Шаманы (СИ) - Дмитренко Татьяна. Страница 23

   - Мне очень жаль. А сейчас господин долины нас слышит?

   - Конечно, он присутствует при нашем разговоре.

   Безошибочно развернувшись в сторону невидимого Гичи-Аума, Фахадж отвесил почтительный поклон.

   - Я приношу свои извинения, достойный хозяин долины, за неосторожно высказанные слова - единственно по незнанию сути и сущности вашего... - гном замялся, - вашего существования в этой... этом краю. Я сожалею о тех действиях моих соотечественников, что привели к таким необратимым последствиям. И обещаю донести до их слуха всё то, что вы пожелаете им сказать.

   Гичи-Аум вполне отчётливо фыркнул и медленно проявился в облике белоснежного горного хищника, свернувшегося вокруг детёныша, который сладко и крепко спал после сытного обеда. Гном ещё раз почтительно поклонился и уселся напротив. Исхаг захлопотала с угощением и вскоре собеседники угощались овечьим сыром, присланным Рамалой со словами привета и благодарности за амулет. Шаманка подала свежие лепёшки и заварила редкую горную ягоду с кислым вкусом, возвращающую силы.

   - Ты привёз планы предполагаемых выработок? - спросила Исхаг после перекуса

   - Конечно. Как и договаривались.

   - Хорошо бы ты остался со мной на несколько дней, чтобы я смогла понять, как именно на поверхности будут выглядеть те направления.

   - Я так и хотел, - пояснил Фахадж, - то есть я хотел просить разрешения обитателей долины остаться, дабы оказать всю мыслимую помощь. Вот и сменную одежду привёз, измерительные инструменты и даже кирку.

   - Я пока исследовала только чуть больше половин долины, но коли ты уже здесь... - Исхаг обратила лицо к Гичи-Аума.

   Хозяин долины медленно опустил тяжёлую голову в знак согласия.

   - А сейчас, - шаманка обвела взглядом всех присутствующих, - пора малышке обрести имя. Вы поможете мне в таком нелёгком деле?

   Оба заинтересованно кивнули. Старая Исхаг немедленно поведала обоим собеседниками историю обретения ею приёмной дочери.

   - По обычаям людей дитя должно иметь три имени, как вам известно. Но эта девочка - полукровка. Точнее, её мать была светлой эльфой, а отец - человеком. Так что я в недоумении, надо ли открывать миру происхождение детёныша или делать этого не следует. Эльфы не истребляют полукровок, но и не признают их. Нужно ли давать малышке орочье имя?

   - Почему бы и не орочье? - вопросил Фахадж, - ваши имена звучат очень красиво. Да и количество имён неограниченно, как я слышал. Ты можешь дать ребёнку сначала детское имя, затем имя отрочества. А потом и взрослое имя. Я бы не советовал выставлять напоказ происхождение ребёнка, это не всегда полезно. Зато всегда опасно! Кстати, я решил, что тебе нужно знать - Эльреги очень интересовался происхождением девочки. А в свете рассказанного тобой я бы поостерегся давать малышке эльфийское имя.

   Исхаг кивнула и обратилась к хозяину долины. Старый дух высказался в том же духе, добавив, что малышка имеет возможность вырасти в безопасности и многому научиться у приёмной матери. Да и сам он охотно научит такого способного детёныша разговаривать с духами и использовать их силу в своих целях. Благодарно поклонившись хозяину долины, Исхаг достала то самое 'полено', единственную память о родителях девочки, не считая шкатулки с амулетами и украшениями. Старая шаманка попросила Гичи-Аума схоронить поглубже непонятное приобретение, явно принадлежащее её малышке, до лучших... или до худших времён.

   Хозяин долины горячих источников изволил только хвостом махнуть, как налетевшие духи схватили и утащили в неизвестность достославное 'полено' - с глаз долой. А Фахадж только и успевал глазами хлопать, наблюдая, как тают на периферии зрения призрачные тела духов, призываемых древним хранителем долины.

   Гичи-Аум предложил старой Исхаг три женских имени на выбор: Живущая в огне, Любимица духов долины и Маленькая хозяйка шатра.

   Орка тут же перевела на орочий: Виллейна Эрта, Арлин Экхои, Маэги Халегар. Произнесённые вслух, эти имена ничуть не всколыхнули флёр реальности, поэтому были отвергнуты всеми присутствующими, как ненадлежащие.

   Затем постарался старый Фахадж - Украшение жизни, Красавица и Подательница счастья. Исхаг произнесла вслух: Таналин, Исрелаоса, Мерани. И снова - тишина.

   Затем сама Исхаг произнесла громко и отчётливо - Дочь Молнии, мир шелохнулся и замер в ожидании, и старая орка выдохнула ещё раз - Исхагор! Духи долины горячих источников разом завопили и взметнули серную воду высоко в небо.

   Хозяин долины поднял спящую девочку в воздух.

   - Мы нарекаем тебя Исхагор, малышка.

   - Мы нарекаем тебя Исхагор, - в унисон произнесли Исхаг и Фахадж.

   Всё правильно, имя даёт старейший дух в орочьем племени, а кто здесь старше Гичи-Аума? Теперь бы полагалось сделать малышке клановую татуировку на плече, но Исхаг отказалась от такой идеи. Её клан не нуждается в доказательствах принадлежности к нему, они все, разумные и волки, а также духи - родовые и прочие - всегда встанут друг за друга без всяких татуировок. Малышку приняли все, так что даже в случае смерти Исхаг девочку есть кому защитить. Впервые за долгое время шаманка ощутила поддержку своей странной семьи и порадовалась тому, что шерсть на её лице мешает собеседникам увидеть благодарные слёзы, так не подобающие могущественной шаманке. Но кого она хочет обмануть? Вот Фахадж милосердно отвернулся, давая ей возможность справиться с чувствами.

   Ребёнок, обрётший имя, всё спал и спал. Исхаг обнаружила подле малышки трёх незнакомых духов, распростёрших над спящей крылья. Понятно - дар Гичи-Аума маленькой полукровке. Помимо родового духа, привязанного первым, в хранителях у девочки теперь три весьма сильных сущности с изнанки мира. Щедро. Очень щедро, Гичи-Аум. Отец Долины послал волну расположения и симпатии вместо внятного ответа. Старая шаманка улыбнулась, им обоим не нужны слова для ответов, шаманы и духи всегда понимают друг друга без слов.

   Гном вытащил из перемётной сумы настойку огненной ягоды. Надлежит достойно отметить застольем такое событие, по гномьим обычаям гости пьют за здоровье младенца, дарят ему и матери подарки и прославляют богов или духов, тут уж кто во что верит. Исхаг выставила лучшее из имеющегося - жареные грибы, лепёшки из белой муки, отварную розовую рыбу из Дальнего ручья, скорее похожего на реку. Старый гном совсем запарился в своих меховых одеждах, и шаманка предложила ему просторную рубаху взамен тёплого кафтана и шубы. Фахадж благодарно поклонился и преподнёс роскошную шейную гривну матери ребёнка, на добрую и долгую жизнь.

   Исхаг приняла подарок, но надевать не стала, отложив его на будущее, кто знает, когда придётся праздновать ещё раз. Гном понимающе кивнул.

   - А это от моей жены на новоселье.

   Фахадж выставил два котелка, кувшин и четыре тарелки из глины. Орка благодарно поклонилась.

   - Передай это от меня твоей достойной супруге,

   На крепкой ладони переливались розовыми и малиновыми огнями три камня.

   Фахадж онемел. Значит, всё же розовые и малиновые топазы тут есть? Исхаг покивала - есть, ещё как есть. Эти камни указал Гичи-Аум, его духи вытолкнули на поверхность небольшой пласт сопутствующей породы, так что ей осталось только наклониться, чтобы обрести эту красоту. Там целый, как бы это сказать... город таких камней.

   - Друза! - понял гном.

   - Да, очень красиво.

   - Покажешь? - загорелся гном.

   Исхаг скосила глаза в угол. Гном спохватился, отвесил поклон Отцу Долины и испросил разрешения взглянуть на сокровище. Гичи-Аум немедленно переместил друзу ко входу в шатёр. Фахадж в очередной раз потерял дар речи. Если там таких образований много, то он, Фахадж, боится за судьбу долины гейзеров. И за судьбу гномьего города.

   - Почему? - поинтересовалась шаманка.

   - Жадность, обычная неконтролируемая жадность, Исхаг. Среди моего народа достаточно таких, пожелают разрабатывать месторождение весьма варварскими способами. Например, взрывая недра и обнажая жилы с такими сокровищами, - он покатал камни на ладони, - я боюсь за твоё будущее, за жизнь малышки и судьбу долины.