Проклятый (СИ) - Завгородняя Анна. Страница 10

Сполоснув лицо, я обтерлась куском мягкой ткани. Невероятно, но от прохладной чистой воды мне стало немного легче.

Я оставила рабыню заправлять мою постель, а сама прямиком направилась на кухню, распорядится на счет завтрака, подумав с облегчением, что это мне предстоит проделать в последний раз и скоро вся эта свора вечно голодных мужиков наконец-то уедет, а я смогу подсчитать наши убытки.

За столом все вели себя через чур бодро. Мужчины в красках описывали предстоящий поход и хвалились друг перед другом, делая при этом ставки, кто за поход срубит больше вражеских голов. Я сидела рядом с отцом. Все эти разговоры навлекали на меня только злость. Я прекрасно помнила, как закончился один из таких походов для моей семьи, когда дружина, подобная этой, имела несчастье высадится на нашей затерянной среди болот и непроходимых лесов, деревеньке и чем закончилось это для мирных жителей, простых крестьян… Я никогда не говорила об этом ни с Гуннаром, Хотя и называла его отцом, ни с Олавом. Мне кажется, они думали, что я все забыла, потому что прошло столько лет, а я когда они меня нашли я была слишком мала… Но я помнила все. Почти все.

— Спасибо тебе, Гуннар, — мои размышления прервал голос короля, вставшего из-за стола. Вслед за ним поспешно повыскакивали с лавок его дружинники. Я огляделась. Незаметно для себя взглядом выискивая высокую фигуру Трора и увидела его, стоящим в дверях. Он смотрел на меня. Я невольно вздрогнула. От его глаз мне всегда становилось слишком не по себе. Я прочитала в его взгляде вопрос и криво усмехнулась. Конечно же, он ждал моего ответа, поняла я.

Я посторонилась, глядя на то, как Коннор, а за ним вслед отец и все, кто присутствовал за столами, покидают зал, затем вскинув глаза, увидела, что Трор остался. Он сам подошел ко мне и надменно улыбаясь, спросил:

— Ты узнала у отца?

— Да, — ответила я, подавив острое желание опустить голову, лишь бы только не видеть его надменного, уверенного в моем согласии, лица.

— Каков будет твой ответ? — он склонился ко мне и я не выдержала.

— Я не понимаю, — я говорила, наверное, слишком громко, потому что рабыни, пришедшие убраться, остановились и все как одна посмотрели на нас. Увидев это, Трор резко обернулся и зло бросил:

— Что вылупились, коровы? — он почти рычал. От звука его голоса мне захотелось убежать отсюда далеко-далеко, чтобы он никогда не смог меня найти.

— Пошли вон, дуры, я сказал, — уже спокойнее добавил воин, обращаясь к рабыням, но от такого тона мне стало не по себе. Я заметила, что служанки поспешили покинуть зал. Они почти выбежали из него. Мне показалось, или одна из них плакала? Хотя от подобного обращения у меня тоже бы навернулись слезы на глаза. Трор вновь повернулся ко мне.

— Ты что-то хотела спросить? — уточнил он.

— Да, — кивнула я и добавила, — Я хочу знать, почему ты выбрал именно меня? Ведь мы знакомы всего два дня, да и это никак нельзя назвать знакомством. Ты даже не нравишься мне, — я почти выкрикнула последнюю фразу.

— Странно, — кажется, его совсем не тронули мои слова, — А вот мне кажется, что мы с тобой знакомы уже давно.

— Чушь, — я отвернула лицо, когда он сделал шаг, разделяющий нас, и прижал меня к себе. Я закричала и тут же ударила его, попав кулаком в плечо, и тут же охнула от боли — его плечо оказалось твердым, как камень.

— Ты будешь моей женой, и это не обговаривается, — сказал он уверенно, обратив на мой удар внимание не больше, чем обратил бы на укус комара. Я стиснула зубы.

— Да, я согласна, — подтвердила я его слова, моля всех богов, чтобы он отпустил меня. Мысль о том, что он может меня снова поцеловать, вызвала волну тошноты, и я глубоко вздохнула, стиснув зубы.

— Вот и умница, — он убрал руки, и я тут же отскочила назад, оправляя платье. Как я ненавидела его в этот момент. Если бы взглядом можно было убить, то, несомненно, Трор уже лежал бы мертвый у моих ног. Я проскользнула к двери, направившись к причалу. Трор последовал за мной. Мне казалось, он идет след в след и стоит мне остановиться, как я тут же столкнусь с ним. В моей голове была буря. Я злилась на себя за то, что так глупо дала обещание этому человеку. Возможно, не стоило слушать отца, но почему-то во мне с каждой минутой крепла одна уверенность — откажи я сегодня Трору и он рано или поздно вернется за мной. Не потому, что я ему нравлюсь, а для того, чтобы отомстить за полученный отказ. Такие как он привыкли получать все и сразу. А я не желала, чтобы из-за меня пострадали люди и тем более мой брат, с которым Трор проведет ближайшие три месяца.

Как же я боялась его!

Мы вышли к морю. Легкие волны качали корабли. Дружинники поднимались на палубы. Я увидела Олава и отца. Они стояли у самой воды и о чем-то разговаривали. Трор догнал меня и неожиданно взял за руку.

— Не переживай, — прошелестел его голос около моего уха, — Я присмотрю за мальчишкой, — и выпустив мои пальцы, он сбежал вниз.

— Я так понимаю, мы еще вернемся сюда, — сказал Инне Трору, поднявшемуся на борт Дракона. Трор улыбнулся и бросил взгляд на берег, где увидел Кири. Она уже спустилась вниз и теперь обнимала своего брата. Взгляд вождя скользнул по ее тонкой фигурке. С удивлением Трор заметил, что ему хочется, чтобы она на мгновение отвлеклась и посмотрела на него. Но она не сделала этого. Зато на вождя во все глаза смотрел Инне, ожидая ответа.

— Да, — ответил его вождь, — Я вернусь сюда за своей невестой!

— Быстро ты успел обзавестись таковой, — присвистнул кормчий весело.

Люди Трора уже заняли свои места на скамьях. В руки взяли весла. Олав запрыгнул на палубу, когда воины Трора уже затянули какую-то бодрую песню, тем самым вызвав улыбку у вождя и кормчего.

— Едва успел, — сказал Олав, виновато глядя на Трора.

— Если бы ты опоздал, я бы не стал тебя ждать, — ответил тот. Инне указал Олаву его место среди гребцов. Молодой воин тут же поспешно скинул рубашку и села за свое место. Подхватив незамысловатые слова песни, он посмотрел вперёд, туда, где разливалось синее море, почти сливаясь по чистоте цвета с горизонтом. Он не хотел оборачиваться назад, зная, что увидит там только безмолвного отца и плачущую Кири. А впереди было столько интересного, что от этого ощущения, прежде всего, свободы, у него на короткий миг закружилась голова.

— Наконец-то! — сказал он сам себе и широко улыбнулся. Почему-то Олав не сомневался, что песни о его подвигах, совершенных в этом походе, будут слагаться скальдами и останутся в памяти на века.

Трор, следивший за выражением лица Олава, только коротко хмыкнул.

— Мальчишка, — бросил он еле слышно.

Корабль тем временем вышел в открытое море.

Море, серое, бескрайнее обступало корабль со всех сторон. Казалось, ему нет конца. Лишь у горизонта оно сливалось с не по-весеннему хмурым небом. Олав уже несколько дней не видел землю. Все это время он или спал, ел или сидел на веслах, как и остальные. На второй день плаванья, они попали в сильный шторм. Олав помнил, как огромные серебристые волны швыряли их корабли из стороны в сторону. То подбрасывая вверх, когда они оказывались на самом гребне, то опуская вниз, в мрачную черноту, похожую на пропасть из которой, казалось не было спасения. Но шторм прошел, опасность миновала. Все корабли оказались целыми, никого из людей они не потеряли, и это было большой удачей. Когда они, спустя несколько дней причалили к небольшому одинокому островку, затерянному посередине моря, король не забыл напомнить всем, что подобная удача благоволит лишь к тем, кто угоден богам, а значит, этот поход просто был обречен на успех.

Олав заснул, лежа спиной к костру, отдыхая от качки. Он долго лежал, закрыв глаза, прислушиваясь к шуму прибоя и вспоминая свой дом, который теперь был слишком далеко, отца, сестру. Рядом глухо трещали сухие ветки, пожираемые пламенем, тихо переговаривались дозорные, сидящие у костра. И хотя этот остров был необитаем, Трор решил выставить своих людей даже на берегу. Олав посчитал это излишними мерами предосторожности, но вслух, конечно же, никогда не посмел бы сказать это самому Трору.