Хранители снов (СИ) - Суслова Ирина. Страница 19

— Я имела в виду, вообще запах этого места. Такой, дружелюбный, что ли… — пояснила я.

— Да, как жаль, что я уже совсем не обращаю на него внимания, так как ежедневно дышу этим воздухом, — вздохнула девушка. — Пойдем. Видишь вон‑то высокое здание в центре площади?

Я вгляделась над крышами домов и увидела два торчащих каменных шпиля, которые в отличие от всех остальных построек, выглядели мрачновато.

— Угу.

— Это Светарня, можно сказать, сердце Сансита, хотя я считаю, что голова, поскольку сердце нашего города, в жителях этого места. В этом здании заседает совет, то есть наистарейшие жители Сансита, некоторые из них являются прямыми потомками первопоселенцев. Поэтому совет наделен безграничной властью и силой, и ни один сант не может ослушаться их приказов.

— Кроме тебя? — предположила я, вспомнив, что Калерия упоминала, что пошла наперекор совету.

— Э — э-э, нет. Никто не может перечить им, — Калерия наморщила свой носик. — Ну, в общем, да. Я ослушалась их приказа. Но если бы я этого не сделала, неизвестно, что из этого бы вышло.

— И что теперь тебе будет? — поинтересовалась я.

— Не знаю, — хмуро ответила девушка. — Выговор, надеюсь.

Я обратила внимание на то, что пока мы шли по улице, люди бросали свои дела и оглядывались на нас, начиная хлопать в ладоши и пританцовывать. Одеты они были в свободные костюмы, болотного или коричневого цвета, но даже издалека было заметно, что ткань очень нежная, и легко развивается на ветру. Все санты (я так поняла, что это производное от названия города — Сансита) попадающиеся нам на пути, были босы, а на головах у них одеты самые разнообразные уборы, преимущественно плетенные из какого‑то волокна, наподобие бежевых шляп с короткими полями. И еще, обратила внимание, что у всех были совершенно нормальные человеческие уши. Мой взгляд устремился на заостренные ушки Калерии. Девушка снова заулыбалась, слыша мои мысли.

— Терпение, Мартина, — произнесла она.

Местные жители, тем временем кричали: «Ура!» и, некоторые забегали вперед, чтобы возвестить о нашем прибытии. Я растерянно посмотрела на Калерию.

— Они просто безумно рады, что ты здесь.

— А причем тут я?

— Ты — хранитель Мартина, как и я.

— Полагаю, что на следующий мой вопрос, ты ответишь: «Терпение, Мартина», — вздохнула я.

Калерия прыснула со смеха, и проговорила:

— Я обещаю тебе, что сегодня ты все узнаешь.

— Калерия, — послышался позади нас голос, и мы обернулись.

Возле нас стояла высокая красивая девушка с длинными, иссиня — чёрными волосами и голубыми глазами с темной радужкой. Её вид заставил меня позавидовать такой правильной красоте и ровной осанке. Однако она, в отличие от прочих жителей, явно была чем‑то недовольна, а подтверждением тому служили сложенные на груди руки и неодобрительно — оценивающий взгляд.

— Это и есть гостья с иного мира? — насмешливо поинтересовалась она, оглядев меня с головы до ног, что я непроизвольно отступила на шаг назад. — Она больше напоминает напуганную мышь, чем хранителя.

— О, не сомневайся, в её мизинце смелости больше чем во всей тебе, — хмыкнула Калерия, а затем обратилась к мне: — Мартина, познакомься, это Рика, местный дракон, и живое доказательство того, что в голове действительно может гулять ветер, хоть это и тщательно маскируется.

Я хихикнула, а Рика сузила глаза и злобно произнесла:

— Мое имя — Фредерика. И я бы не советовала так обо мне отзываться. Ты же не хочешь неприятностей?

— О, я просто в ужасе! Пожалуешься папаше? Я слышу твои скудные мыслишки, — Резко вздыбилась Калерия, — что ж, валяй. Но если Тоги решат в очередной раз напасть, угадай, кто из сантов меньше всего меня будет волновать?

— Ты еще пожалеешь! — гордо сказала Фредерика и, развернувшись, направилась к стоящим неподалеку девушкам, которые её ждали.

— Объяснишь? — поинтересовалась я, когда мы снова двинулись в путь.

— Я училась вместе с ней грамоте. Так уж получилось, что её прадед магистр светарни, а она не уродилась хранителем, да что там хранителем, даже санта нормального из неё не уродилось. А природная злость, снобство и глупость, уверили в том, что я заняла её почетное место, которое по праву должно принадлежать Рике. Кроме того, однажды один из её поклонников имел неосторожность влюбиться в меня, — хихикнула девушка, — после этого я стала её личным врагом номер один.

— Понятно, — кивнула я хихикнув.

— Ты кстати тоже теперь записана в её враги.

— Не сомневаюсь, — хмыкнула, проведя четкую параллель между Фредерикой и Рябининой Машкой из моего класса.

Мы вышли на круглую площадь, земля тут была выложена камнями, и посередине стояло то величавое здание, которое напоминало скорее небольшой замок средневековья. Выполнено оно было из серого камня, со стрельчатыми окнами, в которых красиво переливалось разноцветное стекло. Массивная постройка, расширялась по мере высоты, и плавно перетекала в две высокие башни — шпили, что казалось, у архитектора была невероятная задумка, и для меня осталось загадкой, как этот замок до сих пор стоит, и не грохнулся.

— Глубоко вдохнули, — произнесла Калерия, и навалилась всем телом на высокую деревянную, потрескавшуюся дверь, и та медленно начала отворяться.

Мы прошмыгнули в щель, чтобы не толкать до конца тяжеленую дверь. Я огляделась по сторонам, и поняла, что оказалась в каменном пустом зале, на стенах которого висели редкие свечи. Я покрылась пупырчатыми мурашками, от прохлады, царившей в зале.

Из глубины зала к нам на встречу вышла фигура человека в длинном черном балахоне, с надетым капюшоном, что увидеть лицо не представлялось возможным. Мне стало не по себе, и я инстинктивно придвинулась ближе к Калерии.

— Добро пожаловать в Сансит, Мартина! — голосом без выражения произнесла «фигура». — Прошу проследовать за мной.

Мы послушно двинулись за провожатым, и Калерия весело шепнула мне на ухо:

— Антураж устрашающий, да? Ты удивишься, познакомившись с ними, они вовсе не такие, какими пытаются себя показать.

Чем дальше мы шли по коридору, тем теплее становилось, и вскоре мы уперлись в огромные чугунные ворота, из‑за которых слышался звук музыки и смеха. В нос ударил запах еды вперемешку с алкоголем. Фигура в черном, сопровождающая нас, легко толкнула дверь и буркнув: «Проходите», прошла в нее первой.

Сказать, что я была удивлена — ничего не сказать. Мы оказались в огромной средневековой зале, стены которой были выполнены из серого камня, слева находился камин с ярко горевшим в нем огнем, что освещал практически половину залы. Возле него прыгали два скомороха и играли на маленьких гитарках. В середине стоял длиннющий стол, буквально ломившийся от разнообразных яств, за которым восседало пять человек, как по команде уставившихся на нас. Они внимательно изучали нас, насколько это было возможно при столь тусклом свете. Сами они являли собой любопытное зрелище.

Почетное место занимал старичок с хитрым прищуром и добродушным лицом, которое с видимым усилием поддерживал серьезным. Стул слева от него был пуст. Справа сидел грозный, с огромным торчащим пузом мужичек, с козлиной бородкой и умными, глазами — бусинками. Остальные три персонажа были женщинами, две из них сидели справа, они напоминали двух сушёных вобл, такими худыми они казались, что создавалось впечатление, будто кожа их была натянута прям на кости, у обеих длинные носы и высокомерный взгляд. Осмелюсь сделать предположение, что их соединяет родство и, скорее всего, весьма близкое.

Еще одна женщина была слева, словно для контраста с другими дамами, она так и светилась здоровьем, ее пухленькие щечки были румяны, глаза выражали великий восторг, и в отличие от всех, она единственная, сразу вызвала у меня симпатию. Все они были облачены в такие же черные балахоны, как и сопровождающий нас человек, который, тем временем, отделился и практически подбежал к столу, устроившись за пустующий стул возле старичка, и сняв капюшон, как и прочие, вперил в меня свой взгляд.