Волшебные истории. Трилогия (СИ) - Хворост Дмитрий Александрович. Страница 93

Пока я разглядывал странных конвоиров, позвякивающая кандалами процессия из дюжины несчастных успела меня миновать. Наверно правильным поступком было бы вернуться обратно и сообщить девчонкам об увиденном зрелище. Наверно Марсель, знакомый с местными обычаями, всё бы мне рассказал и события пошли бы по совершенно иному руслу.

Но я как всегда подумал местом, весьма далёким от головы, и всегда готовым принять на себя очередную долю неприятностей (как будто не хватало и тех, что имеется).

Как несложно догадаться из вышесказанного, поколебавшись пару секунд на месте, я отправился следом за странным конвоем. Далеко уйти мне, правда, не дали. Стоило покинуть полутьму переулка и сделать три десятка шагов, как на плечо легла тяжёлая рука в кожаной перчатке с обрезанными пальцами.

-Мэтр Эрик, я полагаю? – спросил меня молодой лучник с проницательными светлыми глазами, короткими жёлтыми волосами и приятными чертами лица. – Мне очень жаль, но вам придётся пройти со мной.

-Зачем? – вопрос, само собой, был риторическим. Я его задал, чтобы успеть оценить обстановку.

Их оказалось трое, все одного возраста со мной и они явно делали это с неохотой. Двое других стояли по бокам, сжимая в руках амулеты. До чёртиков не хотелось узнавать, что за заклинание в них сокрыто.

-Вы проникли в город без прохождения досмотра, уплаты пошлины, а так же оказали сопротивление страже. Мне бы очень не хотелось прибегать к насилию, – говорил вполне искренне. А ещё в нём не чувствовалось той гнильцы, которой отдаёт каждый второй в этом городе. По крайней мере, у меня не возникало желания раскроить ему голову.

-Должно быть это какая-то ошибка, – я скорчил невинно-недоумевающую физиономию. Судя по реакции страдников – получилось не ахти, но качество моего блефа сейчас не играло роли. – У меня есть эта ваша бумажка!

С этими словами я извлёк из кармана поддельный пропуск и протянул главному. Он принял его с непроницаемо-серьёзным лицом и принялся изучать. Через пару секунд уголки губ парня изогнулись в понимающей улыбке.

-Значит… – протянул он, закончив читать.

-Значит Тарвас ошибся. Наверно он и его люди пропустили по стаканчику с утра и без разговоров напали на невиновного человек, – поддержал своего командира прилизанный брюнет с выбитым передним зубом и только-только намечающимися усами на верхней губе. – Да, Нестор?

-В точку, Луис, – согласился молодой стражник. А затем наклонился ко мне и быстро зашептал.

-В этом городе творится нечто тёмное мэтр. Те люди, которых сейчас ведут в кандалах, лишь утверждали, что Орден нас всех отправит прямиком в лапы братьев. К сожалению, всё, чем я вам могу помочь – это дать пару суток времени. После этого на вас начнут серьёзную охоту, и если вы не покинете Альт, то неприятностей не избежать.

Шепнул и тут же отстранился, сделав вид, что отдавал мне обратно пропуск. Я несколько секунд ошеломлённо стоял без движения, а затем, когда разум усвоил полученную информацию, коротко кивнул, глядя ему в глаза. Затем тройка молодых мужчин развернулась и отправилась по своим делам, не проронив больше ни слова. Я же проследовал за процессией, успевшей прилично отдалиться от меня. Благо улица была прямая и широкая, так что потерять их из вида мне не грозило.

Идти пришлось недолго, буквально спустя пять минут несчастные узники, а следом за ними и ваш покорный слуга, оказались на большой площади. Вне всяких сомнений это была главная площадь Альта. В центре стоял мраморный фонтан со статуей, изображающей какого-то героя на крылатом коне, застывшего в чрезмерно пафосной триумфальной позе. Не хватало только кучи изрубленных в салат противников. А рядом с этой безвкусной скульптурой находились куда менее радующие взгляд предметы (это притом, что и сама статуя-то не ахти). Там имелась деревянная виселица, стол для четвертования, старая, добрая плаха и несколько позорных столбов. Именно к этому маленькому раю для палачей и повели пленных. Вокруг тут же образовалось стремительно растущее кольцо из зевак, решивших развлечься, наблюдая за казнью. Я же не спешил приближаться, пока что стараясь не попадаться никому на глаза.

На небольшой подиум взошла пожилая женщина, одетая не как все остальные. На ней было иссиня-чёрное платье с юбкой до земли с золотой, более искусной вышивкой и нелепый чепчик на голове. Она начала быстро и сухо зачитывать что-то с листа пергамента. Пришлось подойти чуть ближе, иначе до меня не долетали даже отголоски произносимых слов.

-…Виновными в том, что клевещут на всеми нами любимый горд Альт. Наказанием за этот вандалистский акт, будут сутки, проведённые на позорном столбе, плюс по пять ударов плетей каждому. Командир, – обратилась женщина к стоящему поблизости гвардейцу. – Прошу вас, приведите приговор в исполнение.

Первым к лобному месту повели трясущегося от страха старика с длинной седой бородой и редкими, спутанными волосами. Он попытался сопротивляться, но тут же последовал удар кольчужной перчаткой в солнечное сплетение и бедняга обмяк, повиснув на руках мужчин. С него сняли цепи, поставили лицом к деревянному столбу, высотой около восьми локтей, заставив обхватить его, и связали обычной верёвкой запястья. Затем сорвали лохмотья, в которые узник был одет, и один из мужчин взялся за кнут.

Я отвернулся. Никогда не любил смотреть за казнями. А это ещё хуже. Людские страдания, даже когда ты за ними просто наблюдаешь, остаются тёмным осадком в душе, прокладывая дорогу для куда худших вещей.

Раздался свист и щелчок, а следом за ними сдавленный вскрик.

Я поморщился, как от зубной боли. Пожалуй, стоило возвращаться. Здесь мне никому не помочь.

Но всё же какая-то сила заставила меня задержаться и подождать ещё немного, несмотря на то, что разворачивающееся на площади действо было мне откровенно противно.

После пяти назначенных ударов, я пересилил себя и повернулся. Бедняга повис на верёвках, что-то неслышно бормоча – со своего места мне было видно лишь то, как шевелились его губы. Остальных же уже расставляли у свободных мест. Но тут случилось то, что потрясло меня до глубины души.

Люди не удовлетворились кровавой расправой, а ведь палач рассёк плоть до костей, так что оставалось большим вопросом, выживет ли старик вообще. Несколько стоящих впереди мужчин подхватили булыжники с мостовой и принялись кидать их в беспомощного человека. Примерно десятый по счёту угодил ему прямо в голову, раскроив череп.

Меня передёрнуло от отвращения.

Дальше всё шло по одной и той же схеме – происходили пять взмахов хлыста, а затем узников добивали камнями. На девятом покойнике во мне будто что-то сломалось. В глазах повисла кровавая пелена, в глотке клокотала звериная ярость, а кулаки сжались так, что костяшки пальцев побелели. К тому моменту, как я прорвался сквозь толпу, ещё один несчастный отправился в бездну. Далее на очереди были: смуглая, чернявая цыганка лет двадцати от роду и дородный мужчина, одетый в утеплённый кафтан, которые обычно носят в Фаранде. Скорее всего – торговец.

Всё следующее случилось очень быстро. Я в три скачка оказался рядом с палачом и без замаха ударил ему прямо между глаз. Потом пнул под колено, заставив рухнуть на землю, и добавил носком ботинка в грудь. Парень, не ожидавший ничего подобного, не оказал никакого сопротивления и рухнул навзничь, захлебнувший хлынувшей их носа кровью. Тут же на меня накинулись двое невесть откуда появившихся стражников. Первый пырнул узким стилетом в печень, намереваясь убить без разговоров. Второй же постарался обездвижить, вцепившись в отворот рубахи. Пришлось изловчиться, чтобы мои внутренности не увидели дневной свет. Я отпрянул назад, утягивая за собой второго и одновременно уходя от смертельного жала. Трюк удался даже лучше, чем планировалось – схвативший меня потерял равновесие и начал заваливаться вперёд, подставляясь под удар. Острие скользнуло ему по лицу, оставив длинный порез от виска и до подбородка. Воспользовавшись заминкой, я огляделся по сторонам.