Резонанс бытия - Авраменко Олег Евгеньевич. Страница 41

— Шон просил извиниться перед тобой, — сказала она. — Только что его вызвал Бьёрн, который обнаружил очередное отколовшееся племя. Он не стал снова связываться, так как из вашего разговора понял, что ты хотела увидеться не с ним, а со мной.

— С ним тоже, — ответила я, — но прежде всего с тобой. Тебя не затруднит сообщить Мирддину, что у меня есть к нему важный разговор?

— Сообщу без проблем. Но замечу, что ты могла и сама с ним связаться.

— Да, могла, — не стала хитрить я. — Но тогда он пригласил бы меня к себе в гости. А я хочу получить от него кое-какую информацию, значит, выступаю в роли просителя. Поэтому для меня предпочтительнее встретиться с ним на нейтральной полосе.

— Ну, здесь не совсем нейтральная полоса, — заметила Вика. — Она начинается чуть дальше к Хаосу… однако не будем мелочиться. Обожди минутку.

Она отошла к дальнему краю прогалины, посреди которой был установлен шатёр Шона, и достала из своей сумочки небольшое зеркальце.

«Вот так-так! — подумала я. — Предпочитает лишний раз не связываться с ним напрямую. Очень интересно…»

А ещё меня интересовало, как к этому относится сам Мирддин. Хотя он, наверное, с самого начала не обманывался насчёт истинных чувств Вики и понимал, что в них много симпатии и совсем мало любви. Тем не менее, он был готов довольствоваться и этой малостью. Ещё бы — после стольких веков одиночества!…

Закончив разговор, Вика подошла ко мне, на ходу пряча в сумочку зеркальце.

— Думала, Мирддин захочет перемолвиться и с тобой парой слов, — объяснила она. — Но он не потребовал объяснений, согласился встретиться и так. Сейчас закончит кое-какие дела и явится. А о чём, если не секрет, ты хочешь его расспросить?

Я могла бы вежливо уклониться от ответа, но чёрт меня дёрнул сказать:

— Если это не секрет, то узнаешь от Мирддина.

Её глаза сверкнули.

— А вот и узнаю! Он мне полностью доверяет. Можешь не сомневаться.

— Не сомневаюсь, — произнесла я с маленькой, совсем маленькой, но всё же ощутимой долей скепсиса. — Ведь у вас просто идеальный брак.

— Да, точно. Представь себе. Действительно идеальный. — Три эти фразы, словно рубленные, резко слетели с Викиных уст. — И вам с Тори не удастся ничего испортить. Как ни старайтесь.

— Прости, но…

— Не прощаю! Я знаю, что ты ей помогаешь. Тори солгала, что сама встречалась с моим фантомом. Это была ты — я уверена. И даже не думай отрицать.

— Ладно, не буду отрицать, — созналась я. — Ты верно угадала: это я встретила тебя в Источнике, и ты мне сказала, что не собиралась принимать Хаос.

— Потом я передумала, ясно? И не жалею о своём выборе. Нисколечко! — В её голосе послышалась мука, а в глазах застыла тоска. — Я счастлива! Совершенно счастлива… Пропадите вы пропадом!

Быстрым движением Вика открыла Туннель и мгновенно исчезла в нём. А я, оставшись сама, внезапно почувствовала, что по моей щеке катится одинокая слеза. Я никогда не была нюней, но этот всплеск гнева, боли и отчаяния, не мог не растрогать меня. И вот что странно: судя по рассказу Тори, в разговоре с ней, со своей родной сестрой, Вика сумела скрыть эти эмоции за злостью и агрессивностью. А вот на мне она не выдержала и сорвалась. Бедняжка! На месте Хозяйки я бы позволила ей вернуться к Источнику…

Хранитель Хаоса явился минут через пять, и едва я почувствовала его приближение, немедленно включила на запись свой Самоцвет. Так, на всякий случай.

После обмена приветствиями и дежурной порции витиеватых любезностей, от которых Мирддин никогда не мог удержаться в разговоре со мной, он сменил свой тон на деловой и поинтересовался, чем может быть полезен. Сначала я собиралась просто спросить об Эландиле Турионе, но затем решила поступить по-другому и мысленно потянулась к Источнику, а через него — на Землю Артура, в Авалон, в королевский дворец, в «нишу» моих покоев.

Мои блузки и юбки не имеют карманов, это портило бы их вид, а когда я изредка надеваю пиджак, то в карманы ничего не кладу, иначе они некрасиво оттопыриваются. Никаких сумочек, ни на ремешке через плечо, ни на поясе, я тоже с собой не ношу, а всё, что может мне понадобиться, не сходя с места, получаю от Источника — либо непосредственно, если речь идёт о шаблонных вещах, вроде сигареты или карандаша, либо с его помощью достаю необходимые предметы из тумбочки в своей «нише», где специально их держу на этот случай [27].

Секунду спустя у меня в руках оказалось два снимка, распечатанных на компьютере. Исходное изображение первого из них было в материалах, раздобытых агентами Брендона в архивах Дома Эру; второе я записала сама на свой Самоцвет, когда встречалась в Источнике с фантомом Мордреда. Оба эти снимка я передала Мирддину.

— Ты знаешь этого человека?

Он внимательно посмотрел на один, потом на другой. Переспросил:

— Этого человека? Не этих людей?

— Да. Я не ошиблась, употребив единственное число.

Хранитель вернул мне снимок Эландила Туриона и пристально вгляделся в лицо юного Мордреда.

— Значит, вот какой он был в своём первоначальном облике. Тоже ни капельки не похож на Артура. Весь в Вивьену.

У меня учащённо забилось сердце. Итак, я была права, полностью права! Мирддин встречался с Эландилом — и, похоже, не собирался этого скрывать.

Наконец Хранитель поднял на меня глаза.

— Позволь полюбопытствовать, принцесса. Идея обратиться ко мне принадлежит Дейдре или тебе? — Само собой, под Дейдрой он подразумевал Хозяйку Источника.

— Мне, — сказала я без лишней скромности.

— Так я и думал. Полагаю, Дейдра с самого начала знала о существовании сына Вивьены, но со мной о нём ни разу не говорила. Видно, не допускала мысли, что он мог прийти ко мне. Или не верила, что я ей признаюсь.

— А ты признался бы?

— В первые пару десятилетий, нет. Позже — да. И ещё один вопрос, если не возражаешь. Дейдра давно поняла, что это был Эландил Турион?

У меня был большой соблазн солгать, но я подумала, что в данных обстоятельствах это будет непорядочно, ведь Мирддин демонстрировал полную открытость к сотрудничеству.

— Нет, — ответила я. — Мы узнали об этом лишь несколько часов назад.

— Что ж, понятно. Дейдра не придавала большого значения факту существования сына Вивьены, пока не заподозрила, что он в своё время воспитал химер в ненависти к Порядку и Хаосу. Просто нелепо! Сама подумай: как бы он смог провернуть такую титаническую работу? Да и все мы вроде согласились, что причина в аномальном резонансе. Который, судя по исследованиям Шона, возник задолго до рождения Эландила.

— Ты расскажешь о нём? — спросила я.

— Тебе, принцесса, расскажу. Дейдра мудро поступила, что не попыталась встретиться со мной лично, а прислала тебя. Пойдём присядем, в ногах правды нет.

Мы вошли в шатёр и устроились на стульях. Хранитель достал сигару и неторопливо закурил, разглядывая работающий компьютер Шона с его вычислениями.

— Во времена моей молодости, — заметил он, — такие штуки тоже были. Но тогда колдуны и ведьмы побаивались их.

— И сейчас многие побаиваются, — сказала я. — Колдовское сообщество по своей природе слишком инертно и консервативно.

— С этим не поспоришь. А причина его инертности и консервативности обусловлена сочетанием двух факторов. Первый, разумеется, долгожительство, которое препятствует социальному прогрессу. Второй фактор заключается в том, что все колдовские Дома Экватора возникли на основе цивилизаций бронзового или начала железного века.

— В этом нет ничего удивительного. — Я решила быть терпеливой и поддержать этот разговор, понимая, что Мирддин даже не помышляет дразнить меня, а просто хочет растянуть нашу беседу и отвлечься от собственных забот. — Более развитые общества слишком мобильны, а в таких условиях становится затруднительным возникновение замкнутых групп людей, обладающих колдовским Даром. Резко уменьшается вероятность сохранить его в потомстве, и через несколько поколений он совсем исчезает. Только на моей родине, из-за близости Срединных миров к Источнику, колдуны и ведьмы были способны к более или менее серьёзным магическим действиям даже без контакта с Формирующими. Это позволило им рано осознать себя, как отдельную касту, и создать полуколдовскую цивилизацию, которая на протяжении многих веков благополучно существовала и без обряда Причастия.