Резонанс бытия - Авраменко Олег Евгеньевич. Страница 91

— Когда мы прибыли сюда, — объяснила Вика, — Игорь сразу почувствовал зов Лабиринта. Сказал, что там его место, что ему ни капельки ни страшно. Собственно, — призналась она, — только после этого я окончательно поверила в правоту Источника… И в твою тоже, Эландил.

А я мысленно обратилась к Тори:

«Не думаю, что Игорь и Юля — дети Мирддина».

«И правильно, что не думаешь», — ответила она.

«А чьи? Или это секрет?»

«Вообще, секрет. И очень-очень большой. Но, в порядке исключения, Вика разрешила рассказать всё тебе. Только тебе — и никому другому. Даже Софи».

«Ну и…?»

«Позже расскажу».

«А сейчас?… Хоть намекни!»

«Намёк в имени сына».

«Игорь? И что… — Тут я вспомнила Торин рассказ о мужчине, которого любила Вика. — Фантом?»

«Нет. Настоящий, живой».

Я обалдела:

«Неужели?!!»

«Представь себе!»

«Обратные сегменты?»

«Они самые…»

Дальнейший наш разговор прервали Викины слова:

— Всё. Я перестала чувствовать Игоря.

Тори мгновенно побледнела.

— О нет!…

— Успокойся, — бесстрастно сказала Вика, умело скрывая свои эмоции. — Я перестала чувствовать, так как утратила верховную власть над Хаосом. У него появился новый Хранитель.

Вдруг из тьмы вокруг нас послышался вой тысяч и тысяч глоток церберов. Но это не был скорбный вой, как при прощании с Мирддином. Церберы выли радостно, торжествующе, приветствуя своего нового повелителя.

Из-под арки в базальтовой стене вышел худенький светловолосый паренёк, поразительно похожий на свою сестру.

— Мама! Юля! Тётя Тори! — радостно крикнул он. — Я сделал это!

Напрочь позабыв о своей сдержанности, Вика бросилась к нему, но Юля обогнала её и первая подбежала к Игорю. Брат и сестра обнялись — ещё одна пара близняшек в нашей семье.

Потом к ним подоспела и Вика, но Игорь, стесняясь нашего присутствия, позволил ей лишь на секунду обнять себя, затем отстранился и произнёс:

— Мама, я нигде не нашёл правила, что Хаос обязательно должен быть таким мрачным.

— Такого правила нет, — подтвердила Вика, — просто традиция.

— А традиции можно менять, правда?

— Правда.

— Тогда я поменяю.

Юность не заботится о театральных эффектах, поэтому Игорь не провозгласил: «Да будет свет!» — а сделал всё молча.

Резкий переход от темноты к свету заставил меня на секунду зажмуриться, а когда я снова раскрыла глаза, то увидела, что небо над нами переливается всеми цветами радуги. Ещё я увидела множество церберов, которые раньше скрывались во мраке, и теперь только некоторые из них были чёрными. Другие стали серыми, как волки, иные — рыжими, как лисы, или пятнистыми, как леопарды, или полосатыми, как тигры…

— Вот настоящий Хаос! — восхищённо произнесла Тори.

Но перемены ещё не закончились. Базальтовая стена Лабиринта стала светлеть, пока не превратилась в мраморную. А под арочным входом больше не царила непроглядная тьма — оттуда струился свет, непрестанно меняясь по всему спектру от красного до фиолетового.

— Это уже не Тёмный Лабиринт, — сказал Эландил.

— Да, — согласилась я. — Какой угодно, только не Тёмный.

Мы были свидетелями эпохального события — рождения нового Лабиринта.

Светлого Лабиринта Хаоса.

Март — сентябрь 2009 г.