Эмигрант - Щедрина Алла Вячеславовна. Страница 29
Директор насторожился:
– То есть, вы живете один?
– С сыном.
– У вас квартира, дом?
– Господин Жорот королевский маг. Он живет во дворце, как и все придворные, – тихо, но довольно агрессивно вмешалась Тина.
– О… прошу прощения, – директор смутился. – А Кецетин?..
– Я его помощник, – отозвался Жорот. – Так мы идем?
– Няня… – воспитатель замолчал, раздумывая.
Это был мужчина за сорок, с властным, резко вылепленным лицом и уверенными жестами.
– Скорее, гувернантка.
– Вы пришли не по адресу. Наши дети не получают достаточного образования и…
– Согласитесь, для трехлетнего ребенка любой разумный подросток может быть чем-то вроде гувернантки. А недостаток образования легко устранить – при желании подростка, конечно.
Воспитатель покачал головой. И решительно сказал:
– Хорошо. Я могу вам предложить трех девочек и мальчика.
– Я смогу поговорить с каждым из них?
– Само собой. Прошу.
Они шли через коридор, нечто вроде большой классной комнаты, и, наконец, через спальню. По дороге Мервин подзывал детей, так что когда он остановил Жорота у двери, все четверо подростов стояли рядом, переминаясь с ноги на ногу. Колдун с интересом оглядел их, и вздрогнул от неожиданности, зацепившись взглядом за единственного мальчика в этой компании. Ребенок был копией его жены в мужской фазе, только с темными волосами. Жорот с усилием отвел взгляд, вопросительно глянул на воспитателя.
Мервин распахнул дверь, перед которой они стояли, впустив колдуна внутрь. Это оказалась небольшая комната со столом, стулом и узкой кроватью, предназначенная, видимо, для отдыха воспитателей в ночное время.
– Вам сразу их запускать или по одному?
– По одному. Я постараюсь их долго не задерживать.
– У них сейчас свободное время, так что часа три у вас есть… Вы обратили внимание на Лотто, или мне показалось?
– Вы о мальчике? Он очень похож на моего друга, – Жорот усмехнулся, – Точь-в-точь, только волосы темные. Для меня это было несколько… неожиданно.
– Понимаю. Возможно, они родственники, хотя бы дальние…
Колдун покачал головой.
– Не думаю. Детей у Вела нет, я это точно знаю – мы росли вместе. Да и живет он на планете, до которой лететь больше трех световых лет.
– Действительно, тогда вряд ли, – согласился Мервин, – Что ж, и не такие совпадения бывают… Кого вам пригласить первым?
– Любого.
Первая девочка, живая, невысокая, с рыжеватыми вьющимися волосами вошла и села, чинно сложив руки на коленях. Звали ее Вита, родителей она не помнила, в классе по всем предметам у нее были твердые "хорошо", на вопрос, чем она любит заниматься, она бойко ответила, что ей нравиться готовить, убирать тоже, но меньше.
– И что, все свободное время ты посвящаешь готовке и уборке? – не сдержав усмешку, уточнил Жорот.
– Обычно с младшими вожусь, – отозвалась Вита, – Да и если хочешь как следует учиться, свободного времени остается не так уж и много.
– А чем у вас вообще дети занимаются в свободное время?
Вита пожала плечами:
– Кое-кто любит с цветами возиться – но это летом. Кто хочет, учится в художественном классе…
– И что там делают?
– Девочки вышивают, мальчики всякие поделки из дерева режут… Иногда рисуют, – последнее она произнесла с легкой гримасой на лице.
– А тебе не нравиться рисовать?
– Это для богатых, – непреклонно отозвалась девочка.
– Ясно. А чем еще вы тут занимаетесь?
– Ничем…
– А читать ты любишь?
– У меня по чтению "хорошо", – гордо сообщила Вита. – Я все книги, что нам задают, беру в приютском хранилище и целиком читаю, а не отдельными кусками, как многие из наших.
– Хранилище? В смысле, там книги хранятся?
– Ну да. Очень много книг, и целых три хранителя. Говорят, несколько лет назад одна девочка даже поступила в обучение на хранителя. Но это ей очень повезло – она выиграла какой-то там конкурс, и ее направили на учебу…
Вторым зашел Лотто. Он тоже не помнил родителей, на вопрос об оценках, уклончиво ответил "по-разному". Когда Жорот стал уточнять, выяснилось, что по большинству предметов у мальчика "отлично" и "хорошо", только по мастерству и огородничеству он еле вытягивает на "удовлетворительно".
– А чем любишь заниматься в свободное время?
Мальчик молча пожал плечами.
– Что, все время на учебу уходит?
Лотто пренебрежительно фыркнул:
– Я задания за час-полтора делаю. Ну… в игры всякие играем. Когда в мяч, когда в полицейских и бандитов. Я еще в клетки люблю играть, только Перес с прошлым выпуском ушел, а с остальными неинтересно.
– Что за клетки?
Лотто терпеливо пояснил:
– Доска делится на клетки, черные и желтые, через одну. Два игрока, у каждого своя армия, правила разные, как какая фигура ходит…
– Все, я понял. А читать любишь?
– А что читать-то? – мрачно спросил Лотто, – в приютском хранилище едва пятую часть книг разрешают брать…
– Почему ты так решил?
– Каталог же общий… Я ради интереса и подсчитал, что из пяти выбранных книг мне только одну дают.
– Мервин сказал, ты любишь возиться с детьми?
Мальчик неожиданно улыбнулся. Застенчиво сказал:
– Они… очень интересные. Разные.
Третья девочка, Олли, была худая и какая-то зажатая. Села, сложив руки на коленях – видимо, их приучали к этой позе – только тело не расслаблено, а напряжено, губы сжаты, глаза настороженные и смотрят в пол. На вопрос, помнит ли она родителей, Олли кивнула. Тихо сказала:
– Мама умерла, когда мне исполнилось девять. И меня отправили сюда.
Училась она на "хорошо" и "отлично", только по поведению было "плохо".
– Почему?
– За систематические нарушения, – отозвалась она заученной фразой.
– Какие именно?
– Спросите у Мервина.
Колдун сжал губы, чтобы скрыть улыбку. Ответ был на грани грубости, Олли, в отличие от предыдущих подростков, не собиралась откровенничать с незнакомцем, даже ради возможности получения хорошей работы.
– Чем ты любишь заниматься в свободное время?
– Рисовать. Читать, – не поднимая головы, тихо ответила девочка.
– Какую книгу ты сейчас читаешь?