Дым и тени - Хафф Таня. Страница 34
«Дерьмо! Вот вам и миньон Повелителя Теней — легок на помине! Большой миньон».
От души желая самому себе своевременно решить проблему с героем, Фостер стал пятиться. Он двигался назад до тех пор, пока его плечи не ударились о плексиглас. Теперь отступать стало некуда.
Глава восьмая
Передовой край армии теней находился менее чем в дневном переходе отсюда.
Стоя на городской стене, подняв зеркало, чтобы поймать свет позднего дня, Арра вглядывалась в то, что находилось за очагами сражения, за мужчинами и женщинами, старающимися отбить врага, превосходящего их силой и числом, за черными шатрами, хорошо защищенными от магической атаки.
Она смотрела на черную полосу опустошения, протянувшуюся до самой границы. Посевы на полях были сожжены, земля посыпана солью.
Арра видела, как захватчики убивали и пожирали уцелевший скот. После своей победы Повелитель Теней будет кормить тех, кто унизится перед ним, забудет гордость и честь, поползет на брюхе к его ногам.
Все здания, уцелевшие после того, как их миновала линия фронта, были преданы огню. Когда придет зима, смогут выжить только самые подобострастные прихвостни победителей.
Над лагерями, где содержались пленные, торчали шесты с телами тех, кто пытался бежать, противостоять беспорядочной жестокости стражи, еще не до конца расстался с надеждой. Некоторые шевелились, но все равно это были уже тела, а не люди. Выжившие стали пленниками, а когда завоевание завершится, они будут рабами.
Арра отвела взгляд от зеркала и посмотрела на пустынную землю между городом и армией. Она видела тени, лежащие там, где им не положено. Они двигались каким-то невозможным образом.
Авангард Повелителя Теней, его глаза и уши, не подпускала к городу магия: ее и еще двух членов ордена. Трое. Все, кто уцелел. Четверо погибли в битве, не в силах выстоять против темного волшебства, подпитываемого бесконечным потоком боли и крови. Двое были убиты, вернувшись в город, захваченный тенями. Перед этим победители использовали силу волшебников, чтобы причинить обороняющимся огромный вред.
Самый старший умер, наложив на стены защитные чары, иссякающие под непрерывной бешеной атакой чужой армады. Судя по расчетам Арры, их сила должна была растаять как раз к тому времени, когда армия захватчиков доберется до ворот.
Последние три волшебника вышли, чтобы встретиться лицом к лицу с Повелителем Теней. Несмотря на все их усилия, приготовления, надежды, их объединенной силы окажется недостаточно.
Арра смотрела в кристалл. Она знала, чем это кончится.
Они погибнут, потом защитные чары падут, ворота распахнутся. Город, битком набитый людьми, считавшими его убежищем, будет уничтожен.
Арра повернулась. Тяжелые резиновые подошвы ее туфель скрипнули по отесанному камню.
Теперь перед ней простирался город — и такие большие места, как Стенли-парк, мост Львиные ворота или Музей науки, и кое-что поменьше, более приватное, вроде парка Сунь Ятсена, «Эллинга» и кафе «Бергман». Все это падет перед тенями, а люди станут рабами. Больше не будет никаких прогулок до кофейни на углу за субботним выпуском «Глоуб энд мейл» [38] и двойным мокко с молоком.
Арра вгляделась в кружку, которую держала обеими руками, и вдохнула поднимающийся из пены пар. Возможно, в последний раз она наслаждалась запахом…
…тунца?
«Тут что-то не так».
На чашку упала тень. Волшебница боролась, чтобы сделать вдох, несмотря на вес, давящий ей на грудь, и боль в подбородке. Вот опять…
Арра открыла глаза и обнаружила, что у нее на груди примостилась Зазу, подняв одну лапу с выпущенными когтями. Женщина выпутала руку из складок вязаного одеяла и почесала между черными ушами.
— Мы просили помощи у заморских стран, с которыми торговали. Знаешь, что нам сказали? — Зазу моргнула янтарными глазами. — Они ответили: «Это не наша забота. На нас не нападают».
Арра вздохнула и взмахом руки включила свет. Она терпеть не могла засыпать на мягкой кушетке. Здесь ее спина в конце концов принимала форму серпантина. Такая неудобная поза всегда вызывала сны, будила воспоминания.
— Тот, кто завоевывает ради самого этого факта, не позволит такой мелочи, как океан, встать на своем пути, — продолжала Арра, подняв кошку с груди и переложив ее на кофейный столик. — Как ты думаешь, теперь Повелитель Теней — их забота или он ищет более легкой поживы с помощью ворот?
Ответ Зазу касался пустой мисочки для еды. Уитби, всегда не такой крикливый, сбросил со стола стопку лазерных дисков.
— Вы правы. — Арра схватилась за спинку кушетки и села. — Все это не ваша забота. — Она поднялась на ноги, посмотрела, как обе кошки бежали к кухне, и вздохнула. — Пока не ваша.
«Тони не должен был впутывать их в это дело».
Официально Генри бывал в последнем жилище парня — компромиссном варианте на полдороге между деловой частью Ванкувера и Бернаби — всего один раз, когда Тони сюда переехал. Неофициально — дважды, если считать тот случай, когда он уловил знакомый запах в клубе, последовал по нему в переулок, а потом шел за Фостером до самого его дома.
Генри хотел спросить, какого черта молодой человек делает, но не смог придумать, как задать вопрос, не походя при этом на подкрадывающееся создание ночи из какого-нибудь шаблонного фильма ужасов. Тогда шел дождь. Фицрой сидел в машине, наблюдал за тенью, двигающейся в занавешенных окнах, и напоминал себе, что не отвечает за Тони уже некоторое время.
Вполне возможно иметь друга и быть таковым, но при этом не контролировать отношения. Он не был уверен в том, какую из своих сторон он пытался убедить в этом — вампира или принца. Да и есть ли в данном случае между сторонами какая-то разница?
Во время его теперешнего, третьего визита тоже шел дождь, хотя сейчас Генри находился здесь по более веской причине. Тони должен был позвонить сразу после заката, чтобы дать знать, что случилось на студии, когда открылись ворота, рассказать о последствиях их приключения прошлой ночью, если таковые вообще были, о том, как среагировал Повелитель Теней на потерю своего миньона, если вообще среагировал.
Тони не позвонил. Ни сразу после заката, ни позже.
«Может, он был занят?»
Телеиндустрия отличалась непристойно длинным рабочим днем. Похоже, это никак не влияло на качество конечной продукции, большая часть которой словно создавалась для подростков с гормональными проблемами. Но Генри знал, что двенадцати- и тринадцатичасовые смены здесь считались нормой. Тони вполне мог задержаться на работе, хотя вряд ли считал плохую сорокатрехминутную серию синдикатного телевидения более важной, чем возможность конца света.
«Может, он попал в беду? Вдруг Повелитель Теней перешел в наступление и Тони принял на себя удар того, что прошло через ворота? Что бы ни случилось, я не найду тому подтверждения, вломившись в апартаменты Фостера. Все-таки его квартира — то самое место, с которого можно начать. Она находится почти в точности между моим жильем и студией. Имеет смысл в первую очередь проверить именно ее».
Когда Генри звонил на студию, включался автоответчик. Записанный голос не давал никаких ответов. Кстати, если «Чи-Би продакшнс» попал в рабство к темному волшебнику, то вряд ли кто-нибудь сидел бы на телефоне.
Еще Генри позвонил волшебнице, которая работала с Тони и, теоретически конечно, присутствовала там, где в одиннадцать пятнадцать вечера раскрылись ворота. Если Арра и была у себя, то она пустила в ход современную магию, защищающую от звонков.
Дом Тони, трехэтажное кубическое здание, похожее на тысячи других, построенных в конце семидесятых годов, не имело охраны. На двери, ведущей на лестницу из маленького вестибюля, висели почтовые ящики. Когда они открывались, их стальные язычки фиксировались, упираясь в раму, так что дверь не могла закрыться. Удобно, если к обитателям дома приходили друзья. Не очень — если у жителей было что воровать. Учитывая состояние коридоров, Фицрой подозревал, что последнее маловероятно.