Башня ветра - Говда Олег Иосифович. Страница 29

— Я здесь!.. Помогите…

Голос был очень слабый. Хриплый и прерывистый.

— Сейчас…

Тень на мгновение приподнялся, а уже в следующий миг метнулся в сторону и пропал с глаз.

Понятно. Я бы тоже так сделал. Если это засада, враг мог не выдержать и выстрелить, считая, что отвлек внимание. То есть выдать себя. Но рощица хранила тишину. Даже тот неизвестный больше не отзывался и не стонал…

— Идите сюда…

Тень говорил, не снижая голоса. Значит, и нам можно не опасаться.

— Ты где?

— Сейчас…

Зашуршали, захрустели ветки. Несколько раз щелкнуло огниво, и в воздухе заплясал небольшой огонек. Потом он опустился к земле, и посреди незаметной раньше полянки разгорелся небольшой костер.

— Щек… — Тень поманил парня. — Огонь за тобой. Пожара не нужно, но чтобы раза в три ярче горел.

— Понял… — Тот если и был недоволен, что его отодвигают в сторону от тайны, быстро сообразил, что яркое пламя необходимо. А потому рьяно бросился собирать хворост. И его стараниями на поляне с каждой минутой становилось все светлее.

Как только глаза привыкли к свету костра, первое, что я заметил — пара груженых доверху телег, стоявших на дальнем краю поляны. Мешковина на тюках вспорота, капустные головы и что-то помельче валялись вокруг, небрежно разбросанные, словно кто-то торопливо рылся в клади, выискивая там более ценные предметы, чем обычные овощи.

«Похоже, в этих местах война закончилась не для всех… Или не всем об этом объявили».

— Влад, иди сюда!

Тень стоял на коленях рядом с торчащей из-под земли лицом вверх головой и аккуратно откапывал ее, разгребая руками разрыхленную почву.

— Фига себе! — Перед глазами как по заказу возникла сцена из «Белого солнца пустыни».

— Помогай!.. Видишь, из последних сил держится.

— Вижу. — Я присел рядом и потрогал пульс на шее. Нитевидный, но тем не менее. — Долго он здесь?

— Судя по засыханию выкопанной земли, — следопыт огляделся внимательнее, — не меньше двух суток. Только яма какая-то странная…

— Понятно. Пульс слабый. Погоди, не толкай под руку. Надо дать ему напиться. Организм обезвожен совсем. Чувствуешь, какая кожа сухая и горячая?

— Ты ему поможешь?.. Как мне? — Тень поглядел на меня.

— Увидим. Не торопись. Может, он разбойник и заслужил такое наказание…

— Думаешь? — Тень замер, что-то прикидывая. Потом мотнул головой. — Нет. Это не люди. Обозники или стражники прирезали бы лиходея, и с концом. Тут что-то другое… Сейчас, отроем парня, я погляжу… Следы не соврут. Хоть и натоптано тут, как будто стадо по кругу гоняли…

— Разберемся. Если до нашего прихода не помер бедняга, то еще пару минут продержится.

Я снял с пояса баклагу с домашним квасом и приложил горлышко к губам неизвестного страдальца. Человек по-прежнему оставался без сознания, но как только влага оросила губы, глотательный инстинкт оживил его. Он пил долго и жадно, причмокивая, как младенец возле материнской груди. А когда оторвался от фляги, пробормотал: «Орки…» — и опять сомлел.

Тени не зря не понравилась яма. Раскопав незнакомца, все еще пребывающего без сознания, хотя уже с порозовевшими щеками, мы наткнулись на тела других людей. Всего в яме лежало восемь трупов. Семь — молодые мужчины от двадцати и до сорока лет и один годами постарше. Весь седой, хотя и не немощен.

Впрочем, совсем дряхлый старик в такой путь и не отправился бы. Большинство мертвецов в обычной крестьянской одежде, двое в кафтанах из двойной кожи вроде легкого доспеха, способного защитить только от ножа или когтей. Ну и свитка седовласого выделялась более добротным сукном и пошивом.

В общем и целом, судя по всем этим мелочам и разграбленным телегам — мы наткнулись на останки обоза купца средней руки, отправившегося в путь с работниками и парой охранников.

Вот только выживший мужчина в эту картину не вписывался.

Во-первых, у него на теле была не одна рана, как у большинства обозников, а целых шесть. Причем почти каждая из них смертельная.

Во-вторых, все эти раны выглядели так, словно перед тем, как закопать несчастного вместе со всеми, его старательно лечили. Что, конечно же, было бы совершенной бессмыслицей.

В-третьих, несмотря на обычную одежду, на плечах, груди и спине мужчины имелись характерные мозоли от ремней, появляющиеся при длительном ношении лат. Примета, свойственная только ветеранам Легиона.

А еще — когда мы уложили раненого рядом с костром и я попытался привести его в чувство, передав чуточку своей энергии, — мужчина открыл глаза и чуть слышно прошептал:

— Не надо к огню. Я сам… — и снова потерял сознание. Но дышал он при этом уже ровно, а пульс имел хорошее наполнение. Словно это было не беспамятство, а всего лишь глубокий сон.

Пока мы со Щеком производили раскопки и пытались найти еще кого-то уцелевшего, Тень внимательно, с факелом в руке обследовал стоянку.

— Раненый не солгал, Влад. Тут и в самом деле веселились орки. И семь против трех — те же самые, по следу которых мы идем.

Переспрашивать, уверен ли он в своих выводах, я, понятное дело, не стал.

— Вот только, хоть убей меня, не понимаю: зачем им это понадобилось? Ведь даже груз почти весь на месте. Потрошили для виду. Что тоже, кстати, очень странно. Ладно, то, что они напали на обоз, который, скорее всего, вез дань их вождям, я еще могу как-то понять и объяснить. Перепили браги или грибов каких-нибудь не тех поели, вот и обезумели. Бывает… но воин-орк, заметающий следы, пытающийся навести возможных преследователей на ложный след, да еще и практически в собственных угодьях, — это невероятнее, чем эльф, поджигающий лес. Причем с ними даже нет шаманки.

— И?

Следопыт выразительно пожал плечами.

— Могу только точно сказать, что те, кто все это натворил, убрались вон в ту сторону, — Тень махнул себе за спину, — и явно не собирались возвращаться. А обо всем остальном только он… — следопыт посмотрел на единственного уцелевшего обозника, — рассказать сможет. Когда очнется.

— А в нем ты ничего странного не заметил?

— Да я и не рассматривал. Следы вокруг куда интереснее.

— Это как поглядеть…

Но своими наблюдениями я поделиться с Тенью не успел.

— Пить…

Незнакомец сделал попытку приподняться, и со второго раза это ему удалось. Он повернулся на бок и подставил согнутую в локте руку под голову.

— Хоть глоток еще. Пожалуйста…

— Да хоть ведро, — хмыкнул следопыт, протягивая незнакомцу свою флягу. — Родник рядом. Если мало будет, положим тебя рядом — и пей сколько влезет. Только объясни сперва, что тут случилось. Почему в яме столько убитых людей и ни одного мертвого орка?

Незнакомец жадно отпил, но уже не так взахлеб, как прежде.

— Никто не ожидал нападения… — ответил, переведя дыхание. — Это же обоз с данью из деревень, которые отданы императором на прокорм оркам. Мы везли собранные за месяц продукты в главное стойбище. Поэтому, увидев орков, никто о защите и не подумал. Имя главного вождя племени чернолапых Креш-куруша всегда было достаточно громким, чтоб отбить у остальных желание поживиться на дармовщинку.

— А что пошло не так в этот раз? И кстати, как к тебе обращаться?

— Простите… — незнакомец на мгновение прикрыл глаза. — Мне бы съесть чего-нибудь. Все силы истратил… А зовут меня — Подорожник. Тим Подорожник…

— Конечно же. — Я сунул в ладонь Тиму давно приготовленную лепешку с завернутым в нее куском пряной брынзы. — Подкрепись. И не торопись, жуй хорошо. После длительного голода опасно. Поговорить успеем…

— Слыхал я в свое время про одного Тима Подорожника… — задумчиво произнес Тень, как-то особенно поглядывая на мужчину. — Пару годков назад… Говорили в Легионе, знатный полевой целитель был. Маг земли…

— Как видишь, не такой уж я и знатный… — не слишком внятно пробормотал Тим с полным ртом. — Едва самого себя из ямы вытащить сумел. А на других — сил не хватило.

— Ах вот в чем дело!.. — Я сделал вид, что тоже что-то в разговоре понимаю. — Теперь ясно, как тебе удалось выжить с шестью смертельными ранами.