Тропа вторая, поворотная - Бродских Татьяна. Страница 39

После завтрака Тане захотелось прогуляться, дракон решил, что это хороший знак и, не слушая возражений девушки, отправился вместе с ней. Ясно, что она переживает, как пройдет встреча с супругом. Наверное, чувствует себя виноватой. Глупая, как можно винить себя в том, чего не в силах изменить? Рен подавил ярость, которая закипела в сердце. Но сейчас она больше была направлена на собственное бессилие. Но он обязательно вернется и сравняет с землей замок вампира, чтобы ничто не напоминала Танюше о тех страшных событиях. А ему о собственной никчемности и беспечности, ведь надо быть последним идиотом, чтобы ввязаться в поединок, не позаботившись о безопасности любимой в должно мере. Нет, теперь он свою Искорку ни на минуту не оставит!

— Ой! — тоненько пискнула Кмела, падая на траву. Сделала она это красиво, а главное, предварительно убедившись, что поблизости нет змей и какой-нибудь ядовитой растительности. Не хватало еще покраснений или высыпаний на ее идеальной коже. Как она и ожидала, Элхард оглянулся и подбежал к ней.

— Ушиблась? — обеспокоенно спросил мужчина.

— Кажется, я ногу подвернула, — на глазах девушки появились слезы, которые она пыталась сдержать. Точнее, сделать вид.

— Я же говорил побыть в доме, — укоризненно произнес Эл, легко поднимая юную вампу на руки. — Вот скажи, зачем ты увязалась за мной в лес? Это хорошо, что только ногу подвернула, а ведь могла бы сломать. Ты посмотри, какие корни вокруг, лианы. Наверняка, и дикие животные есть…

— Мне одной страшно, — плаксиво ответила Кмела, обвивая шею человека руками. В душе она наслаждалась близостью с этим сильным и заботливым мужчиной. Впервые ей хотелось поцелуев и всего остального, что раньше только вызывало брезгливость и тошноту. Но Элхард считал ее ребенком и никак не реагировал на ее намеки. А сказать ему, что она уже взрослая женщина (ей практически семнадцать!) и он у нее далеко не первый мужчина, у Кмелы не поворачивался язык. Были у нее все основания полагать, что данной информации Элхард совсем не обрадуется. Так что пусть лучше видит в ней ребенка, чем знает, каким способом иногда приходилось зарабатывать себе на жизнь. Когда-нибудь он поддастся ее чарам, а если все сделать правильно, то после этого он никуда от нее не денется. А что? Пора и ей подумать о будущем, о семье.

Наемник ничего о планах девушки не знал, он нес Кмелу на руках, а сам думал о другой. На исходе были вторые сутки, как улетел дракон. Беспокойство одолевало Элхарда. Удалось ли спасти Таню?! Справился ли Рен в одиночку? Ответов не было, а даром предвидения наемник никогда не обладал. Но это не повлияло на решение мужчины, он не собирался отсиживаться в безопасности, пока какой-то посторонний дракон спасает его жену. Утром Эл отправился следом за Реном, собираясь если не помочь, то хотя бы сократить путь между ними. Кмела дороге не радовалась, настаивая, чтобы они дождались Рена, как он того требовал, но Эл не слушал доводов и на следующий день они преодолели немало верст. Но их путь оборвался на перекрестке. Тут уж и ему было понятно, что надо ждать. Вот только терпение не входило в перечень добродетелей Элхарда. Поэтому он и собирался сегодня поохотиться, чтобы хоть немножко отвлечься от своих дум.

А из-за него ребенок чуть не стал калекой. Ведь мог бы догадаться, что девочка, выросшая в городских трущобах, испугается дикого леса. Меж тем Кмела положила голову ему на плечо и прикрыла глаза, на ее губах появилась теплая улыбка. Нет зря Рен называл девочку монстром и обвинял во всяких гадостях. Они вдвоем больше суток, а вампирша даже от крови отказалась, когда Эл ей предложил. Узнай бы об этом дракон, опять бы начал кривиться и говорить, что девочка на него воздействует, что он превратился в размазню. Но мужчина так не считал, он полностью себя контролировал, а к вампирше испытывал симпатию и сочувствие. Ребенку пришлось тяжело, неудивительно что Кмела пыталась выжить. И разве от пары глотков крови, что он разрешит выпить девочке, с него убудет? К тому же, лучше угостить ее сейчас, когда она еще неголодна, чем юная вампа потом потеряет над собой контроль и кто-нибудь пострадает от ее действий. А вдруг это будет Таня?! Да нет, он уверен, что они подружатся. Ведь Танюша добрая девушка, а Кмела так нуждается в старшей сестре после смерти матери.

Я лежала на крыше повозки, смотрела на проносящиеся над нами ветви деревьев, на облака, на ярких и необычных птиц. Мне хотелось побыть одной и подумать о дальнейшей жизни, но про уединение пришлось забыть. Со вчерашнего утра Рен всегда был рядом. И если в большинстве своем это у меня не вызывало протеста, то временами жутко раздражало. Например, я вчера не с первой попытки смогла донести простую истину до моего дракона, что девочки тоже ходят в кустики и отнюдь не только для того, чтобы полюбоваться цветочками. На что мой наглец даже не смутился, когда говорил, что я могу смело заниматься своими «делами», а он покараулит, чтобы мне никто не помешал. Причем охранять он собрался, отойдя всего на пару шагов. Я, конечно, возмутилась, потребовала уйти подальше, но Рен хитро улыбнулся и предложил проверить кустики на наличие разной живности, только после этого он будет за меня спокоен. Пришлось согласиться, хотя я чувствовала себя очень неловко, это как если бы он предложил подержать туалетную бумажку. Слава богу, здесь подобной роскоши не водилось, а то я точно сгорела бы от стыда.

Но данное событие было только началом. Рен не отходил от меня ни на минуту, заставляя нервничать и краснеть. Чего стоил обмен магией. Оказалось, Хадриан не солгал и проще всего обмениваться силой через кровь, получается быстро и надежно. Но не резать же себе постоянно руки, поэтому мы воспользовались вариантом посложнее. Он тоже был тактильный. Рен расположил одну ладонь на моем солнечном сплетении, уже это заставило мое сердце ускорить бег. А вторую руку для удобства положил мне под голову. Обмениваться магией лежа — это была идея дракона, по его словам, из-за моей потери крови могло возникнуть головокружение. Оно и возникло, но не от прошлого ритуала или новых навыков, которыми делился со мной Рен, а от его поцелуя. Я и сама не заметила, как наше тесное соседство стало более интимным и жарким. Просто в какой-то момент мы встретились взглядом и мир вокруг сузился до нас двоих. И не закашляйся за шторкой эльф, еще неясно, чем бы все закончилось.

Кстати, депрессивный остроухий товарищ по несчастью меня раздражал постоянно. Он отказывался есть, принимать лекарства, просил только воду и оставить его в покое. Я к нему вообще не лезла, но эльф так не считал. И то что мы с Реном, куда же без него, сейчас едем на крыше, тоже заслуга эльфа. Мне надоело слушать его бормотание и тяжкие вздохи, поэтому я попросила дракона перенести матрас на крышу, а сама влила перед уходом лекарство в рот белобрысого нытика. Он пытался сопротивляться, но силы были неравны. А напоследок я ему сказала:

— Вот довезем тебя до соплеменников, и там можешь сколько угодно строить из себя умирающего. А пока будешь делать то, что я говорю.

Тот с яростью в глазах взялся мне доказывать, что он вправе решать сам, когда его жизненный путь закончится, и какие-то человеческие девки ему не указ. Захотелось придушить его на месте! Это каким же противным надо быть, чтобы даже не вспомнить, как я раз пять к нему ночью вставала? И не потому, что я такая добродетельная и милосердная, просто не смогла остаться равнодушной к просьбам больного: то попить ему, то пописать, то окошко приоткрыть, то закрыть, потому что дует. А теперь я еще и виновата! И вообще, хотел бы умереть — молча самоубился. Вот прав был Рен, когда отказался ухаживать за эльфом. Нет, дракон вначале порывался мне помочь, но белобрысый «мученик» его игнорировал, как и оборотней.

Так что все ворчание эльфа и его высокомерный взгляд доставались мне. Зато стало понятно, почему прошлый хозяин лишил его голоса, мне спустя сутки общения с ним, захотелось сделать тоже самое. С одной стороны мне было жаль эльфа, кто знает, сколько ему пришлось провести в рабстве, с другой, неприятно навязывать свою заботу, которая не нужна. Кстати, эта неблагодарная сволочь даже не назвал мне своего имени.