Армагеддон в юбке 2 (СИ) - Бойко Евгения Владимировна. Страница 53
Я могла бы сказать, что они в этом удовольствии уже десять лет живут — пора и честь знать, — но, в конце концов, кто я такая, чтобы судить?
— Я тоже не откажусь еще немного пожить без брачных обетов.
— Тебе нельзя, — возразила подруга. — Ты дочь герцога. Кстати, если ты станешь Повелительницей, кто унаследует герцогский титул? Его ведь собирались передать тебе…
Я пожала плечами и честно ответила:
— Не знаю. Поскольку у отца нет сыновей, титул должен наследовать один из его внуков мужского пола. Но, к сожалению, у моих сестер рождаются одни девочки… Король предложил сменить ход наследования титула и передать его старшей из нас — Морене. Но она отказалась… Открестились от этой чести и все остальные. Ну а поскольку я самая младшая, и деваться мне некуда…
— Значит, все ждут от тебя сына?
— Во всяком случае, ждали. Только мне почему-то кажется, что и здесь выйдет большой облом. Так в нашем роду повелось — одни девицы рождаются. — Я развела руками показывая, что здесь над природой никто не властен.
— Слушай, — всполошилась Лола. — Ты выйдешь замуж, начнешь плодить детей… А как же учеба? Практика? УСОты?
— Совмещу как-нибудь, — отмахнулась я. — И Лола, неужели ты представляешь меня в роли наседки, эдакой почтенной матерью семейства штопающей носки, вяжущей пинетки и варящей впрок варенья на зиму?
— Нет, не представляю. Да и не придется тебя ничего штопать. У Лайрона целый штат слуг. Я вообще не понимаю, чего ты так переживаешь? Не жизнь, а праздник!
— Не верю я в эти праздники, — ворчливо отозвалась я. — Только расслабишься, как спикирует на голову очередная мерзопакость и все счастье медным котлом накроется. Соседи войну объявят или очередной алчущий власти безумец из своей башни начнет козни строить.
— Какой еще безумец? — усмехнулась подруга.
— Простой. Который триста лет сидел в библиотеке и читал трактаты, а на четвертое столетие решил завоевать мир. Какая уж тут может быть семейная жизнь, когда сердце и долг требуют встать на защиту Родины?
— Расслабься, — Лола похлопала меня по плечу. — Я лично договорюсь со всеми книжными червями, алчущими господства, и они так и быть повременят в ближайшем столетии, чтобы то ни было завоевывать. Хм… — подруга лукаво прищурилась: — Я знаю что настроит тебя на нужный лад. Мы устроим девичник!
Прежде чем Лола придумала еще что-нибудь, я пожелала ей сладких снов и приятного аппетита и ретировалась в спальню. Ворен спал (или делал вид) и я, махнув рукой на условности, завалилась рядом. Кто узнает, спала я с ним в одной постели или нет? К тому же ночи сейчас холодные и от мага явная польза: он греет и сохраняет мое здоровье.
Лола выполнила свое обещание.
На следующий день она развела бурную активность по подготовке необходимой части проводов меня в лучший мир замужества. Вся женская половина «заключенных» собралась на кухне и категорически запретила мне там появляться. Лола мотивировала это тем что, мол, нехорошо виновнице торжества самой такими делами заниматься. Но я-то знаю, что на самом деле она боялась моего кулинарного анти таланта.
В общем, большую часть дня я провела в остроумном обществе мужчин. Я думала, что полученных эмоций мне хватит до конца жизни, но ошиблась: непосредственно на девичнике (мы заперлись для пущей конспирации в подвале, которому при помощи магии придали жилой вид) оказалось, что в суровом женском коллективе не очень весело… Поэтому ближе к ночи девичник плавно перетек в простую гулянку с песнями, плясками и лежащими под столом особами.
Как водится от обильных вкушений и возлияний я в середине празднества почувствовала себя не очень.
— Лола, у тебя случайно нет зелья для хорошего пищеварения?
— Пищеварение… — подруга попыталась напрячь свои не слишком трезвые мозги. — То есть для аппетита… Ага. Есть. В-о-он на том столике посмотри. Я как раз впрок их заготовила. — Она икнула. — Только смотри не перепутай: на флакончике четко написано, что для аппетита. Без подписи — это от похмелья.
— Спасибо, — я направилась к столу, но Лола ухватила меня за рукав.
— И это… прежде чем пить понюхай! Бумажки писал Арг, и он мог напутать. Нужное зелье должно пахнуть мятой.
Четко соблюдая инструкции, я выбрала флакон, тщательно прочитала подпись, понюхала и выпила. Сразу стало легче. Я радостно улыбнулась и направилась к столу, решая чего бы такого съесть. И тут я увидела Ворена. Такого красиво и одинокого…
Я мотнула головой. Это я только что назвала его мысленно красивым и одиноким? Зелье точно для аппетита было?
Я хотела пойти проконсультироваться к подруге, но тело само собой несло меня к столу.
— Ты в порядке? — спросил маг, когда я села на соседний стул. — Что-то ты побледнела.
— А… все отлично, — ответила я, понимая, что у Ворена самый сексуальный голос, который мне доводилось слышать. Как я раньше этого не замечала?
— Гм… Вишня? — маг наклонился ко мне, чтобы не перекрикивать, решивших спеть студентов. — По моему на тебе какие-то чары… — Он еще что-то говорил, но я видела только его притягательные губы.
— Ворен… — прошептала я, придвинувшись к нему так близко, что казалось от одного его вдоха, нас притянет друг к другу.
— Да? — он смотрел на меня и казался очень удивленным.
Я почти сказала: "Поцелуй меня", но тут мага угораздило вырубиться. С бескостной грацией покойника он шлепнулся на пол. Я закрыла глаза и хлопнула ладонью по лбу. Великолепно! И как я не заметила, что он настолько пьян?
Опустошив с досады бокал адской помеси вина и перцовки, я почувствовала, как жалкие остатки разума испаряются. Что-то определенно было не так, но мне уже было все равно. Заглянцевав выпитое раннее ягодным ликером я решила, что Ворен сам виноват.
И потащила его в спальню. Отойдет по ходу дела…
К сожалению, сомлевшее тело мага категорически отказывалось сотрудничать. Левитировать что бы то ни было в нетрезвом состоянии было опасно, потому я тащила его на себе. Ворен постоянно норовил сползти на пол и прикинуться ветошью, но я не сдавалась. И, в конце концов, усилия увенчались успехом.
Водрузив желанное тело на кровать, я сорвала с себя верхнюю рубашку и с рыком достойным оголодавшей тигрицы прыгнула на постель. Приземлившись, к великой досаде обнаружила, что Ворен лежит правее… Мои пальцы вцепились в пахнущие лавандой льняные простыни. То ли его тело изменило положение, то ли что-то случилось с моим глазомером.
Решив не заострять внимание на этом недоразумении я оседлала мужчину и начала стягивать с него рубашку.
Пришедший в сознание Ворен в ужасе завопил: "Что ты делаешь?!", но я уже вошла в раж.
— Я доживаю свои последние свободные деньки, — отчаянно прорычала я в перерывах между расстегиванием пуговиц. Те, что не поддавались сразу моим неловким пальчикам, попросту отрывались и весело звенели, падая на пол. — И хочу в последний раз заняться этим по доброй воле, а не в качестве отдачи супружеского долга.
— "Этим" это чем? — опасливо уточнил маг, попытавшись вырваться и сползти с кровати. Воспользовавшись подвернувшейся возможностью, я стащила с него сапоги, и на пол он рухнул в одних штанах.
— А чем могут заниматься мужчина и женщина когда оказываются вдвоем?
— Играть в шахматы? — предположил он.
Я разорвала на себе нижнюю рубашку, а Ворен зажмурился и начал задом отползать к двери.
— Люблю, когда дичь убегает, — я нетерпеливо расшнуровывала последний оплот приличий — кружевной псевдокорсет. Останется стянуть только кокетливые панталончики цвета топленых сливок, и останемся только мы — он и я. Поглядев на предмет страсти, я с сожалением обнаружила, что на великолепном теле еще сохраняются штаны.
Оставив пока шнуровку в покое я в несколько шагов оказалась рядом с магом. Щелчок — и штаны соскользнули. Короткие нижние подштанники я милостиво оставила. Пока.
— Иди к мамочке, шалунишка…
— Вишня, не надо, — Ворен впечатался спиной в дверь — дальше отступать было некуда.