Щит Королевы - Браславский Дмитрий Юрьевич. Страница 27

Труба опустил глаза:

– Отвечай.

– Да, моя королева.

– Спасибо, ты можешь идти.

Щит деликатно прикрыл за собой дверь.

– Тебе достаточно?

Я уже хорошо знал эту ее гримаску. Не представляю, зачем она вела себя столь высокомерно – пыталась защититься, не иначе. Вьорк не желал ей зла. Но какой же одинокой она должна была себя чувствовать в Хорверке, где все, совершенно все по-другому. Даже люди здесь – это те люди, которые согласились пойти к нам на службу.

За исключением Веденекоса. Я ожидал, что Фиона попросит позвать его. Однако она до последнего старалась оставаться не человеческой принцессой, а королевой гномов.

Она лгала – но я не мог ее за это осудить.

– Фиона…

– Может быть, мне выйти? – перебил я короля.

– Нет-нет. – Он замахал руками с таким ужасом, точно я предлагал оставить его наедине с пещерным медведем. – Если жена не против…

– Я не против. – В голосе Фионы слышалось плохо скрываемое раздражение. – Вьорк, давай сначала.

Труба покорно рассказал всю историю от начала до конца. Теперь уже он не понимал, что происходит: если королева всю ночь оставалась у себя…

Был еще один вариант, о котором он не подумал, но обязательно подумает: а что если она вступила в сговор со своими Щитами? Вот я, скажем, – стал же я покрывать ее и без всякого сговора.

– Ты мне не веришь? – Фиона едва дождалась, пока он закончит.

– Поставь себя на мое место, – ушел от ответа король. – Я не знаю, кому верить. Но зато теперь я знаю, что делать. Тебе хватит на несколько дней трех Щитов?

Королева кивнула.

– Хорошо. Мэтт, тогда не забудь, что примерно через час тебя ждут.

– Мэтта? – не сдержалась Фиона.

– Мне бы хотелось, чтобы эти заброшенные туннели увидел кто-то, кому я могу доверять, – пояснил Вьорк. – А моим Щитам сейчас приходится охранять сразу троих.

Лишь когда король ушел, Фиона дала волю слезам.

– Мэтти, ты что-нибудь понимаешь?!

Я понимал. Понимал, что пока она не будет со мной откровенной, я ничем не смогу ей помочь.

– Зачем ты обманула короля?

Возможно, этого не стоило говорить. Или надо было сказать потом.

Она подняла на меня заплаканное обиженное лицо. – И ты туда же! – изумленно прошептала она.

– Не туда же, а совершенно в другое место. Фиона, я видел тебя этим утром. По дороге к Крадиру.

– Вы что все, сговорились?! – выкрикнула Фиона с какой-то отчаянной горечью.

Надо было встать, коснуться ее, хоть как-то остановить истерику. Но зачем она снова лжет?!

– Я не владею магией. – Королева сама взяла себя в руки. – И не умею ходить сквозь стены – так, чтобы ни Гвальд, ни Тиро этого не заметили. И Крадир твой мне даром не нужен.

Нет, все, конечно, бывает…

– Слушай, а где твое вишневое платье?

– А что?

Теперь она во всех нас видела врагов.

– Пожалуйста. – Я понизил голос. – Не упрямься.

– Пойдем.

На глазах ошеломленного Тиро мы вышли из «детской» и отправились к гардеробу.

– Вот. – Фиона кинула мне платье. – Доволен? Да, это подарок Вьорка! Ну, беги, скажи ему об этом! Не нужны мне его подарки, ничего мне не нужно!

Лиф платья украшала коричневая обугленная дыра.

– Крондорн всемогущий! Кто это тебя так!

– Меня? – И тут Фиона впервые рассмеялась. – Это не оно меня, а я его. Ты же сам говорил, что кранчеккайл будет со мной не вечно. Вот я и училась гладить.

– Гладить! – Я захохотал вместе с ней. – Да чем же ты его гладила, шаровой молнией что ли?!

– Пять дней назад еще, – с неподражаемой женской логикой откликнулась Фиона. – Ну что? Все теперь?

– Наверно.

Оставалось слишком много вопросов. Очевидно, и я, и Крадир видели одного и того же человека. В этом самом платье. Вернее, не в этом: не заметить такую дыру мог бы разве что крот.

Если только она не сделала ее специально. Сегодня утром.

Я чуть не врезал кулаком по ни в чем не повинному шкафу. Хорош Щит, который неустанно подозревает свою королеву…

Никогда еще я так не радовался гулу третьего колокола.

– Не забудь рассказать Вьорку про платье. – Это уже по дороге к выходу. – И не грусти. Все образуется.

Да уж, попрощались. Тертые слова, пошлые, банальные. Вот как нужно утешать девушку, когда собираешься с ней расстаться…

Но что если Беххарт рано сдался?

Люди принесли в Хорверк настоящее исцеление и магию. Мир с Империей. Деньги, наконец.

И яд, против которого у нас нет противоядия.

Глава VII

«Живые картины» из детства Вьорка произвели на меня впечатление: утром снова потянуло в Сад – посмотреть, насколько же там все изменилось за восемьсот лет… На обратном пути встретили Монха, который как-то чинил замочек в моей любимой шкатулке. Попросила его зайти: пусть сделает мне ключ от потайной дверцы в спальне.

Обедала с Гвальдом в гостиной. Есть совсем не хотелось, я снова и снова вспоминала подслушанную вчера беседу.

– Эй, ты что делаешь? Этот цветок может год в воде простоять! Или ты думаешь, у нас тут таких целые заросли? – Гвальд явно был не в духе.

– Ой… – Оказалось, я в задумчивости оборвала лилоцвету почти все лепестки. – Ой…

– С Вьорком, что ли, поругалась? Фиона, да на тебе не только лица нет. В смысле и его нет, и во всем остальном ты как не отсюда. То есть… – Гвальд сконфузился. – В общем, если что-то случилось, лучше расскажи. Я имел в виду, что если с Вьорком, то это твое дело, тогда лучше ничего не говори. – Он совсем запутался.

Я вздохнула.

– Нет, не поругалась… Я вот все думаю про эту гвизарму: может, это заговор против Вьорка?..

– Что-что? – нахмурился Гвальд.

Я произнесла «заговор» по-ольтански, потому что не могла вспомнить, как это звучит на гномьем.

– Как бы объяснить… Это если бы мы с тобой, например, тайком от Тиро и Стради договорились между собой что Мэтта надо… – Я замялась.

– Устранить? – хмыкнул Щит.

Я поежилась и внезапно поняла: Гвальд имел в виду не «убить», а именно «устранить», отодвинуть…

– Знаешь, почему ты не смогла вспомнить, как по-гномьи «заговор»? Потому что мы его произносим точно так же, как вы! Ну, почти так. И не только его. «Бриз», «болото», «шулер», «заговор»… Понимаешь? – Гвальд пытливо вглядывался в мое лицо.

– Ты хочешь сказать, что у вас никогда…

– Был однажды случай… Чуть ли не две тысячи лет назад. Если ничего не путаю, там все крутилось вокруг разного толкования права старшинства, но и то никто своих требований не скрывал, все шли в бой с поднятым забралом.

– Я совсем про другое, заговор – это когда втайне…

– Наковальня Крондорна! – вдруг разъярился Гвальд. – Фиона, я тебе пытаюсь объяснить: не бывает так у гномов, не бы-ва-ет. Не способны мы что-то скрывать дольше одного дня.

С одной стороны, он прав. Действительно, это не в гномьем характере. С другой – не совсем. Гномы врать не будут, но они могут просто недоговаривать…

– Знаешь, – помягчел Щит, – мой тебе совет: забудь ты обо всяких заговорах. Начиталась своих книжек? «Страсти при дворце»?

Я покраснела.

– Не «при», а «во», и не «страсти», а «страсть»… – У меня действительно на столике возле кровати валялась эта книга. Правда, речь там шла не совсем о заговорах, даже совсем не о заговорах… Словно боги снова напоминали, что мы говорим на разных языках…

– Не важно. Фиона, пойми, я-то Щит и делаю скидку на то, что ты из Ольтании. Но кому другому расскажешь – засмеют. Впрочем, даже Щиты засмеют… Вот Тиро, остроязыкий наш, узнает – не упустит случая повеселиться.

Мне стало как-то неловко. Раз Гвальд так уверен…

– Неужели ты из-за этого такая мрачная?

– Да… То есть нет. – Я вздохнула.

– Что ж с тобой случилось? Может, я помогу? – участливо поинтересовался Щит.

– Вряд ли.

– Ну, не хочешь говорить – не надо, – миролюбиво согласился Щит. – В конце концов, кто я такой, чтобы со мной своими мыслями делиться… Так, охранника приставили. А ты – королева… – Гвальд встал, тихо отодвинул стул и направился к двери.