Камень, брошенный богом - Федорцов Игорь Владимирович. Страница 41

— Ситуация такова, — начал доклад капитан явно переигрывая с показной невозмутимостью. — Барон Берг воспользовавшись преимуществом внезапности, захватил земли по Рине, — Хедерлейн провез пальцем по голубоватой жилке реки, — переправился на правый берег у Милле, где и расквартировался. Здесь у него примерно рейтарская полусотня. Остальные, кирасиры и перебежавшие на его сторону ваши холопы, держат линию вдоль Рина. Не думаю, чтобы барон надумал штурмовать Эшби, — палец докладчика уперся в значок городка. — Скорее, как только накопит достаточно сил, двинется в обход, через Мут к Луибассу. Я оставил под Эшби опцию кирасир, для наблюдения за Бергом. Как только он снимется с лагеря, нам доложат.

— А до той поры мы будем ждать? — с профанской непосредственностью поинтересовался я у полководца.

— Ждать, — подтвердил он и перевел палец на другой фланг карты. — И вот почему! Основные наши силы…

— Это сколько? — перебил капитана Маршалси.

— Сотня егерей, две полусотни легких ландскнехтов и рота тяжелых рейтар, — ответил без охоты Хедерлейн. — Ренескюр сильный противник и недооценивать этого нельзя. Мы не смогли удержать ни Альгау, ни Ильк. И потери с нашей стороны велики, как в плане живой силы, так и в плане позиций. Тем не менее, мне удалось приостановить его продвижение к линии озер Малый и Большой Зоб.

— Я прекрасно вижу ваши успехи, мой капитан, — скривил я благодарную улыбку.

— Сейчас, — продолжал Хедерлейн, — егеря и ландскнехты держат дорогу на Дольмен, — указующий перст капитана опасно приблизился к Эль Гурабу, — а рейтары расквартированы во Фрее.

— И чем же давит на нас разлюбезный сосед Ренескюр? — взгляд Маршалси рыскал по карте, что нос хорошей ищейки по следу дичи.

— У него три сотни тяжелой кавалерии и сотня наемников из Джау.

— И как они умудрились пролезть по здешним топям? — идальго обвел ногтем Озерный край.

— Здесь хорошие дороги.

Даже мне рядовому из рядовых понятно, что позволять врагу спокойно использовать твои же коммуникации щедрость непозволительная.

Маршалси оторвался от карты и в задумчивости потер подбородок.

— Дело дрянь, — заключил он, поглядывая в мою сторону.

Думаю, он имел в виду не само дело, а капитана, отсиживающегося в тылу. В тепле, сухе и у подола примы графской опочивальни.

— Чтобы выправить положение…,- начал капитан завершающую часть своего не утешительного доклада.

— Так, так, — поддержал я Хедерлейна. Любопытно, что порекомендует чурбан от кавалерии.

— Необходимо нанять дополнительно пять сотен рейтар. Нужны деньги. Как я отмечал, будь необходимые средства для привлечения под наши знамена Вольных кондотьеров, и Берг и Ренескюр давно бы сидели по своим норам, откуда имели наглость высунуться. Надеюсь, после возвращения Ваше Сиятельство финансовый вопрос решится положительно. У меня есть предварительная договоренность с управляющим Имперской Марки о перенайме двухсот кирасир и двух рот тяжелых рейтар. Прямо сегодня я отправлюсь к нему в Нуас для подписания договора. Нужно спешить. Пока противник не ведет активных действий, есть возможность спокойно подготовиться к реконкисте утраченных земель.

Слушая Хедерлейна, я все гадал, почему моя нелюбовь к нему растет с каждым его словом. Оказалось все проще пареной репы. Меня держали за дурака. Круглого. Это я уже проходил. Но тогда, в те стародавние времена, мне присягнувшему на верность Родине-матери ничего не оставалось, как смиренно нести свой геройский крест. Теперь же было совсем другое дело!

Дуракам закон не писан, мой не тверезый друг, — мысленно предупредил я Хедерлейна и от души врезал советнику по стратегическим проблемам прямо в глаз. Капитан пластом рухнул на ковер.

— Вздерну как бродягу, сучье отродье! — со спокойствием удава уведомил я поверженного в партер капитана. — Но позже. Сдашь командования гарнизоном идальго Маршалси! — и приказал. — Вон за дверь!

Хедерлейн не переча, выскочил из библиотеки.

— Примешь, выпавший из рук прапор графов Гонзаго, — сказал я таращившемуся на меня в недоумении Маршалси. — Уполномочиваю тебя поступать, как сочтешь необходимым. Можешь вешать виноватых. Если понадобится.

— Занятие знакомое, — заверил Маршалси, покручивая ус.

— Отлично, — спокойно вздохнул я. И повернулся в сторону клерка. — Перейдем к формальностям.

От моих слов и без того сжавшийся в комочек писарь едва и вовсе не растворился в воздухе. Брать нахрапом бухгалтерского колосса не имело смысла. Одно дело открытый саботаж капитана, другое, тонкая мышиная возня казначея. В бумажной работе меня обманут на раз.

— Если с этой минуты, — для понятливости слов я похлопал клерка по плечу, — ты не начнешь не то что жить, а дышать моими интересами… Скормлю псам сеньоры Эберж. Не сразу конечно,… по частям.

— А… — застонал в верноподданнических заверениях клерк.

— Старое так и быть прощаю, но ежели что опять… — клерк понимающе закивал головой. — Ты предупрежден!.. А теперь пиши! Нашим волеизъявлением, назначаю лейтенанта Тибо Маршалси управляющим делами инфантерии и кавалерии в моих владениях.

— А кем выдан патент лейтенанта? — поинтересовался въедливый клерк, прервав написания указа. — Если выдавший не числится в императорском гвардейском резерве, сеньор Маршалси не вправе занимать должность капитана манора императорского подчинения.

— Я выдал патент сеньору Маршалси, — наорал я на крючкотвора. — Этого достаточно!

— Мне требуется номер, число и место выдачи патента. Ваш указ может не иметь юридической силы, если означенный патент выдан после вступления в действие распоряжения Верховного Императорского суда о наложения на вас домашнего ареста.

— Так составь патент! Проставь номер! Число и время! И что бы он имел юридическую силу! — с нажимом в интонациях попросил я его.

Клерк смиренно и праведно вздохнул. Откуда завестись в мире честности, если каждый гребет под себя. Возразить он, однако не посмел и довольно быстро составил лейтенантский патент на имя Тибо Маршалси, с предоставлением льгот и преимуществ: личный штандарт, десяти процентная доля в воинских кампаниях, всевозможные премии за успешное выполнение поставленных задач.

Заверив бумаги печатями, для этого пришлось сходить в оружейную, и, подписав фамильными каракулями, я вручил их Маршалси и отправил принимать должность.

По уходу идальго мы с клерком продолжили бумаготворчество. Для начала рассмотрели текущие финансовые проблемы, которые сводились в одну глобальную — полное отсутствие наличности в графской казне. Затем составили прошения о займах к торговой коллегии Близзена, впрочем, без особой надежды на успех. Властитель Эль Гураба был должен всему свету.

— Вашему сиятельству следовало обратиться к вашему батюшке за восстановлением выплат, — посмел посоветовать клерк. — В крайнем случае, он мог бы выступить поручителем пред коллегией купцов.

В его словах был смысл.

— Подумаю, — согласился я.

Далее пришла очередь ходатайств. Два я подписал, остальные оставил без внимания. Покончив с малой толикой накопившихся дел, отпустил клерка с миром, передоверив тому самому решать оставшиеся хозяйственные вопросы.

Остаться тет-а-тет с собой мне не удалось. В библиотеку влетела Бона. Глаза ее метали громы и молнии. Веер в руках выписывал вензеля омоновской дубинки.

— Ты рехнулся! — не прибегая к прелюдии приветствий, напустилась на меня Эберж. — За что ты избил Ханса?

— Это все нервы, — тяжко вздохнул я. — От неумеренного воздержания.

— За что ты избил Ханса? — брызгала слюной в ярости Бона.

— Капитан Хедерлейн, — растягивая слова произнес я с нажимом, — а не какой не Ханс, нанес моей чести и благосостоянию невосполнимый и неискупимый урон. Я отстранил его от должности и назначил на его место лейтенанта Маршалси.

— Ты понимаешь, что натворил? Нет, ты не понимаешь! Не понимаешь! — бушевала Бона, маятником мотаясь перед моим носом. — Он столько сделал для тебя! Столько сделал!