Кузина из Пустоты (СИ) - Пляскина Александра Андреевна. Страница 82

Я слышал слезы в его голосе.

— Все нормально, — ее голос было практически не узнать, слишком хриплый и низкий, — не подфартило.

Она с помощью Архира поднялась на ноги. Откинув волосы с лица, Кира прямо посмотрела на Шаолэра, ее радужка стала полностью зеленой.

— Видно, мне придется снова тебе довериться.

Довериться? Снова? Мои мысли сплетались в тугой комок непонимания и вопросов. Дракон растерянно кивнул.

— Уриниян, ты как?

Она стояла посреди комнаты с необыкновенными крыльями за спиной, в разодранной рубашке, измазанная собственной кровью, крепко прижимая к себе плачущего Архира и как ни в чем небывало — улыбалась.

— Руки замерзли, — у дракона слабый голос больного человека, нужно скорее отнести его к лекарю. — Я никак не могу их согреть. Альерхум сказала, что это ее частица, она противовес моему варгу.

— Занятно.

Кира прикрыла глаза и улыбнулась, а из уголка рта стала течь кровь.

Я сел на кровать. Мои руки сковало холодом, но было небольно, лишь странная пульсация и желание согреться.

Хозяйка Чертогов приказала Х» яопрям напасть на меня, когда Кира ушла. Они выдрали кусок моей души, такой боли я никогда не испытывал. Я кричал и кричал от боли и безысходности, но ничего не мог поделать. Когда мне показалось, что это конец, Альерхум спасла меня. Она склонилась надо мной и, счастливо улыбнувшись, впилась в мои губы своими. С этим поцелуем в меня перетекла частичка Хозяйки и обосновалась в моих руках. Этот жаркий и одновременно ледяной поцелуй причинял море боли и удовольствия одновременно.

— Уриниян, ты как?

Вопрос Киры вывел меня из раздумий о Альерхум. Повернув голову, я стал рассматривать девушку. Она стояла ко мне спиной. Рубашка разодрана, вся спина и пол вокруг девушки покрывал тонкий липкий слой крови. Вдоль левого бока шла татуировка черного Дракона. Между лопаток обосновались два крыла: одно матово-черное, покрытое кровью костяное крыло варга, а второе почти прозрачное, искрящееся снежинками и кристалликами льда в солнечном свете.

— Руки замерзли, — голос как у больного старика, я еще слишком слаб. — Я никак не могу их согреть. Альерхум сказала, что это ее частица, она противовес моему варгу.

Наверное, второе крыло Киры это тоже частица Альерхум — ее противовес.

— Занятно.

Девушка покачнулась и едва не упала, красноволосый мальчишка не смог ее удержать, но Шаолэр и второй парень успели ее подхватить. Я совсем не помню пепельноволосого парня, лишь какие-то смутные очертания.

— Не прикасайся к крыльям, — злой голос брата привел меня в замешательство.

Шаолэр оттолкнул красноволосого мальчишку и, не сводя горящего взора с парня напротив, стал осторожно опускать девушку на пол.

— Коснешься крыла, и тебя уже не отогреют.

Напряжение, довлевшее между ними, казалось осязаемым. Никогда не думал, что увижу брата с такой злобой и ненавистью относящегося к кому-то. Видимо, я плохо его узнал за это время.

Оттеснив парня, Шаолэр обхватил лицо девушки ладонями и, склонившись ниже, стал звать ее по имени. Столько теплоты в его голосе. Значит, это она, та, о ком он постоянно вспоминал и молчал, когда я спрашивал.

— Кира.

— Я еще здесь, — она криво ухмыльнулась, но глаза не открыла.

— Открой глаза.

Она подчинилась его требовательному тону. В комнате ощутимо чувствовался вкус воды, ее запах. Погружение. Он заставляет сознание Киры воспринимать, что тело находится под водой, тем самым успокаивая варга внутри нее. По лицу Шаолэра стали разбегаться синие чешуйки. Если она отвернется или испугается, то умрет.

Ее тело корчилось от боли, но взгляда она не отводила. Зеленые глаза девушки стали менять свой цвет на серый, теряя при этом осмысленность. Ее пора вытаскивать, иначе она утонет в водовороте боли.

Шаолэр наклонился совсем близко к губам Киры, от сидящего невдалеке парня с пепельными волосами резануло неприятной и странно знакомой силой, но он не сдвинулся с места. Посмотрев на брата, я увидел легкую улыбку на его губах. Шаолэр также чувствовал силу парня, но она лишь раззадоривала его. Не обращая внимание на остальных, брат накрыл губы девушки своими, но тут же отпрянул, на его нижней губе блестела рубиновая капля крови.

— В этот раз я сама.

Глава 24

Мое сознание медленно, но верно тонуло в забытье. Путешествие по «черным» ходам Чертогов любимой кузины и протаскивание сквозь них Уринияна — оказалось очень тяжелым делом. Даже несмотря на то, что я Каархим и мои физические данные в несколько раз выше, чем у человека, все же получила несколько внутренних повреждений. Причем довольно серьезных. Вот гадина, не могла сразу предупредить, что такое лазанье через «аварийный» люк опасно для здоровья? Ничего, мы еще свидимся. Регенерация работала в усиленном режиме, но отнимала много сил. Слабость разливается по всему телу, мешая сосредоточиться.

Крылья такие тяжелые, они тянут меня вниз. Чувствую, как руки Архира разжимаются, и я лечу навстречу с полом, но когда крылья уже касаются струганных досок — меня ловят.

Такие горячие руки — знакомо. Голос тоже знаком. Шаолэр, что ж, ты знаешь, что делать.

Меня затягивало все глубже и глубже. Мысли и чувства начинают растворяться в этом темном и теплом ничто, а это плохо. Вот только сил бороться почти не осталось.

Шаолэр зовет меня по имени и его горячие руки уже на моем лице. Господи, ну почему я не очнулась в этом Мире в теле мужчины? Не было б проблем.

— Я еще здесь, — собрав оставшиеся силы, постаралась улыбнуться, но вышла лишь слабая ухмылка.

— Открой глаза.

Какой неприятный повелительный тон, так и хочется заехать между красивых синих глаз. Вот только глаза хоть и с трудом, но все же открываю, потому что знаю: так надо. Проходили, помним. Мой мутный взгляд никак не хочет проясняться и все плывет, лишь синие омуты держат меня на периферии сознания. Снова погружение, не самое приятное чувство. Варг беснуется в сознании сильнее обычного. Неужели он так ненавидит Шаолэра, что не хочет принимать от него необходимой нам помощи? В голове стали мелькать картинки, ясно показывающие обиду Эрхора, а затем чуть дольше остальных задержавшаяся картина голубых пушистых тапочек в виде зайчиков. Черт, совсем забыла.

Я стала вытягивать свое сознание сама, отодвигая в сторону чувство погружения. Это оказалось довольно трудно сделать и очень больно. Единственное, что я сейчас видела, это глаза Дракона, но они лишь были якорем моему усталому мозгу. Последнее за что осталось цепляться — злость, которая, казалось, давно прошла, но… Его руки сильно стиснули мою голову. Должно быть, ему тяжело держать меня, особенно когда я этого не желаю. Хм, что ж, поборемся. Шаолэр усилил свой напор, а я все больше злилась и старалась погасить ненависть варга, которая поглощала меня и Эрхора, как ни странно. Видимо, он слишком сросся со мной сознанием и чувствами, что его собственная природа стала для него опасной.

Из водоворота боли меня вытянул поцелуй. Жаркий, страстный, такой же, как и раньше. Это разозлило еще больше. Я сжала зубы и укусила нижнюю губу Дракона. Во рту появился привкус железа. Кровь. А она вкусная, никогда не замечала раньше.

Мой рот тут же оставили в покое, а в глазах Шаолэра было столько удивления и чего-то еще, что мне стало его немного жаль.

— В этот раз я сама.

Голос был еле слышен, но этого вполне хватило, чтобы он меня услышал и понял. Его руки разжались медленно, и тепло, источавшее ими, уже не грело меня, но это неважно. Важно, что Эрхор доволен. Чувство радости окатило меня теплой волной, смывая боль. Собрав оставшиеся силы, закрыла глаза и стала формировать свой образ и образ Эрхора. Почему-то я получилась подростком лет двенадцати и в своем бывшем теле, а варг предстал маленьким черненьким дракончиком с большими изумрудными глазами. На его мордашке блуждал интерес и счастье.