Право сильного - Горъ Василий. Страница 20

— Скажешь тоже, 'гостевое крыло'! — возмутилась королева. — Может, еще на сеновал попросишься?

— Ну, с Ронни я бы переночевала и на сеновале… — не удержавшись, хихикнула я.

— Не сомневаюсь! А обо мне ты подумала?

— В каком смысле, ваше величество? — растерялась я.

— Как это 'в каком'? Вдруг я тоже захочу на сеновал?! — притворно обиделась королева, а затем расхохоталась. Практически до слез.

Почувствовав, что она на время забыла о горечи и грусти, я попробовала продолжить в том же духе:

— И кто вам мешает?

— Не 'кто', а 'что'… - уже вполне серьезно вздохнула она. — Статус! Вам хорошо: захотели съездить в гости — приказали заложить карету или подать коней и поехали. Что на соседнюю улицу, что на другой конец Элиреи. А мне, чтобы выбраться из дворца хоть куда-нибудь, требуется убедить мужа в необходимости и своевременности этой поездки, в случае его согласия уведомить графа Орассара о ее дате и целях, а затем мириться с присутствием свиты и многочисленной охраны…

— Безопасность первых лиц — это не шутки… — пожала плечами я. — Поэтому от охраны вам никуда не деться…

— Ну почему же? Иногда можно и деться… — ехидно улыбнулась королева и, слегка приподняв платье, поплыла к одной из ниш, в которой стояла статуя всадника, пытающегося удержаться на вздыбленной лошади.

Я кинула взгляд на творение неизвестного мастера, отметила, что в чертах мужчины, вцепившегося в поводья, есть какое-то сходство с Берверами, а его конь слишком могуч даже для тяжеловоза, а затем мысленно хмыкнула: стоило Майре Бервер потянуть за развевающийся хвост, как гобелен, украшавший соседнюю стену, вдруг отъехал в сторону. И открыл моему взору не поворотную плиту, которая, по логике, должна была бы закрывать доступ в потайной коридор, а самую обычную деревянную дверь. Правда, узенькую и сравнительно невысокую.

— За ней — коридор, соединяющий покои Вильфорда и мои. Справа — кабинет мужа. Слева — моя малая гостиная… — сообщила Майра Бервер. — Когда появится желание увидеть кого-нибудь из нас… — заметь, я говорю не 'если', а 'когда', - заходите. И я буду делать то же самое. Да, кстати, тебя это предложение касается в большей степени, чем Ронни…

— Почему, ваше величество? — поинтересовалась я. А сама попыталась понять, случайно ли королева построила фразу именно так, а не иначе. Ведь дверь, ведущая в ТАКОЙ коридор, должна была охраняться. Или, хотя бы, запираться изнутри.

— Ронни — мужчина, поэтому, как и мой муж, вечно чем-то занят. А у тебя свободного времени гораздо больше…

— Ваше величество, а наше появление у вас не вызовет никаких вопросов? Скажем, у того же начальника Внутренней стражи?

— Не вызовет: покои, которые мы вам подарили, принадлежали моему второму сыну, Корбену. И граф Орассар прекрасно знает о существовании этой двери. Кстати, воины, стоящие у дверей ваших покоев, охраняют не столько вас, сколько ее…

'Она говорит со мной, а вспоминает погибшего сына…' — мелькнуло на краю сознания, а в спину явственно дохнуло холодком:

— Простите, Ваше Величество, но зачем отдавать нам именно ЭТИ покои?!

Майра Бервер улыбнулась. Тепло, радостно и совершенно уверенно:

— Это демонстрация нашего отношения к тебе и твоему мужу…

— Простите?

— Скажи, чем, по-твоему, мы с Вильфордом можем отблагодарить… ну, для начала, твоего Ронни… за все то, что он сделал для короны и Элиреи?

— Ваше Величество, Утерсы служат короне и народу Элиреи не ради выгоды, а так, как того требует честь рода и их совесть!

— Отличный ответ. А теперь представь себя на месте моего мужа и попробуй снова. Кстати, имей в виду, что менять прозвище 'Скромный' на 'Неблагодарный' в планы Вильфорда в ближайшее время не входит…

— Хм…

— Вот именно! Поэтому давай-ка предложи что-нибудь еще. Только учти, что благодарность должна идти от души и хоть как-то соответствовать масштабам содеянного…

Я попыталась представить себя на месте Вильфорда Бервера, перебрала десяток вариантов с титулами-землями-привилегиями, поняла, что все, приходящее мне в голову, как-то мелковато, и растерянно развела руками:

— Вот так, навскидку, не скажу…

— Не скажешь и не навскидку! — уверенно заявила Майра Бервер. — Ибо на чаше весов, которую требуется уравновесить, три выигранные войны, договор о вечном мире с Делирией и спасение жизни единственного наследника престола…

— Ничего ценнее того, что у Ронни уже есть, я представить не могу…

— Это ты о себе, что ли?! — ехидно поинтересовалась королева.

— Ну да! — с предельно серьезным лицом кивнула я, из вредности выждала несколько мгновений, а затем озвучила то, о чем подумала на самом деле: — А если серьезно, то о статусе личного друга короля!

— Во-первых, 'личный друг' это не статус, а настоящая дружба, во-вторых, не 'короля', а 'короля, королевы и наследника престола', в-третьих, у тебя, кажется, серьезные проблемы с фантазией!

Последнюю фразу Майры Бервер сопровождало настолько детское ожидание последующего вопроса, что я просто не смогла не пойти ей навстречу:

— В каком смысле 'проблемы'?!

— В самом прямом: ты сказала, что не можешь представить ничего более ценного, чем дружба…

— Ну да, не могу… — начала было я, затем сообразила, почему королева до сих пор стоит у этой двери, и прозрела: — Хотя… нет, могу: это безграничное доверие…

Дослушав эту фразу, я сглотнула подступивший к горлу комок, вернула часть пленочек на место и снова промахнулась: там, в новом промежутке прошлого, на мое плечо легла тяжеленная ручища мужа, а над ухом раздался его задумчивый голос:

— Мда… Никогда не думал, что у меня будут собственные покои в Западном крыле…

— Не у 'меня', а у 'нас'… - притворно обиделась я, а через миг, оказавшись у Ронни на руках, запрокинула голову и с восторгом уставилась на вращающийся потолок.

Увы, вращался он недолго — оборотов через десять-двенадцать свора, окружившая здоровенного вепря, замерла вверх ногами, а руки Ронни прижали меня к его широченной груди:

— Илзе?

— Ау?

— Я по тебе соскучился…

— Врешь, небось… — недовольно фыркнула я и зажмурилась, так как ощутила, что желание, охватившее мужа, начинает кружить голову и мне.

К моей безумной радости, он не слушал, а слышал. А еще чувствовал. Поэтому, не обратив внимания на мое 'недовольство', он прижал меня к себе чуть сильнее и качнулся в сторону кровати:

— Сейчас докажу…

Два этих слова вызвали во мне такую бурю эмоций, что я торопливо вынырнула в настоящее, кое-как успокоила дыхание, опять удавила желание и, потянувшись к пленочкам, наконец, увидела хмурый взгляд Ронни, устремленный на принца Вальдара:

— Могу я услышать истинные мотивы этой просьбы?!

Взгляд Бервера-младшего потух:

— А чем вас не устраивают те, которые я уже озвучил?

Мой супруг пожал плечами и промолчал.

— Ваше Высочество, я несколько неважно себя чувствую. Вы не будете против, если я вас покину? — спросила я, почувствовав, что мешаю.

В первый миг в глазах принца мелькнуло облегчение. А потом пропало. Уступив место жгучему стыду и, как ни странно, какой-то обреченной решимости:

— Леди Илзе, в вашем уходе нет никакой необходимости. Наоборот, я бы хотел, чтобы то, что я скажу Ронни, услышали и вы…

Само собой, я не ушла — склонила голову в знак согласия, разгладила складку на платье и вернула руку на подлокотник кресла.

Бервер-младший начал говорить минуты через две, когда собрался с духом и подобрал подходящие аргументы:

— Первые восемь лет своей жизни я считал себя Утерсом и страшно этим гордился. Поэтому возвращение в Арнорд, знакомство с настоящим отцом и известие о том, что я — Бервер, выбило меня из колеи года на два. Потом — привык. Скорее всего, потому, что с утра и до поздней ночи занимался с многочисленными наставниками, уставая так, что проваливался в сон, толком не успев добраться до кровати. Увы, знания, которые требовалось усвоить будущему королю, отнюдь не бесконечны, и в какой-то момент у меня появилось свободное время…