Демон. Дилогия (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 4

– Какую еще, к черту, проклятую? Зачем вы гнались за той девчонкой?

«Она демон».

– Да какой она демон? Вы что, издеваетесь?

«Очень непростой. Мы ее долго выслеживали. И если бы ты не помешал, то схватили».

– Вы что, психи? Какие демоны? Что вы курите?

«Завязывай с оскорблениями. Я пока не убил тебя только потому, что мне важно понять, почему ты нас там увидел. Это совершенно невозможно. Но если ты продолжишь, то я ничего не гарантирую».

– Вы меня все равно убьете, – горько усмехнулся Максим. – В сырой каменный мешок на гнилую солому в рубище не бросают от большой любви. Да и не избивают на регулярной основе. Я как очнулся, долго не мог понять – как вы мне все ребра не переломали. Одни синяки да ссадины.

«Если ты будешь с нами сотрудничать, тебе сохранят жизнь», – холодно, но спокойно произнес незнакомец.

– В клетке? В качестве подопытной зверушки для опытов? – язвительно уточнил Максим. – Да и после вот этого, – он кивнул на старика, – вряд ли мне светит что-то хорошее. Хотя я удивлен, что он все еще жив. С ножом в сердце не живут.

«Ты же знал, на что шел, – выразительно выгнул бровь незнакомец. – Но это будет хоть какая-то жизнь».

– На что шел? Хм… я шел на защиту молодой и красивой женщины от насильников. По крайней мере, со стороны это выглядело именно так.

«Насильников? – зло прищурил глаза незнакомец. – Вижу, ты не хочешь миром договариваться».

– У меня на мирный договор нет шансов, – пожал плечами Максим. – Зачем пытаться прыгнуть выше головы?

«Пойдем, выйдем отсюда. Это не место для поединков».

– Отчего же? Мне и тут вполне нравится.

«Это зал Большой печати!» – буквально взревел голос в голове.

– И что? Я понятия не имею, что это значит.

«Если мы нарушим что-нибудь в плетении, то в этом месте появится ослабленный участок, через который смогут войти демоны. Ты готов подвергать смертельной опасности жителей планеты?»

– Да мне как-то на них наплевать. Сейчас не их судьба решается, а моя. Эм. Нарушить плетение, говоришь? Вот так это можно сделать? – С этими словами Максим подцепил обеими руками тяжелую кованую скамейку и запулил ее с балкона, на котором стоял, вниз, прямо в узор печати.

«Неееееееет!» – взревел незнакомец и дернулся, хватаясь за меч, но вдруг как-то странно замер и упал лицом в пол.

– Доброй ночи, – раздался приятный женский голос. Совсем рядом. За спиной. Максим чуть вздрогнул, ведь только что там никого не было. Плавно обернулся. И наткнулся на две пары смеющихся глаз, которые принадлежали безумно красивым молодым женщинам в изящных, хоть и излишне вызывающих, нарядах, от чего физиология пусть и изможденного, но мужского тела объявила экстренную мобилизацию. У Максима перехватило дыхание, слегка закружилась голова, и он, потеряв на какие-то мгновения ориентацию, выронил тесак из рук. – Ну же, молодой человек, смелее. Неужели вы язык проглотили? – усмехнулась та, что была старшей. По крайней мере, ему так показалось, ибо вела она себя доминирующе по отношению ко второй.

– З-з-здравствуйте, – с огромным трудом произнес парень этим откровенно, во все тридцать два зуба, улыбающимся девицам, заметившим его реакцию на них. Неловкость ситуации усиливал еще тот момент, что он понятия не имел, откуда они тут взялись, а потому был сильно растерян.

– И вам не хворать, – усмехнулась старшая. Хмыкнула. Щелкнула пальцами, и Максима отпустило.

– Прекрасные дамы, как вы оказались в этом проклятом месте? – после минутного разглядывания друг друга нарушил тишину Максим.

– Проклятом? – с интересом переспросила старшая. – Почему вы так считаете?

– Грязь. Вонь. Убожество. Отсталость. И фанатики. Такое чувство, что все пороки мира собрались в этом месте на симпозиум.

– А как же разврат? – лукаво улыбнувшись, спросила младшая.

– Его сюда не пустили по причине излишнего чистоплюйства. Какой же может быть разврат в грязи? – искренне пожал плечами Максим и сразу постарался переключить разговор на другую, менее неловкую тему. – Это вас преследовали там, на тропинке?

– Да, – кивнула младшая.

– Хм… так чего же «мамонты» бубнили о том, что я не должен был вас увидеть?

– «Мамонты»? – хохотнула старшая. – Они правы. Когда начинается преследование, применяется плетение для отвода глаз, дабы аборигены не мешали им бесчинствовать. Моя дочь была вынуждена вас использовать, чтобы спастись, приоткрыв установленную ими завесу.

– Хм… – Максим спокойно, но очень внимательно посмотрел в глаза старшей. – Вы и правда демоны?

– Правда, – с достоинством и гордостью произнесла старшая.

– А… – слово застряло в горле у Максима. Он сглотнул и задумался на несколько секунд. – Ничего не понимаю.

– И не нужно.

– А эти, – он кивнул на трупы, – кто они?

– Орден Света, – пожала плечами демонесса. – Фанатики, которые считают, что если нас всех истребить, то мир от этого станет лучше. Иногда они захватывают отдельные обитаемые миры и запечатывают их. А учитывая, что они борются исключительно за торжество духа, то материальное развитие таких миров очень примитивно. Все-таки наша тяга к комфорту и красоте очень сильно стимулирует все, что нас окружает в плане материального развития. Им же это все не нужно и даже более того – отвратительно.

– Дивные ребята, – покачал головой Максим. – Видимо, они не в курсе, что здоровый дух может быть только в здоровом теле. Это все взаимосвязано. Убогая, неразвитая цивилизация способна порождать только такие же убогие мысли и как следствие слабый, примитивный, а зачастую и извращенный дух.

– С такими взглядами неудивительно, что вы бросались с ножом на этих деятелей, – улыбнулась старшая демонесса.

– Я помог вашей дочери спастись, вы помогли мне, – кивнул Максим на убитых. – Я правильно понял ваше появление? – уже совсем спокойно произнес парень, твердо смотря в глаза дамам.

– Отчасти, – улыбнулась старшая. – Я не смогла бы вас спасти, если бы вы не бросили скамейку вон туда, – она кивнула на мерцающий узор внизу под балконом. – Из-за нее буквально на несколько мгновений было нарушено плетение печати, но нам хватило и этого. Грубо говоря вы открыли для нас целый мир, который держали в искусственной изоляции от демонов эти примитивные существа.

– И что из этого следует? – настороженно спросил Максим.

– Из этого следует награда, – важно и с достоинством произнесла дама.

– Меня оставят в живых? – попытался ерничать парень.

– Не глупи, – чуть нахмурилась дама. – Все очень серьезно.

– Тогда я хотел бы вернуться домой вместе со своей одеждой и всем прочим имуществом, которое эти гады у меня отобрали.

– Это невозможно, – покачала головой старшая. – Слишком маленькая цена. Да и нужно ли вам домой? Подумайте. Вы пять лет назад взбунтовались из-за излишней опеки родителей. Ушли на вольные хлеба, пытаясь им доказать, что и сами способны на многое без денег и связей отца. И что? Получилось? Или вы думаете, что на работу вы устроились без протекции? Все вас там так любят и уважают за красивые глазки? – Максим нахмурился. – Вы как были под его колпаком, так и остались. Или вы не знаете, что Иван Петрович обязан вашему отцу жизнью? Не знали? Ну что же, это неудивительно. И вы все-таки хотите обратно? Под крылышко?

– Нет, – покачал головой парень. – Меня достала их опека. Но…

– Вот. А вернетесь – все встанет на свои места. Впрочем, отца тоже можно понять. Он хочет воспитать наследника для всего, что нажил непосильным трудом. А тот брыкается, как маленький ребенок, и пытается показать свои зубки.

– Я хочу сам выковать свою судьбу! – чуть ли не прорычал задетый за старую рану Максим. – Под трепетным руководством отца я никогда не стану самостоятельным. А потом он умрет. И чего я буду стоить без его связей и влияния? Так, – Максим пренебрежительно махнул рукой. – Шлак. Мусор в дорогой обертке. А он этого не понимает.

– Вот видите, – улыбнулась демонесса.

– Что конкретно я могу просить? – хмуро спросил Максим после минуты раздумий.