У убийц блестят глаза - Гамильтон Дональд. Страница 39

– Неужели все эти умные научные головы не могли добыть достаточно воды, чтобы устроить здесь стирку?

– Они пробурили скважину. Не знаю, какой глубины, но огромной, на много сотен, может быть, тысяч футов вглубь. Они достают воду, но она почти вся уходит в цистерны, предназначенные для хранения запасов, за исключением минимума, которым можно обойтись. Когда необходимые запасы будут сделаны, воды станут выдавать больше. Не дразни меня, Грег.

– Я не дразню. Я пытаюсь все обдумать. Моему самолюбию нанесен ужасный удар, и я пытаюсь как-то пережить. – Помолчав, я спросил: – Чьи приказы это были, принцесса? Хочешь сказать, что тоже принадлежишь к банде сентиментальных сумасшедших?

– Может быть, я и сама такая, Грег.

– Они послали тебя на тот прием, подослали меня соблазнить и... Как далеко простирались инструкции? В них входили матримониальные планы?

– Это было предоставлено решать мне самой. Они не могли так далеко зайти, чтобы бедную девушку принести в жертву, правда, милый? Даже во имя спасения человечества. Но они постарались меня убедить, какое зло ты представляешь, какую угрозу для всех. Во что мы верили...

– И что же это такое?

– Ясно: мир, свобода, освобождение от ужасного страха, с которым люди живут последнее время из-за угрозы самоуничтожения.

– Звучит неплохо. Сколько времени ты продолжала на них работать после того, как мы поженились?

– Я совсем не работала на них, по правде говоря. Я имею в виду, что заарканить тебя было большим удовольствием. Я чувствовала себя такой умной и дьявольски соблазнительной. Вызывающей восхищение. И вдруг проснулась однажды утром, мы были женаты, и... я полюбила тебя. А надо задавать тебе хитрые вопросы за завтраком, потом ускользать из дома и докладывать... Я не смогла, милый. Для меня существовал только ты. Кроме того, в Альбукерке все относились так серьезно к вопросам безопасности. Раньше мне это казалось просто нелепыми правилами. Но я постепенно осознала, что правила являлись частью закона, который я не имела желания переступать... Я не собиралась становиться преступницей, Грег. Да, я превышала скорость на дорогах, но этим ограничивались мои преступления... Я вышла с ними на связь и сказала, что все бросаю. Разумеется, им это не понравилось. Они продолжали посылать ко мне разных людей, включая Джека Бейтса, пытались уговорить изменить решение.

– Джек был одним из них?

– Стал недавно. Думаю, он собрался сюда, и был убит.

– Каким образом твое замужество могло помочь изменить мир? Как они хотели использовать информацию, полученную от меня?

– Они должны быть в курсе всех последних открытий, касающихся нового вида оружия. Чтобы знать, как правильно построить средства защиты в своих укрытиях.

– Может быть. А может быть, так кем-то задумано – с помощью кучки идеалистов получать шпионские сведения, делая вид, что речь идет о спасении мира. Не впервые такое случается на свете... Скажи, есть еще такие убежища, как это?

– Пока нет. Существовало раньше одно, самое первое, на востоке, но оно перестало соответствовать требованиям безопасности несколько лет назад – с появлением водородной бомбы.

Оно было маленьким и находилось слишком близко к большим городам. Начали строить второе, но кто-то нашел поблизости уран, всего в нескольких милях, и район наводнили старатели. Пришлось все бросить. Сейчас это убежище является единственным, насколько мне известно. Разумеется, планируется создать больше. Люди напуганы, милый. Они чувствуют приближение страшного конца и должны что-то делать... чтобы спасти хотя бы остатки человеческой расы....

– ...И они заползли в дыру и закрылись там. Да, это один вид решения проблемы. Но, кажется, шайка заговорщиков не только копает дыры в земле, но и орудует ножами и ружьями. Сие мне пришлось испытать на собственной шкуре.

Натали посмотрела мне в глаза:

– Если ты думаешь, что мне было об этом известно, Грег, дальнейший разговор бесполезен. – Она глубоко вздохнула. – Когда я вступила в организацию, это была просто группа людей, веривших, что миру грозит разрушение благодаря глупости политиков и близорукости ученых, которые снабжают политиков все более грозным и разрушительным оружием, – ученые вроде тебя, Грег. Мы хотели остановить это безумие, но отнюдь не любым способом.

– Кто-то думал иначе. Например, убийством.

– Когда я работала с ними, то никогда не слышала о подобных методах, но это было четыре года назад. Мы заранее решили, что катастрофу предотвратить не удастся, а смирившись, начали строить убежища для избранных...

– Новый Ноев ковчег. На глубине полумили под землей.

– Да. Первый раз я покинула тебя, Грег, потому что больше не могла выдержать. Каждую минуту наблюдать и гадать – подозреваешь ты меня или нет, ждать, когда Ван Хорн откопает что-нибудь, и съеживаться от страха, когда другие пары начинают рассказывать о том, как романтично они познакомились... И потом, мне было одиноко, я сидела и ждала, когда упадет занесенный топор. Иногда я ненавидела тебя за твою слепоту. Я пыталась заставить себя все рассказать тебе, но дело было не только в том, чтобы сбросить тяжелый груз с моей души. Я знала, что в дело вмешается проклятая служба безопасности, ведь ты мог почувствовать себя обязанным доложить обо всем Ван Хорну и попасть в большие неприятности из-за меня. Я решила исчезнуть. Пока не поздно и не появилась веская причина остаться – например, ребенок, который все окончательно усложнит.

Она помолчала секунду-две. Кто-то прошел по коридору, протопав гулко и тяжело по каменному полу. Я опять ощутил массу камня над головой, представив, что нахожусь в середине горы. Натали снова заговорила:

– Но, услышав, что ты ранен, я сразу вернулась. Естественно, приходило в голову, что это связано со мной, с организацией, но ты был уверен, что произошел несчастный случай. Помнишь? Я решила снова уехать, но все откладывала, говоря себе, что уеду, как только ты поправишься... Потом убили Джека, и мой шарф был найден на месте преступления. Я растерялась, не ведая, что мне делать. Я знала, ты в любом случае стал бы меня защищать, хотя самому грозили неприятности, потому что я была твоей женой. Я попыталась исчезнуть, чтобы они не смогли арестовать меня, не хотела быть там, когда ты узнаешь, что я... Теперь спрашивай. Я волнуюсь и наверняка что-то пропустила.

– Насчет шарфа. Ларри Деври считает, что Рут его оставила около Джека. Клянется, что он видел, как шарф выпал из кармана твоего пальто в ту ночь, когда убили Джека.

У Натали сделался слегка удивленный вид.

– Я предполагала подобное. Но ради чего он решил меня оправдать?

– Едва ли из-за тебя. Их брак дал трещину. Вот он и повел себя как ревнивец.

– Что ж, у него, скорее всего, были причины, во всяком случае касательно Джека.

– Ты знала это или предполагаешь?

– Джек сказал мне сам, какой смысл был меня обманывать? Он устал от этих отношений. Мужчины имеют привычку расстраиваться, считать себя разочарованными, когда женщина не желает разлюбить их немедленно, когда они сами разлюбят.

– Если ты знала, что потеряла шарф, какого дьявола ты не сказала об этом Ван Хорну? Когда он начал давить на нас.

Она покачала головой:

– Тогда я обвинила бы Рут в убийстве. Практически это то же самое, если бы я прямо сказала – Рут убила Джека, потому что он бросил ее, и попыталась свалить убийство на меня. И еще я должна была объяснить, почему Рут Деври относится ко мне с болезненной ревностью. Она, вероятно, проследила за Джеком и видела, как он выходит из нашего дома. Он приходил несколько раз, пока ты лежал в госпитале. Джек придумал объяснение своим визитам, говорил, что приносит мне журналы для тебя. На самом деле он пытался надавить на меня, убедить, чтобы я вернулась в организацию. – Натали бросила на меня быстрый взгляд. – Рут наверняка только зло расхохоталась бы, услышав такое объяснение.

– Оставим Рут.

– Но ее нельзя не принимать во внимание. Она думала, что теряет Джека из-за меня. Ни одна женщина не согласится смириться с тем, что мужчина устал от нее, уж лучше свалить вину на соперницу. И как ты не замечаешь очевидного – если бы я обвинила ее в том, что она стащила мой шарф, полиция стала бы допрашивать Рут. Она начала бы обвинять меня в том, что я увела ее любовника. А мне пришлось бы либо подтвердить, либо объяснить, почему Джек приходил ко мне тайком. – Она передернула плечами. – Мне ничего другого не оставалось, только исчезнуть.