Исток - Московкина Анна. Страница 34

— Я, наверное, пойду. Я к колдуну заходила.

— За снадобьями?

— Что? Ах да, за снадобьями, — согласилась гостья, явно присматривая путь к отступлению.

Пути было три: сени, комната Майорина и моя. Идти на улицу в одном платье, без плаща, было чревато воспалением легких, но и отправиться в колдуново логово она не решалась.

— Что же вы так рано? Боялись, раскупят? — уже откровенно веселилась я.

— Айрин! Прекрати! — раздалось из соседней комнаты.

— А мог бы и сам ей водички принести, — вяло огрызнулась я, борясь с зевотой.

Колдун зашел на кухню, кутаясь в шерстяную рубаху, черные волосы топорщились вороньим гнездом, на шее наливался багрянцем след страстного поцелуя.

Девушка затравленно озиралась по сторонам. Я злостно продолжала резвиться. Подошла к колдуну и, указав пальцем на компрометирующий синяк, кротко спросила:

— А это благодарность?

Гостья залилась краской.

— Айрин!

— Я хорошо знаю свое имя, зачем каждый раз напоминать?

— Илая, не переживай. Это моя сестра. У нее чувство юмора немного извращенное.

— Если бы ты их предупреждал, этого бы не было, а то они каждый раз так удивляются.

Взгляд Илаи сменился с затравленного на возмущенный, мое невинное «их» и «они», видимо, здорово подпортили Майорину неделю, а то и месяц. Колдун пообещал мне взглядом черную месть и повернулся к девушке.

— Я, пожалуй, домой пойду, — сквозь зубы процедила она и, забрав плащ, хлопнула входной дверью.

Колдун спокойно сел за стол. Я заварила в кипятке травы, засушенные летом, и разлила чай по кружкам. На раскаленной сковороде шкварчали яйца.

— Каждый раз одно и то же. Тебе не надоело?

— Ну, как тебе сказать… — Я выложила кружок яичницы ему на тарелку, подала хлеб.

— Может, я влюбился, а ты разбила мои мечты, — лукаво произнес мужчина.

— Ты влюбляешься раз в месяц, потерпишь до следующего.

— Если бы ты каждый раз не доводила их до ручки, я влюблялся бы реже.

Видно, расставание с этой особой его не сильно расстроило. Надо сказать, что девица была из слабонервных. Бывали и такие, кто переносил меня неделями, одна даже продержалась два месяца, в итоге мы подружились, и этого не вынес уже колдун.

— Тебя вчера где носило?

Теперь настала моя очередь смущаться.

— Гуляла.

— Одна?

Я прикрыла глаза, вспоминая вчерашний вечер.

Я отнесла знахарю заказанные зелья и решила поужинать в небольшой корчме, где подавали чудесную курицу с картошкой и вкусное пиво. Сев за облюбованный стол, я сделала заказ. Дождь загнал народ под крыши, и в зале было многолюдно, а свободный стол да еще такой удачный можно было записать на сегодняшнее везение. Сначала принесли пиво, я с удовольствием пригубила пенную шапку и, наконец, вытянула ноги. За день мне довелось побывать в четырех знахарских лавках города, продать сумку собранных летом трав на кругленькую сумму, взять заказы на сумму еще более внушительную. А еще купить новую теплую куртку в полцены, так как заказавшая ее женщина канула в небытие, и портной мучился, куда девать невостребованный товар. На радость нам обоим, куртка пришлась мне впору, и счастливый портной сбагрил ее мне, взяв только за толстую кожу. Я долго с сомнением тянула швы в поисках подвоха, но так и не нашла, к чему придраться. В качестве благодарности оставила портному свою старую одежку, грозившую развалиться от каждого движения, предложив использовать на стельки. Особой радости портной, правда, не проявил, но и отказываться не стал. Куртка оказалась очень удобной: со множеством карманов и утепленным глубоким капюшоном, приталенная и затягивающаяся на поясе широким ремнем.

Когда принесли курицу, в моей кружке уже показалось дно, и я, решив, что день действительно был удачный, заказала целый кувшин. Пьяное тепло разлилось по телу, я купалась в ленивой неге, рассматривая соседей.

— Эй, девка, скучаешь? — Соседи тоже не оставили меня без внимания. У улыбающейся мне физиономии не хватало, по меньшей мере, трети зубов, повернутый набок нос подсказывал, что выпали они не сами, а с посильной помощью. Его собутыльник, тоже персона во многом колоритная, громким шепотом (мне, по крайней мере, было слышно прекрасно), пихнув его локтем в бок, проговорил:

— Кто ж так с бабами разговоры начинает? — И продолжил уже для почтенной публики: — Девушка, вы зачем такая красивая и одна сидите.

Сам вопрос уже наводил на неприятные размышления, я проглотила так и просящийся наружу ответ и, продемонстрировав, что у меня все зубы на месте, сказала:

— Отдыхаю.

— Что же одна отдыхаешь-то, в компании оно веселее, — продолжал второй, также выказывая мне щербатый рот. Да уж, похоже, в Вирице нет проблем с услугами цирюльников, и предоставить их готовы всем и каждому. Я с ужасом представила себя по весне с подобной улыбочкой. Парни же отнесли мое вытянувшееся лицо на свой счет. — Не переживай, не обидим, а надыть защитим.

— А может, не надо, — умоляюще выдохнула я, — я уж сама как-нибудь справлюсь.

— Да ладно, не ломайся, — заскалился первый. — Мы парни справные, посидим, поболтаем, время скоротаем. — И довольный рифмовкой загоготал.

За окном заунывно плакал ветер, бросая в лица прохожих мокрые плети холодного дождя. В такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выгонит и сам никуда не пойдет, придвинет стул поближе к очагу, наслаждаясь сухим теплом. Справные парни все скалились, будто бы незаметно пододвигаясь к моему столу. Я тоскливо оглядела корчму, ища взглядом более достойную кандидатуру на свое место. К моему сожалению, я была единственной молодой девушкой среди присутствующего здесь народа. Если не считать за сию вон ту валькирию в противоположном конце зала. Но она, похоже, была выше моих кавалеров на полголовы и почти вдвое шире в плечах. Валькирия в сердцах хлопнула по столешнице ладонью, доска жалобно хрустнула, сожми она ручку в кулак, промахнула бы насквозь, даже не заметив.

Кто еще?

Может, та тетка? Она, конечно, заметно старше меня, но собой недурна. Тетка откинула назад светлые распущенные волосы и погрозила пальцем своему собеседнику, тот улыбнулся и подмигнул. Женщина прищелкнула пальцами, подзывая подавальщицу, золотистая искра сорвалась с кончиков. Колдунья.

В противовес сим сударыням я ничего предъявить не могла, ни внушительной мускулатуры, ни заклинания поцветастей. Только серые глаза и длинные русые волосы, но такие вещи редко отпугивают мужчин. Устав ждать ответа от растерянно озирающейся по сторонам девки, парни приступили к решительным действиям, самовольно перебравшись за мой стол. Один устроился напротив, другой пересел на скамью, пододвинувшись ко мне так плотно, будто по краю скамьи, по меньшей мере, пропасть. Я отодвинулась, чуть не сверзившись на пол, и скинула с плеча загребущую ручонку.

— Ты чего, милая? — Ручонка плотнее вцепилась в рубаху.

Я приподняла голову к небесам, моля тех, кто там обитает, уберечь меня от драки и не дать мне пустить в дело нож, спрятанный за голенищем сапога. Убивать никого не хотелось: погода плохая, настроение мирное… Да и колдун меня бы по головке за это дело не погладил.

— Эй, Ивушка! — махнула я рукой подавальщице. — Принеси еще пару кувшинов, я плачу.

Видимо, парни были здесь печально известны, потому что Ивушка чуть шею не свернула, любуясь нашей компанией. Но кувшины принесла быстро и, поставив на стол, удалилась. Я разлила пиво по кружкам.

— Руку убери! — холодно добавила я. Потом повернулась и уставилась ему в глаза. — Пока.

«Пока» свое дело сделало: рука скользнула с плеча и обняла халявную кружку пива. В такие моменты хочется, чтобы рядом был кто-нибудь сильный и смелый, ну хотя бы с виду, дабы этим видом отпугивать таких вот ухажеров. Сильного и смелого не было. Только сирые и убогие.

— За что выпьем?

— За знакомство! — отсалютовал первый.

— И за его продолжение, — подмигнул его товарищ.

— И за окончание, — внесла я свою лепту.