Право на свободу, право на любовь (СИ) - Мазуркевич Наталья. Страница 16

— Прямо перед тобой. — Он явно забавлялся ситуацией. А мне… мне было не смешно. И зачем я решила показать характер.

Быстро подорвалась, поднялась и поклонилась.

— Простите мою дерзость.

Он резко перестал смеяться. Тоже поднялся, дождался, пока я выпрямлюсь, и сказал:

— Бунтарство тебе больше идет. Дай руку.

Молча протянула ладошку, проследила, как он открывает учебную карту и стирает взыскание.

— За то, что не побоялась спорить, — пояснил он, натолкнувшись на мой недоумевающий взгляд. Щелчком закрыл учебную карточку. Панелька вернулась к исходному состоянию начала работы, хотя должна была закрыться совсем. ‘Маг’, - мысленно простонала я и дернулась свернуть экран полностью, когда мужчина, прищурившись, заметил что-то важное для себя.

Думаю, вполне очевидно, что руку я освободить не смогла. Он перехватил мое запястье и развернул личную карточку. Внимательно вгляделся и, судя по изменившемуся лицу, едва удержался, чтобы не выругаться. Сворачивать информацию он не торопился, а потому я спросила:

— Вы увидели все, что хотели?

— Даже больше, — признал он, задумчиво оглядывая меня с ног до головы, и как-то совсем не к месту сказал: — Поздравляю с поступлением.

— Спасибо, — недоумевая ответила я, размышляя чем вызвано изменение в его поведении. Разве у него нет информации на всех учеников? Да и не примечательная я совсем. Разве что цвет волос… Да у него и самого они не многим темнее, а если принимать во внимание его социальный статус мага, то он наверняка если не ровня, то никак не ниже.

— Я провожу вас, — серьезно сказал он и подал руку.

Да, идти под руку с ним было даже страньше, чем с Хелем. И пусть никто не смотрел — на этаже никого не было — я чувствовала себя неуютно. Впрочем, коситься на своего сопровождающего мне это не мешало. Сейчас, когда не издевался и не насмехался, можно было рассмотреть его правильные черты лица, чуть хищный нос с едва различимой горбинкой, брови вразлет, тонко очерченные губы. Тут я смутилась и отвернулась. Так разглядывать даже не преподавателя — ответственного за дисциплину! — это прямое ее, этой самой дисциплины, нарушение. И если он едва не сделал мне выговор за сон в коридоре, то на что пойдет, если заметить такой совсем неученический интерес!

Тяжело вздохнув, не удержалась и бросила последний, как мне казалось взгляд, прежде чем послушно уставиться в пол, и замерла. Он улыбался. Смотрел прищурившись и со снисхождением улыбался.

— Понравился? — Он говорил так спокойно, как будто мы обсуждали цвет обивки, хотя иной раз эта тема вызывала куда больше эмоций, чем было у мага в голосе.

— Простите?

— Вы находите меня красивым? — ровно повторил он. Видно, после нашей предыдущей беседы про дисциплину, мужчина окончательно уверился, что имеет дело с полной идиоткой.

— Нет, — отрицательно покачала головой я. Признаваться не хотелось, да и странно бы это выглядело. Впрочем, самого мага странность нашей темы обсуждения, казалось, не беспокоила. Как будто это этично!

— А чем тогда вызван ваш интерес? — Я не нашлась, что ответить. Своего лица мне было не видно, но, боюсь, в этот момент оно было далеко от аристократической бледности и едва ли не вырвало первенство у помидора. — Впрочем, оставлю на вашей совести. Но если вдруг… Хотя нет, это излишне.

Он не договорил, оставляя мне возможность самой додумать. Мыслей было много, но одна другой нелепей, и я предпочла отвлечься на созерцание дороги. А шли мы на самом деле причудливо: не в направлении лестниц, а в обратном, если можно так сказать о круге. Остановились у аудитории 417, и маг, даже не беспокоясь, что может кого-то потревожить, вошел. Я последовала следом и едва не закричала от восторга. Платформа переместителя! Портал местного пользования! Он здесь был.

— Идем, — маг кивнул на платформу и, дождавшись, пока я встану рядом, активировал перемещение.

Мы вышли в другой, такой же пустой, как и предыдущая, аудитории. Выходя я оглянулась и заметила другой номер — 1017.

— То есть порталы в каждой аудитории, чей номер заканчивается на семнадцать?

— Молодец, — похвалил за внимательность маг, а мне стало так тепло на душе, как будто конкурс выиграла. Почему мне так важна его оценка?

— А на жилых этажах тоже есть порталы?

— А ты видела, чтобы ими пользовались? — резонно спросил мужчина.

— Нет, не видела, — припомнила я. Там все ходили по лестницам, но, что казалось странным, не выглядели уставшими. — Значит, только на учебных этажах?

— Верно, — кивнул маг.

— А почему нам не сказали? — удивилась я, пытаясь вспомнить не упоминал ли нечто подобное Хель. Вспомнить не получалось, зато тут же выплывал эпизод с Димитрием. И ведь действительно, он, хоть и стоял на лестнице, запыхавшимся не выглядел. Это только мы страдали от подъемов.

— А вам всегда говорят обо всем? — резонно заметил маг.

— Не всегда, — зачем-то ответила на риторический вопрос я. Просто… хотелось с ним поговорить.

— Обычно первокурсники начинают подозревать к концу первой недели, — проговорил маг.

— Тогда зачем вы мне показали?

— Решил уберечь себя от внеплановых перемещений во дворик? — предположил он. — Не люблю экстренные побудки ради безопасности учеников.

Я смутилась: мог бы и не напоминать про утренний инцидент. И пусть, что сама виновата, но он ведь старше и вообще — это его работа.

— Вы и так обошлись мне крайне дорого, — к чему он сказал последние слова, я так и не поняла, а спросить не успела: мы остановились у дверей блока нашей команды. Судя по тусклым именам остальных, их еще не было в комнатах. Я замялась, не зная, что сделать, но этого не потребовалось. Он ушел сам — просто исчез, пока я размышляла.

В комнатах было темно. Вероятно, кто-то из ребят отключил функцию автоматического освещения, чтобы не мешать остальным, а я и в полумраке чувствовала себя комфортно и свое отделение — если называть на дворцовый манер — целые покои! — нашла быстро и даже не спотыкаясь.

Щелкнула выключателем, на несколько секунд зажмурилась, и, привыкнув, вновь вернулась к движению. Упала на кровать и пару минут таращилась в потолок. Послетренировочная усталость брала свое, и тело каменело, давая понять, что ближайший час не поднимется, что бы не думал нахальный желудок. Мозг примерил этих двоих, напомнив про доставку в комнату. Быстро набрав заказ, снова улеглась звездой на кровати. Незаметно для себя задремала и, лишь когда доставили заказ, проснулась, лениво показала на прикроватный столбик и задумалась о необходимости перетащить в спальню стол побольше, раз уж трапезничать здесь входит у меня в привычку.

Гнездо из одеял свилось быстро — сказывался опыт. Доставка тоже не подкачала, и удобно устроившись на кровати, включив экран, я кушала, просматривая новости школы. Главной темой, конечно же, стало распределение первоклашек и… я. Странно было видеть собственное изображение на экране и слушать рассуждения о новом представителе семьи Таргелеев. К моей радости, это быстро закончилось и мое изображение, снятое за завтраком, сменилось улыбающимся лицом Кристины. Судя по фону, ее снимали дома — по крайней мере, в школе я таких пейзажей не заметила, — обстановка больше напоминала дворцовую, чем школьную. Далее следовала коротенькая справка о дочери уважаемой семьи Трикс. Когда изображение лисички сменилось Дэйном, я уже не удивлялась. Да, условно равные участники команды. Происхождение, связи семьи, часть вероятного наследства — все это определяло рейтинг в школе, который транслировался повсеместно, на все ученические экраны.

Теперь ясно, почему здесь так мало общения. Если в первый же день, вся школа узнает о твоем положении, то и оценивать тебя будут не по личным показателям, а по положению твоей семьи. И никто не подойдет к изгою, ведь это бесполезно.

Хлопнула дверь, выдавая чье-то возвращение. Я щелкнула выключателем, заставляя экран потухнуть, и босиком прошла в общую гостиную. На диване, держась за кровоточащий нос, сидел и тихо ругался Тордак. Заметив меня, он быстро поднялся и ушел к себе.