Игра во все руки - Алейников Кирилл. Страница 44

И тут начался новый бой. Бежавшие впереди всей группы бойцы вдруг сложились пополам и отлетели на влажные стены шахты, роняя оружие. С громких хлопком они впечатались в каменную породу, медленно скатились вниз и навсегда замерли. Бежавшие следом открыли пальбу наугад, так как не смогли заметить ничего подозрительного. И тоже последовали вослед товарищам, еще до столкновения со стенами испуская дух. Группа будто натолкнулась на невидимую стену, касание которой провоцирует бросок невероятной силы. Один за одним «спецназовцы», крутясь в воздухе и крича, разлетались в стороны, как кегли от шара.

Первым сообразил, в чем дело, Гейзер.

— Огонь! Взорвите гранаты!

Он крикнул и звуком, и мыслью. Тут же в шахту полетели гранаты, раздались оглушительные взрывы, ударом сжатого воздуха некоторых опрокинуло в хлюпающую жижу. А таинственная стена оказалась вовсе не стеной, а четырьмя уродливыми демонами-невидимками, с длинными жилистыми руками-лапами и мордами, «украшенными» мощными жвалами. Отчего-то Гейзер подумал, что невидимки напоминают гибрид антропоморфного существа и стрекозы…

Огонь взрывов проявил демонов. Их кошмарные морды скорчились от боли, жвала судорожно сокращались. Несколько секунд хватило бойцам, чтобы увидеть цель и растерзать очередями. Однако на смену поверженным демонам тут же явились другие, тоже «стрекозы» и тоже невидимые глазу. Швыряя гранаты перед собой, бойцы рисковали навсегда остаться погребенными под тоннами земли — старая шахта запросто может обвалиться. Но иного способа одолеть врага никто не видел, ведь веерные очереди, пущенные наугад, казалось, никогда не достигали цели. Демоны верещали словно крысы, но гораздо громче и так жутко, как может верещать лишь сущность Яугона. «Стрекозы» проворно прыгали в свете огня, разили бойцов не только мощными ударами лап, но и жвалами: одного укуса хватало, чтобы голова вампира лопалась как спелый арбуз или отлетала в сторону, лишенная связи с остальным туловищем.

И опять мясорубка. Гейзер шел в конце группы, за ним двигались лишь те бойцы, что прикрывали тыл с заброшенной станции. Уши заложило от частых разрывов гранат, теперь поселившийся словно навечно запах гнили смешался с едким пороховым дымом и запахом обгоревшего мяса. Вампиры, существа чрезвычайно сильные, ловкие и выносливые, вооруженные штурмовым оружием, с трудом справлялись со «стрекозами». Хрустели кости, фонтанами кровь брызгала из разорванных сосудов, конвульсивно дергались отдельные части тел вампиров и поверженных демонов. Но бой все шел, с каждой секундой ряды штурмующей бригады редели, таяли. В конце концов кончились гранаты.

— А-а-а-а-а, твари, получайте! — вопил кто-то из боевиков, выпуская наугад полные магазины сразу двух «FAMAS'ов».

Влажные хлопки, рев демона, неясный шум, всплеск кроваво-черной грязи.

И тишина. Вспотевшие от напряжения вампиры судорожно водили фонарями по неровным сводам шахты; лучи четко вырисовывались в облаках порохового тумана и испарений.

— Кажется, мы их сделали, — выдохнул Мейсон.

— Они отступили. На время, — поправил его Гейзер.

— Подсчитайте потери! — рявкнул Хамед, отодвигая свой автомат на ремне за спину.

Через две минуты стало ясно: «стрекозы» умудрились перебить почти две трети всей группы. Продолжать продвижение вперед могут теперь лишь двадцать три вампира плюс группа Гейзера.

А ведь я не смог бы пройти по туннелю метро и шахте один, подумалось вдруг Гейзеру. Я ныне не бессмертен, уязвим, ослаблен. Меня можно убить… Отчего-то эта последняя мысль до глубины души поразила его. Наверное, с самого начала своих таинственных приключений, с того времени, когда он вдруг после посещения ночного клуба «Носферату» понял, что стал вампиром… с того времени он никогда всерьез не полагал, что может умереть. Вначале осознание своей силы и темной породы заставило думать так. Потом охотница Ордена Добровольская активно внушала важность его миссии по борьбе с упырями, и под влиянием ее слов Гейзер как-то не думал о вероятности погибнуть при выполнении задания. Ну а потом стала приходить сила. Сила оуросов, сила негельносов, сила Познавшего Кровь. Познавший дал не только огромную физическую силу и магический потенциал, но и камень преткновения философов всех времен и народов — бессмертие. Не то бессмертие, каким обладают вампиры, ибо на деле все вампиры смертны и со временем гибнут как любая биологическая тварь. Познавший дал истинное бессмертие, неуязвимость тела, нетленность духа, возможность дожить хоть до конца существования вселенной. Бессмертие. И естественной реакцией на это явилось неверие и неприятие смерти. Гейзер в одиночку расправился со всеми Старейшинами, как бы хорошо те ни охранялись. Но вот последний поход, нынешний — совсем не то. Теперь Гейзер смертен, может погибнуть от простой пули или удачного удара демона. Смертен.

А ведь где смерть — там свобода…

Можно покончить со всем раз и навсегда. Поставить точку. Кто теперь помешает или запретит? Кто осудит? Гейзер бессознательно погладил рукоять меча, теплую, кажущуюся надежной и почти родной. Можно выхватить меч и сделать себе харакири; если меч является лиандром — смерть придет мгновенно. Если нет — всегда остается серебро в автомате. Ведь на самом деле жить и знать, что ты бессмертен — это страшно. Страшнее демонов Преисподней, страшнее любого кошмара. Бессмертие не должно существовать в мире, никак не должно, и Слияние доказывает это.

И сначала надо сделать то, что кажется правильным: подчинить себе всех вампиров и напасть на Актарсис. А затем расправиться с Сатаной.

Ладонь отпустила рукоять дайто-катаны. Гейзер понятия не имел, каким образом одолеет Актарсис, как справится с сильнейшими архангелами, как затем двинется в Яугон и победит Дьявола. Но чувствовал: сделать сие необходимо; по крайней мере попытаться сделать. Как не должно существовать в мире бессмертие, так не должен существовать в мире колоссальный обман, подмена понятий, паразитизм и лицемерие.

Группа продвигалась дальше. Шахта спускалась под небольшим углом, ботинки бойцов хлюпали по грязи, фонари с трудом пробивали почти осязаемую завесу мрака. Гейзер, привыкший уже быть вампиром, не испытывал никакого страха, хотя чувствовал его в душах других вампиров. Если бы раньше, до той роковой ночи в «Носферату» его попросили бы спуститься в заброшенную шахту, Гейзер ни за что не согласился. С детства ведь детям прививают страх перед темнотой, перед пещерами и подземельями, любой ребенок знает, что там, в вечной тьме подземной ночи живут чудища. И это хорошо: чудища должны жить здесь, люди — на поверхности, астеры — на небе. Всем свое место, все довольны. Вот только люди никогда не входили ни в Яугон, ни в Актарсис и не использовали тамошних обитателей в своих целях.

Ноздри Гейзера вздулись. Он шумно вдохнул холодный воздух и остановился.

— Стоп!

Группа вышла в подземный грот, настолько огромный, что лучи фонарей не доставали до противоположной его стены. В центре грота мерзко смердело грязевое болото, опасное даже на расстоянии. По поверхности болота ходили подозрительные волны, будто что-то огромное обитало в его недрах.

— Что будем делать, сэр? — вопросительно посмотрел на Гейзера Мейсон. — Клянусь всеми здешними чертями, я ни за что не полезу в эту клоаку!

Вступать в грязь болота действительно казалось поступком опрометчивым. Даже если там ничто и не обитает, бойцы запросто могут увязнуть, пойти ко дну.

— Осмотрите все хорошенько. Должен же быть какой-то путь на ту сторону.

Боевики принялись осматривать каждый сантиметр доступной более или менее сухой и надежной почвы. Вскоре осмотр показал полное отсутствие какого бы то ни было обходного пути. Болото одновременно и путь дальше, и преграда на этом пути. Можно, конечно, вернуться назад, но разве это выход? Это отступление, после которого осталось только харакири. Отступив перед болотом, невозможно выиграть дальнейшую войну.

— Может, мы пропустили какое-то ответвление? — в надежде предположил Мейсон. — Черт, в болото я не полезу, сэр, как хотите!