Привидение особого назначения (СИ) - Гладышева Наталья "Наташка". Страница 24

Бесцельно мотаться по дворцу прекратила, когда наткнулась на любопытное зрелище. Моющегося витязя. Светловолосый, как и все они, мускулистый, голубоглазый, лапочка с картинки из дамского журнала, плескался в кадке наполненной теплой водой. Температуру проверила, засунув руку в кадку. Значит моемся? И как бы испохабить ему это удовольствие?

Раз уж взялась за святую миссию - развлекать этих дурачков, нечего прохлаждаться без дела. На предельной скорости промчалась по комнатам в поисках подходящей посудины. Ага. Кувшинчик. Полный. Не тем чем надо полный. Ну да ничего. Мы сейчас того что надо отыщем, благо в этой кладовой всякой хозяйственной утвари полно. Выковыряла пустое ведро из кучи хлама. Пригодится. Тем более долго оно пустым не пробыло. Слетать к пруду и набрать холодной водички, было делом ерундовым. Дольше пришлось с лягушкой возиться, которая никак в ведре сидеть не хотела. Неужели я когда-то лягушек боялась? Это была не я. Честное слово.

Довольная собой, проследовала до нужной мне двери, старательно игнорируя испуганные взгляды прислуги. Ученый горьким опытом народ, завидев плывущие по воздуху кувшинчик с ведерком, испарялся, забиваясь по тараканьим щелям. Правильно мыслят, однако.

Так что там у нас номером первым? А почему бы два номера в один не объединить? Да и витязь явно почуял неладное. Вон как подозрительно на ведерко смотрит. Значит, не будем терять времени даром. Выплеснуть холодную водичку, с проживающей в ней лягушкой, и запустить кувшинчиком в витязя было делом одной минуты. Ух, ты! Шикарный эффект получился. Краска, которая была в кувшинчике, выплеснулась и покрасила не только витязя, но и стены, и кадку, и воду в кадке, и даже лягушку, которая каким-то чудом умудрилась приземлиться прямо на темечко витязю. Богатырь взревел, путаясь в ногах, выскочил из кадки, и, забыв о лягушке на темечке и о том, что не помешало бы одеться, бросился в ту сторону, откуда прилетели снаряды. Я, не будь дура, успела ретироваться. Подставиться еще успею. Лучше понаблюдать за тем, как залитая синей краской накачанная туша (голая туша) несется по коридору с криком: "Убью!". Жаль прислуга заблаговременно попряталась.

На крик вывалилась из разных помещений толпа витязей и растеряно присоединилась к моему наблюдению за дикими скачками голого чудовищного дядьки. И чем ему синий цвет не понравился? Очень подходит к глазам, кстати. Конечно оттенок разный. Но неужели он способен придираться к таким мелочам? Вопль, исторгнутый братиком принца:

- Что здесь происходит? - не стал для меня неожиданностью.

- Это! Как его, - голый витязь, растерял все слова от ярости. - Привидение.

- Где? - сразу же насторожилась кодла, выдохнув вопрос практически единодушно и одновременно.

- Там, здесь, там, - завертелся на месте богатырь.

Сбился со следа, бедняжка.

- Так где? - не выдержал принцев братик.

- Э…, - собрался ответствовать витязь, но поскользнулся на луже воды смешанной с краской, натекших с голого торса.

Грохот раздался знатный, потому что мальчик успел сделать (нечаянно) подножку Таэллю, и свалились они вместе. Витязям это показалось смешным, потому что заржали они как кони.

Точку в этой истории поставила лягушка. Путешествие с перегрузками опасными для здоровья, она приняла со стоическим спокойствием. Верчение на месте, эта космонавтка тоже перенесла с завидной стойкостью. Но вот резкого торможения ее нежная душа не выдержала и матюкнувшись: "Ква!", она спрыгнула с головы синего витязя, и попыталась сделать ноги. Не знаю, что померещилась этим голубоглазым лапуличкам. Может в этом мире тоже есть сказки про лягушек-царевен, и витязи решили что это их судьба пытается избежать любви до гроба… Об этом могу только догадываться. Но вид улепетывающей синей красавицы, почему-то взбодрил этих героев и с криками: "Привидение! Лови!", толпа помчалась вслед за бедняжкой. Не успела лягушка выбраться из коридора на волю. Осаждаемые страстью к сказочным принцессам, превращенным злым волшебником в земноводное, витязи очень быстро изловили бедное животное.

Один из этих извращенцев дергал лягушку за лапу и орал: "Превращайся обратно! Мы знаем, ты - приведение! Кончай свои штучки!". Вот юный натуралист, общества защиты животных на него нету. Бедная лягушенция только испуганно поквакивала, пытаясь защитить свою девичью (а может и юношескую, я ж ей под "хвостик" не заглядывала) честь от посягательств. Это ей не очень удавалось, потому что желающих дорваться до лягушачьей плоти было навалом. Срочно надо спасать невинно пострадавшую. А то ведь раздерут на кусочки. Мои же замыслы так далеко не шли. Влипла лягушка из-за меня. Эх, была, не была…

- Хватит издеваться над бедным животным, - рявкнула на зарвавшихся биологов-любителей.

Меня услышали не сразу. Слишком общупыванием земноводного были увлечены. Вот охальники. Все самые интимные лягушкины места проверили. Но все-таки посторонние звуки прорвались в их затуманенные страстью сознания и один за другим витязи стукали челюстями об пол, забывая их поднять. Эффект есть! И еще какой. Удовлетворенно хмыкнула. Как же они падки на женский пол. Даже в почти монашеском одеянии. В этот раз решила принарядиться. Платье, нежно-голубого цвета, имело скромный стойку воротник и струящуюся, длиной до пола, юбку. Корсаж обозначал талию и подчеркивал грудь. Надеюсь, все проделала как надо, и никаких ненужных разрезов в ненужных местах в этом одеянии не имеется. Волосы гладкими прядями спускаются вдоль лица, ложатся на спину. Невинно опущенные ресницы, и букет роз в руках. Поди, за таким важным привидение погоняйся. Они и не стали гнаться. Просто стояли в офигении и пожирали меня глазами, разом потеряв дар речи.

В коридоре почему-то повеяло холодом и пришлось отрывать взгляд от пола. А после и самой ронять челюсть. Прямо посреди толпы витязей стал образовываться вихрь. Ледяной ветер пронизывал до костей и разбрасывал мужчин в стороны, впечатывая их в стены. Хорошо у меня уже костей нет, и перепады температуры мне не страшны. Только передернула плечами и стала ждать, чем представление закончится. А лягушка вот решила не ждать и, пользуясь тем, что о ней все забыли, даже не квакнув, соскочила с ладони естествоиспытателя и попыталась ускакать подальше. Но корка льда, появившаяся сразу же после кратковременного дождя, пролившегося на головы витязей, помешала ей в этом.

Мужчина, выткавшийся из этих ветра и дождя, внимательно осмотрел наше веселое сборище, обрел материальность и впился непроницаемыми черными глазами в меня. Узнала его сразу. Как можно забыть обличье смерти приходившей за мной пару дней назад, и больше месяца назад за Мишей с Лилей? Пошатнувшись, брюнет сделал шаг в мою сторону. Тут лягушка решила разыграть свой последний козырь и зачем-то (видимо не рассчитала траекторию пути к спасению, а скорее лед спутал все расчеты) прыгнула ему прямо под ноги. В последний момент, сгруппировавшись, словно кошка, мужчина отскочил в сторону, по ходу впечатав в стену, только только отлипшего от нее одного из витязей. Голубоглазый блондин (не замухрышка, кстати), стукнувшись об гладкую поверхность, закатил глаза и съехал по стеночке вниз. Тонкая струйка крови вытекла у него изо рта, загипнотизировав меня своим красным цветом. Наглядная демонстрация силы пришедшего по мою душу убийцы.

И вот, не успели витязи еще прийти в себя и переварить все происшедшее, брюнет уже стоял передо мной и заглядывал мне в глаза. Чего он хотел? Чтобы я испугалась? Может раньше бы и испугалась…, но вот сейчас. Не на ту напал. Презрительно усмехнулась прямо ему в лицо:

- Убивай. Чего же ждешь?

Ответить он мне не успел. Витязи ожили и все разом бросились на моего обидчика. Вот только обидчику все было пофиг. Он отмахивался от дружинников как от назойливых мух, очень ловко уворачиваясь от мечей. Когда еще и доставать хуками успевал? Особенно не повезло синему голенькому мальчику. Все так и норовили его затоптать. Братик принца забыл как и все остальные о его незавидном положении. Пришлось бедняге самому выкарабкиваться. Встать-то он встал, но явно не знал, что делать дальше. То ли бежать одеваться, то ли в таком виде ввязываться в драку. Бойцы все решили за него, кто-то очень неудачно въехал ему в самое нежное и уязвимое место рукоятью меча. Бедняга согнулся пополам и скоро, отправленный в полет к стенке, считал искры перед глазами, и наслаждался всей прелестью болезненных ощущений, после удара по детородным органам.