Накормить зверя (СИ) - Вяткина Татьяна Александровна. Страница 41

Разглядывая вытатуированное имя ниже пупка, я готова была смеяться до слез. Я действительно неудачница. Не понимаю, зачем Мариус это сделал? Что ему мешало просто одеть на меня ошейник и посадить на цепь. Мало ли способов подчинение, но то что он проделал с нами ужасно. Я до сих пор не могла избавиться от щемящего чувства внутри груди. ‘Женщина принимает участь своего мужчины’ - сказал Мариус, - ‘Теперь ты часть Сириуса, а то что принадлежит ему принадлежит мне’

Разозлившись, я обхватила пальцами кольцо в желание вырвать, но вовремя остановилась, представив, что его захотят вернуть обратно. Прижавшись спиной к стене я хотела чтобы все это мне приснилось. Никто меня не хотел порабощать, никто меня не насиловал, но реальность была жестче чем я ожидала. Под чутким руководством Мариуса, чистокровный поимел меня так как хотел его хозяин. Пораженная происходящим я не могла даже пошевелиться. Мне было страшно и больно. Парализованная я смотрела на лишенное эмоций лицо Сириуса. Казалось, он покинул свою телесную оболочку, оставив меня одну, совершенно беспомощную во власти его сильного тела. Я могла с ним бороться, но сам факт вонзить в него когти, был неприемлем. Оплакивая его израненное тело я молча принимала его в себя, не сопротивляясь и в тоже время ненавидя все происходящее. Единственный кто тогда был мне невыносимо важен, вопреки своей воли предавал меня.

- Сириус…- я задумчиво произнесла его имя.

То, что произошло между нами, ужасно. На глазах у всех с принуждением. Смогу ли я это пережить? Отрицательно качая головой, я знала ответ. Это дерьмо навсегда застрянет в моей голове, как первый сексуальный опыт. Я не хотела задавать себе ненужные вопросы. Не хотела себя винить в произошедшем. Это не к чему хорошему не приведет. Единственное что еще заставляло меня не упасть на пол и не разрыдаться так это Мариус. Этот кусок дерьма ответит за все.

- Сириус, заканчивай уже, - засмеялся Мариус, - А то мы подумаем что тебе нравится трахать эту некромантскую сучку.

Эти слова до сих пор звучали у меня в голове, вызывая тошнотворное чувство ненависти. Сириус тяжело дышал, прижав меня своим телом к полу. Его широкие плечи были покрыты бисеринками пота, а волосы пахли кровью. Чистокровный никак не мог кончить. Он был так напряжен и закрыт ото всех, что было вообще чудом что у него стоит член.

- Ты меня слышишь? - Мариус резко схватил мужчину за волосы, заставляя смотреть на него, - Только попробуй вырубиться. Или ты забыл моих некропольских крыс? А вот они привет тебе передавали. Сказали что твое мясо деликатес для их желудков.

От услышанных слов пальцы Сириуса сильно сжались на моих запястьях. Господи, что еще пришлось испытать этому мужчине во власти этого безумца? По моему позвоночнику заскользил страх, заставляя сердце сжаться. Казалась, я была в том темном помещение, прикованной к полу. Не видя, но чувствуя, как скребутся крысиные зубы об мои обнаженные кости. Я сходила с ума, ударяясь головой об пол. Это единственное что я могла сделать.

Вспомнив это яркое видение, я поняла, что ритуал действительно связал нас. Неспроста я во сне видела эпизоды его жизни. Бедняга, столько пережил. Это кольцо чуть не стоило ему жизни, а теперь оно связало его с некроманткой.

Несмотря на израненное тело, Сириус все равно прошел все испытания. В полуобморочном состояние он вышел с другой стороны пещеры. Зрачки его были расширены, а в руке была голова серого демона. Положив трофей на алтарь, он поднял глаза на Оракула. Сириус знал, что убил самого сильного демона в пещере и что до него этого не делал никто.

- Ты не достоин этого кольца, - высокомерно сказал Оракул, но несмотря на это в его руках появилось желанное маленькое колечко.

- Тебе не позволят им воспользоваться. Ни одна семья не примет тебя, так что все твои усилия прошли в пустую.

С этими словами Оракул кинул кольцо к ногам Сириуса и покинул святилище. Вне себя от счастья Сириус упал на колени и дрожащими руками поднес кольцо к губам. Оно было такое красивое, такое уникальное. Зеленые маленькие драгоценные камешки были аккуратно вставлены в тонкую основу серебришка. Боги, он это сделал. Внутри его поселилась надежда, что когда-нибудь он сможет иметь семью и детей. Когда-нибудь он сможет прикоснуться к женщине. Надев кольцо на мизинец правой руки, он последний раз посмотрел на него и заставил слиться с кожей.

В соседнем помещение включили воду. Я точно знала что это Сириус. Встав, я завернулась в одеяло и направилась к двери, за которой предположительно была ванная комната. По пути я запнулась об сломанный на две части диван. Посмотрев по сторонам, я поняла что в помещение невероятный погром, казалось здесь была бойня. Тому свидетельствовали следы когтей вдоль стен, поломанная мебель и разбившая лампа. Свет исходил только от толстой свечи в углу комнаты, там же я увидела тлеющие успокаивающие палочки.

Подойдя к двери я осторожно ее открыла и оцепенела на месте. Черная ванная комната была в ужасном состоянии. Плитка местами была отколота, огромное зеркало разбито на тысячи осколков валяющихся по всему полу. Белый не промокающий коврик заляпан в крови. Помещение казалось знакомым и в тоже время я понимал что нахожусь здесь впервые.

Обнаженный Сириус спиной ко мне сидел возле унитаза. Его выворачивало на изнанку. Позвоночник так сильно выгибался от спазмов, что казалось, сейчас разорвет тонкую кожу спины. Раны немного зарубцевались, но все равно были пугающими. Как он смог вынести столько ударов. Я сделала шаг вперед и вскрикнула. Острый зеркальный осколок впился в ступню. Это привлекло внимание чистокровного. Он резко повернул голову. По его подбородку стекала черная кровь.

- С тобой все в порядке?

- Пожалуйста, уйди, - зарычал он, и воспользовавшись своей силой вытолкнув меня из ванной.

Дверь захлопнулась перед самым носом, оставив меня одну. Уставившись на деревянную поверхность я пыталась побороть в себе странное чувство. Мне хотелось сейчас быть рядом с ним. Успокоить, взять его боль на себя. Сказать что он не один. Пребывая в его воспоминаниях, я чувствовала только отчаяние и нестерпимое одиночество. Ни одна душа не пыталась его утешить. Вокруг было одно предательство и сокрушительный крах всех надежд. Я чувствовала его боль, пусть он закрылся от меня непроницаемой стеной, она все ровно просачивалась сквозь закрытую дверь, заставляя испытывать мучительное чувство вины. Пройдя ритуал я ощущала себя частью этого древнего вампира и отчетливо понимала что моему быстрому выздоровлению способствовал именно Сириус. Он отдал мне часть своих сил, несмотря на то что сам в них нуждался. Ком застрял в горле. Не думаю что вампиру нравилось такое единство. Я видела какую злость он испытывал к некромантам. Это было первобытная ненависть заложенная в его крови. Мариус запретил ему убивать меня, но я помнила как чистокровного трясло от злости когда он облизывал мои пальцы. Если бы у него был хоть один шанс он впился бы клыками в мою глотку и неминуемо вырвал ее, наслаждаясь моей смертью.

Представив это, я немного остудила свой порыв опять ворваться в ванную комнату. Пережив его прошлое, я знала что не стану по-настоящему его женщиной и что он никогда не примет меня. Прижавшись лбом к двери я готова была рассмеяться над своими мыслями. Мне действительно было важно примет ли меня вампир. У меня никогда не было мужчины и я просто терялась, не понимая как себя вести. Несмотря на то что кровосос грубо трахнул меня на глазах у всех, я не могла его ненавидеть. Наоборот, сейчас я чувствовала нечто странное в груди, необычный трепет, заставляющий учащенно дышать лишь при одной мысли о Сириусе. Что же мне теперь делать? Вместо того чтобы разрабатывать план побега мои мысли работали совершенно в другом направлении.

Выругавшись про себя, я со всей силой ударила кулаком в дверь. Боль ошеломила и в то же время, заставила меня вырваться из этого оцепенения. Сириус был рабом, и нет ничего хуже его участи. Мариус намекнул что став женой раба автоматически сама становишься рабыней. Это меня не устраивало. Нужно было найти выход из сложившегося положения, но я не могла, постоянно думая о своем неожиданно обретенном супруге. Я так сильно хотела его возненавидеть, ненависть заставляет двигаться вперед, но как бы не старалась, не могла. Как будто это было под запретом. Я отчетливо осознавала, что Сириус не хотел меня насиловать. Если бы все было иначе, он неминуемо кончил, прекратив этот ужасный спектакль. Поражаясь своей отстраненностью к произошедшему я могла только удивляться своей психике. После такого явно стоило сойти с ума, но казалось я приглушила эмоции, видя лишь картинку, но не испытывая к ней ничего.