Мика - Гамильтон Лорел Кей. Страница 10
Потом позвонила Фоксу – никаких эмоциональных проблем, чисто деловой разговор. Какая радость.
– В вашей папке все, что вам нужно, чтобы поднять Роуза из мертвых, маршал Блейк, – ответил Фокс.
Я догадывалась, что он так скажет, но...
– Только одно скажите мне, Фокс. Насколько там горячее дело, с этим Эмметтом Лероем Роузом?
– Горячее? Что вы имеете в виду? – переспросил он, но по тону было ясно, что он понял.
– Насколько важным был этот свидетель?
– Блейк, он умер естественной смертью. Убит он не был. Он не был заказан. Мы его поймали на нехорошем деле. И он не хотел из-за этого дела садиться в тюрьму. Поэтому он сдал нам людей поважнее. Или собирался сдать.
– У него было больное сердце?
– Нет. Иначе мы бы поручили секретарю суда принять его показания – просто на всякий случай. Потом мы узнали, что его отец тоже умер от неожиданного сердечного приступа примерно в том же возрасте.
– Я так понимаю, Фокс, что, если бы вы знали, вы могли бы раньше выслушать его показания?
Он секунду помолчал, потом ответил:
– Может быть.
– Скажите, Фокс, есть еще что-нибудь, что вы не включили в материалы, такого, что потом может извернуться и тяпнуть меня за задницу? Вроде, скажем, отца, умершего от внезапного сердечного приступа.
Он издал звук, который можно было счесть смехом.
– Хорошо сказано, маршал Блейк. Но нет, мы ничего не скрыли такого, что может оказать влияние на вашу работу.
– Вы когда-нибудь видели, как поднимают мертвых, специальный агент Фокс?
Он снова затих. Потом ответил:
– Да.
И ничего больше не сказал. Я подождала, он молчал.
– И вы удовлетворены информацией, которую я получила.
– Да, – снова ответил он, причем таким тоном, что разговор идет к концу. – Почему-то мне кажется, что, обратись я сразу к вам, а не к Киркланду, геморроя было бы в сто раз больше.
Тут уж засмеялась я.
– Это да! В качестве геморроя я примерно во столько раз страшнее Ларри.
– Как его жена?
– Я хотела им позвонить после разговора с вами.
– Наилучшие пожелания от меня.
Он повесил трубку. Я вздохнула и тоже повесила трубку. Потом взяла свой сотовый, лежащий перед кейсом. Когда я его включила, высветилось, что есть сообщение. Пощелкав кнопками, я услышала голос Ларри: "Анита, это Ларри. Схватки удалось остановить. Ее оставят на ночь в больнице, просто на всякий случай, но вроде бы все в порядке. Спасибо, что подменила меня в Филадельфии. Вообще за все спасибо. – И вдруг он засмеялся: – А как тебе эта папочка? Правда, жутко информативно?"
Он снова засмеялся и повесил трубку.
Я вдруг села на диван. Даже сама не понимала, насколько я беспокоюсь, пока не выяснилось, что все в порядке. Тамми мне даже не очень симпатична, но Ларри – мой друг, и если что, у него бы сердце разбилось.
Мика стоял передо мной. Я подняла глаза.
– Тамми и ребенок в порядке. Ларри звонил, наверное, когда мы были в воздухе.
Мика улыбнулся и тронул мое лицо:
– Ты побледнела. Сильно волновалась?
Я кивнула.
– Ты это от меня скрывала или не знала сама?
Я улыбнулась ему слишком криво, чтобы улыбка сошла за веселую.
– Перестань так хорошо меня понимать, черт тебя подери!
– Лучше, чем ты иногда сама себя понимаешь, – тихо сказал он. И это было слишком близко к правде.
6
Доставка в номер дала о себе знать стуком в дверь и вежливым голосом. Мика подошел к двери, опередив меня, но не стал сразу ее открывать. Некоторых людей, участвующих в моей жизни, приходилось учить осмотрительности, но у Мики она входила в стандартный набор поставки бойфренда.
Он выглянул в замочную скважину, потом посмотрел на меня:
– Доставка в номер. – Но дверь открывать не стал, а сделал очень глубокий вдох, нюхая воздух. – И пахнет как доставка в номер.
Я отодвинула руку от пистолета под мышкой. Сама даже не заметила, что рука туда потянулась, пока не убрала. Когда Мика стал принюхиваться к двери, мне на миг показалось, будто что-то не так, а не просто он нюхает воздух ради приятного запаха.
Перед тем, как открыть дверь, Мика надел очки, а я проверила, что пистолет прикрыт жакетом. Не хотелось никого пугать и уж точно не хотелось давать обслуге повод для разговоров. Скрывать, насколько мы далеки от нормы, было нам привычно. А то народ нервничает при виде пистолетов и оборотней – можете себе представить?
Рассыльный улыбнулся и спросил, куда нам желательно поставить поднос. Мы попросили его накрыть стол у окна.
Кажется, у него много времени ушло на сервировку. Он расставил бокалы для воды, настоящие салфетки, даже розу в вазочке посередине стола. Никогда не видела, чтобы доставка в номер работала так тщательно.
Наконец он закончил работу. Мика расписался за еду, и рассыльный исчез, пожелав нам всего хорошего – кажется, совершенно искренне.
Мика закрыл за ним дверь, запер все замки. Я это одобрила. От замков мало толку, если ими не пользоваться.
Я как раз пыталась решить, хмуриться мне или нет.
– Я люблю осмотрительность, ты это знаешь...
– Но? – спросил он, кладя свои очки на кофейный столик.
– Но я думаю, что должна сделать тебе этот комплимент, прежде чем начинать ныть.
Улыбка его чуть поугасла.
– Что на этот раз?
– Вот салат с жареной курицей и куриные грудки, жаренные с овощами на гриле. Салат лучше не мне.
Он улыбнулся, и улыбка была такая, что можно было догадаться, как он выглядел в пятнадцать лет.
– Тогда тебе грудки.
Я нахмурилась:
– Я бы предпочла бифштекс.
Он кивнул:
– Да, но если плотно поесть, еда иногда не слишком хорошо укладывается, если секс тоже... гм... энергичный.
Я попыталась не улыбнуться – и не смогла.
– А секс у нас намечается... гм... энергичный?
– Надеюсь, – ответил он.
– И ты себе взял сачат, потому что...
– Потому что большая часть работы достанется мне.
– Ну а это уже неправда, – возразила я.
Он обхватил меня руками, и от того, что рост у нас один и тот же, взгляд в глаза друг другу получался очень серьезным – и очень интимным.
– Кто будет делать большую часть работы – это зависит от того, кто что будет делать. – Голос его звучал низко и глубоко. Наклонившись ближе ко мне, он сказал: – Я знаю точно, что я хочу сделать тебе и с тобой, а это значит, что я... – губы его оказались над моими, – буду делать большую часть работы.
Я думала, он меня поцелует, но он не поцеловал – отодвинулся, оставив меня чуть задыхающуюся и с легкой дрожью. Когда я смогла говорить, чтобы голос не звучал так неуверенно, как я себя чувствовала, я спросила:
– Как ты это делаешь?
– Что? – спросил он, садясь со своей стороны стола и расстилая салфетку на коленях.
Я на него выразительно глянула. Он засмеялся:
– Я твой Нимир-Радж, Анита. А ты моя Нимир-Ра, королева леопардов. Как только мы встретились, мой зверь и та часть твоей сущности, что призывает леопардов-оборотней и отвечает им, узнали друг друга. И ты это знаешь.
Я вспыхнула, потому что воспоминание о том, как нас потянуло друг к другу при первой встрече, до сих пор вызывало у меня небольшое смущение. Ладно, даже не небольшое.
Мика был первым мужчиной, с которым у меня был секс через несколько часов после знакомства. Единственное, из-за чего это не оказался секс на одну ночь, – это что Мика остался возле меня, но тогда я еще не знала, что так получится. Мика был первым, на ком я питала ardeur, первое теплое тело, на котором я утолила эту страшную жажду. Это и была связь наших душ? Или основа ее?
– Ты хмуришься, – сказал он.
– Задумалась, – ответила я.
– И не о приятном, судя по выражению лица.
Я пожала плечами, от чего жакет задел пистолет. Я сняла жакет и повесила на спинку кресла. Теперь наплечная кобура была на виду и агрессивно выделялась на алой блузке. Рукава были короткие, и почти все шрамы на виду.