Судьба по контракту (СИ) - Гусев Владислав. Страница 8

Ильм не стал расспрашивать, что было дальше. Слыхал он от Санти о таких делах. Мешок на голову, камень к ногам и в последний полет с высокой городской стены в глубокие мутные воды рва. Пять зим назад… Визит короля это не шутка. Помнится, мостовые чуть ли не с мылом драили, дерьмо разное в судорогах по закоулкам собирали, а то вдруг его величество свой любопытный нос не туда сунет. Конфуза не оберешься. В высшей магической школе тогда распоряжением ректора запретили на время все опыты сопровождающиеся выбросом неподобающих ароматов, на факультете некромантии изъяли все сомнительные учебные пособия. Смешно сказать — гранитные анатомические столы, казалось, навсегда впитавшие в себя запахи гнилой плоти духами поливали, отчего запах распространяемый ими становился особенно паскудным… Однако, не смотря ни на что вольное студенчество все равно оставило за собой последнее слово. В день, когда его величество вышел прогуляться по улицам, чтобы стать ближе к простым людям, у высшей магической школы исчезла ее тщательно начищенная медная вывеска, а вместо нее на веревке вниз головой повис изрядно изглоданный временем труп. Ректора тогда чуть удар не хватил. Шутка, несомненно, удалась и возможно имела бы очень далеко идущие последствия, если бы сир не имел чести вляпаться парчовой туфлей в свежую собачью какашку, и, придя в скверное расположение духа, не прекратил свое путешествие по городу. Но это уже было после посещения восточной башни…

Ильм усмехнулся. Выходит, что король провел очень поучительный день — не только с собачьими экскрементами познакомился, но и еще и с солдатской кашей… Даже на золотой не поскупился. Надо же…

— Мастер…

— А? — Ильм отвлекся от воспоминаний.

— Спросить хотел, — капрал смущенно упер взгляд в землю, — ты только того не серчай, ладно?

— Договорились. Чего тебе?

— Ты и вправду некромансер? А то народ много чего про тебя говорит.

— Например?

— Ну… разное. Что кровать у тебя из костей.

Ильм не сдержался и фыркнул. Его собеседник обиженно замолк.

— Кровать у меня самая обычная. А что касается остального — чистая правда. Я костяной мастер.

— Ух ты, — в глазах бывалого стражника зажглось совершенно детское любопытство, — а ты мертвеца поднять можешь?

— Ну да, могу.

— А двух?

— Могу и двух…

— А…

Сверху тихонько свистнули. Затейливо, не очень длинно, словно коротенькую мелодию исполнили.

— О-па, — капрал сразу подобрался, — у нас гости. Ты, мастер, как доклад докладывать обучен?

— Обучен. Что, дождались?

— Вроде того. Лучше добрая драка, чем эти голуби, — он снял с головы шлем и стукнул по нему несколько раз испачканной в каше ложкой. Железная шапка издала противный дребезжащий звук. В ответ на условный сигнал послышался топот сбегающихся стражников.

Через пару мгновений на площади перед башней образовалась идеально ровная и подтянутая шеренга солдат. Капрал крутился вокруг нее, поправляя и одергивая обмундирование своих товарищей. Потом хлопнул себя по лбу и умчался куда-то в сумрак. Ильм не успел даже удивиться, как тот уже стоял перед ним со шлемом в руках. Некромант с ужасом разглядел видавший виды рыцарский топхельм.

— Ты спятил, — процедил он сквозь зубы, — где ты это ведро нашел?

— Какая разница, — капрал цепко посмотрел на темный провал улицы, — главное есть, что на голову надеть. Лейтенант не может быть без головного убора. Вообще надо свой иметь.

— У меня не шлем, а одно название… Дома он.

— Тогда не обессудь.

— Он без подшлемника.

— А ты головой не тряси. Вон идут уже. Давай облачайся. Сейчас представление будет. Я к своим побежал. Потеть.

Из ночного мрака важно материализовались два поджарых пожилых господина, одетые в богатые камзолы. На головах представителей городского магистрата красовались береты, украшенные перьями. Вслед за ними, позвякивая тяжелой амуницией, шагали шестеро латников. На площади перед башней процессия разделилась.

Конвой значительно отстал, явно проявляя цеховую солидарность с гарнизоном. Старцы же вышли на открытое пространство и остановились. На их холеных лицах не читалось ничего кроме плохо скрываемого неудовольствия. Другого никто и не ожидал.

Ильм поймал на себе тоскливый взгляд капрала. Кажется пора…

Некромант, ни разу до этого не принимавший участия в подобной церемонии, тихонько кашлянул, прочищая пересохшую глотку, и нахлобучил на голову шлем. Мир сразу превратился в замкнутое пространство, пахнущее ржавчиной и кислой капустой. Звуки стали глуше, видимость через узкую смотровую щель оставляла желать лучшего.

Ильм недовольно сморщился. С помойки он притащил его что — ли? Ладно, потом разберемся.

Первый шаг навстречу судьбе оказался не очень удачным. Ограниченный обзор не позволил рассмотреть корявую ветку под ногой. Ильм споткнулся и, под тяжестью доспехов чуть совершенно позорно не упал. Пришлось не очень мужественно взмахнуть руками и только таким образом удержать теряемое на глазах равновесие. Далее все пошло более-менее гладко.

Некромант, печатая шаг по каменной мостовой, совершил положенный подход к членам городского совета и, лихо щелкнув каблуками, замер в точно положенном месте. Шлем предательски сполз набок. Ильм в сердцах дернул головой. Проклятая железяка с грехом пополам встала на место.

— Почтенные слуги города, — начал он, стараясь, чтобы голос звучал молодцевато, однако глухая лицевая часть шлема на свой лад преобразовывала звуки, придавая им немного квакающий тембр, — на вверенной мне королем и вольным городом Туров для охраны земле, а также в Восточной крепостной башне и восточных воротах ничего, способного устыдить достоинство нашей славной державы не произошло. Вверенная мне дружина готова отдать жизнь за светлого короля. Доложил суть сего дня маг — лейтенант Ильм, сын Нотара.

В воздухе повисла тишина.

Слуги города окинули докладчика задумчивыми взглядами, сродни тем, какими одаривают невыразительные каменные изваяния, и одновременно обернулись к замершим навытяжку солдатам.

Ильм облегченно выдохнул. Вот ведь как бывает… Кому расскажи, не поверят. Ни слова ни сказали, старые хмыри. Не одернули на полуслове, к шлему на голове не придрались. Добрые городские традиции рушатся прямо на глазах. К чему бы это все? Или он был настолько невнятен, что на него решили не тратить свое драгоценное время? Вроде все как надо сказал. Ну, да боги с ними. Меньше нервотрепки.

Почтенная комиссия тем временем активно обхаживала стражников, словно любящие отцы нерадивых сыновей. Холеные белые руки трогательно оправляли складки на видавших виды плащах, осторожно касались тяжелого боевого оружия, придавая ему идеально правильное положение, поправляли шлемы на головах. На лицах старцев блуждали снисходительно улыбки, как у бывалых воинов при виде новобранцев. Вообще, складывалось впечатление, что уважаемые господа немного выжили из ума и с наслаждением играются в солдатики.

Ильм терпеливо ждал, вытянувшись, как и все, во фрунт. Нюхал ржавчину пополам с капустой и старался не чихнуть.

Наконец смотрины закончились и комиссия, даже не обернувшись в сторону новоиспеченного командира, важно продолжила свой путь. Ильм проводил взглядом стальные спины эскорта и, как только они скрылись в темноте, с удовольствием стянул железо с головы. Вдохнул полной грудью свежий, прохладный воздух и мысленно пожелал честной компании приятного путешествия. В доки. Ибо после Восточной башни следующий большой наряд стоял именно там. Значит впереди у них трущобы, трущобы и еще раз трущобы. С подобающими ароматами, своей ночной жизнью и изобилием темных личностей.

Капрал подождал еще немного и резко взмахнул рукой. Монолитный строй сразу же распался на отдельных живых людей.

Ильм подошел к нему и протянул больше не нужный шлем.

— Видал, как сегодня все благостно прошло? — старший солдат расплылся в широкой улыбке, отчего на щеках его появились маленькие ямочки, не очень вязавшиеся с обликом сурового воина, — не орали, ножками не топали, слюной не брызгали…Похоже, ты своим докладом их очаровал. Растопил, понимаешь, того, суровые сердца.