Заклятые пирамиды - Орлов Антон. Страница 18

Час был поздний, на подоконнике горела масляная лампа, и вокруг нее бледным роем вились весенние мошки. Языковед, молодой, но преждевременно изможденный парень, спал возле кровати на тряпичном коврике, свернувшись калачиком. Так и хотелось чем-нибудь его укрыть.

Иномирец полусидел, опираясь на подушку, немного кособоко, чтобы не травмировать обожженное плечо. Его длинные волосы свалялись и засалились. Исхудавшее лицо – удлиненно-треугольное, с высокими скулами и нездорово мерцающими в полумраке глазами – выглядело измученным и в то же время внушало Зинте опаску. Было в нем что-то непростое… Привлекательное лицо, почти красивое, но насмешливый рот казался слишком большим, а подбородок – чересчур острым. Пожалуй, для актера бы в самый раз, да только все уже определилось, и быть ему не актером, а магом.

– Ты научился разговаривать по-нашему? – спросила она шепотом. – Как себя чувствуешь?

– Болит… Здесь есть кто-нибудь, кто сможет вернуть меня домой?

Вот даже как, он уже все понял, отметила Зинта.

– Ты и так дома. Когда-то раньше, в прежних рождениях, ты жил в Сонхи, так что добро пожаловать обратно!

– Крантец… – с тоской пробормотал маг-возвратник – не иначе, выругался. – Бабка обещала, что загонит меня в ад, и сдержала слово. Хотя ты скорее похожа на ангела, чем на чертовку.

– Слишком много не наших слов, – беспомощно призналась лекарка. – Я не понимаю, что все это означает.

Если замещения не происходит – значит, точный аналог в языке отсутствует, так объяснял ей уснувший на полу молодой маг. Зинта сердобольно укрыла его своим теплым плащом и устроилась на табурете возле постели.

– Как тебя зовут?

– Эдвин. Хм… Или пусть лучше Эдмар. Возьму себе половинку ее имени, на удачу. Меня зовут Эдмар, – повторил он, улыбнувшись Зинте с оттенком затаенного вызова.

Обаятельная улыбка, однако было в ней что-то настораживающее.

– Ты ведь не просто так сюда попал? Наверное, какой-нибудь магический эксперимент, из-за которого тебя выкинуло из вашей реальности?

– Если бы. На меня напали наемные убийцы. Моя же родная бабка их подослала. Одного я прикончил, другой меня ранил. Я пытался от них сбежать, было дико больно, и вдруг я очутился уже не там, а в какой-то неимоверной клубящейся темноте перед запертой дверью. Эта чертова… м-м, понял, демонова дверь никак не открывалась, вдобавок на меня набросилась вонючая мохнатая обезьяна. По-моему, она собиралась меня сожрать. Дверь все-таки поддалась раньше, чем я успел рехнуться. И на том спасибо.

– Ты видел, кто убил Шуппи-Труппи?

– Так звали несчастную мартышку? Это, что ли, был любимый домашний питомец вашего верховного мага, и теперь безутешный хозяин грозится уделать обидчика за жестокое обращение с животным?

– Не пори ерунды, – строго оборвала Зинта. – Шуппи-Труппи был очень опасной тварью, и считалось, что убить его невозможно. От него многие пострадали, тебе неслыханно повезло. Попробуй-ка себе представить, насколько страшнее и опаснее то чудище, которое оторвало ему голову!

– Его уничтожат? – У Эдмара, и так-то бледного, последняя кровь отлила от щек.

– Постараются. Наши добрые маги даже Шуппи-Труппи уничтожить никак не могли, но экзорцисты что-нибудь придумают, чтобы защитить доброжителей. Важно, чтобы ты припомнил и завтра рассказал магам все, что видел. Кто это был, откуда он появился и куда ушел.

– Поверь, я ничего толком не помню. Мне было больно, в глазах все плыло…

Эдмар выглядел растерявшимся и напуганным. Выражение лица такое, словно ему предстоит решить непосильную задачу. Поймав взгляд Зинты, он постарался спрятать эти чувства – должно быть, самолюбие взыграло.

– Та тварь тебя обожгла? – не удержавшись, с состраданием спросила лекарка.

– Нет, – он выдавил слабую усмешку. – Это убийцы в меня стреляли. Перед тем как я… провалился к вам.

– Стреляли? Чем? – теперь уже она растерялась. – Что может вызвать такой ожог?

– Лазер. Оружие, из которого выходит поражающий луч. Ясно, в вашей деревне ничего подобного нет.

Зачахнет он здесь, с грустью подумала Зинта. От тоски по своему прежнему миру. Говорят, с возвратниками это иногда бывает.

– Ты лучше выпей моего отвара и поспи, – посоветовала она нарочито бодрым тоном. – И уж настройся на то, чтобы вспомнить все подробности. Завтра утром добрые маги придут с тобой побеседовать, специально ради этого сюда приехали.

Наконец-то Дирвен дождался своей первой экскурсии по Аленде! С ним пошел один из старших учеников, Понсойм – большой, плотный, румяный, выглядевший почти взрослым. Он был из зажиточной крестьянской семьи, родители сами привезли его на испытательный экзамен в школу амулетчиков и регулярно присылали из деревни гостинцы. Дирвен сразу начал завидовать – не гостинцам, а тому, что, хоть Понсойм и в разлуке со своей семьей, никто ему не запрещает ездить туда на каникулы.

Усваивать ларвезийский язык Дирвен только начал, но его провожатый свободно болтал по-овдейски. Будущих магов и амулетчиков Ложи обучают пристойно владеть многими наречиями.

– Погоди, не оглядывайся, отойдем подальше… А вот теперь поворачивайся и смотри, какая красотища! Это резиденция Светлейшей Ложи, Магическая Академия и наша школа. Я в первый раз так и остолбенел с разинутым ртом, пока меня отец подзатыльником в чувство не привел. Получше королевского дворца, хотя дворец тоже хорош, еще увидишь. Ложа главнее короля, об этом все знают.

Белое, кремовое, золоченое. Башни, колоннады, балконы, воздушные галереи, сверкающие шпили.

Дав новичку насмотреться на это великолепие, Понсойм повел его в город. Оба были в форме школы амулетчиков, поэтому Дирвен чувствовал себя здесь хоть и чужаком, но привилегированным чужаком, причастным к верховной власти, которому стараются угодить.

– Это Кирпичный рынок. Пока в Аленде не обвыкнешься, один сюда лучше не суйся. На другие рынки тоже не ходи, купить сладостей и в лавке можно. Почему говорю, потому что знаю, а то отправился я туда на вторую восьмицу своей столичной жизни и потом за ворота выбрался без кошелька, без амулетов да в одном ботинке. Здешнее ворье не глядит, кто ты таков, на ходу подметки срезает. Среди воров тоже есть амулетчики. Погоди, у тебя еще будет учебное задание – прогуляться по рынку, и чтоб ничего не свистнули, но это после занятий по контролю.

Битая кирпичная ограда рынка осталась позади. Дальше начались тенистые булыжные улицы с пестрыми вывесками, цветущими вьюнами на балконах и похожими на затейливые леденцы фонарями.

– Здесь можно познакомиться с модисткой. Такие крали попадаются… Нет, сейчас мы туда не пойдем, успеется еще. Мне велели тебе город показать, вот и глазей по сторонам. Это?.. Гадость, вот что это такое! Ктарма. Разве никогда о ней не слышал?

На стене дома, одетого в плющ и лепнину, чернела выведенная углем надпись:

«Ктарма знает, чего хотят боги! Все будут жить, как мы, или все умрут».

– Ктарма – это вначале было тайное общество, но теперь про них уже везде наслышаны. Они хотят, чтобы повсюду приняли их учение, а всех несогласных, считают, надо поубивать, потому что все, кроме них, – воры, пьяницы, развратники и вообще негодяи. Якобы только они одни в своих общинах и живут так, как угодно богам, а все остальные якобы прихвостни демонов. Ну, ты понял, так они твердят в своих проповедях. Они то и дело засылают к нам ужасателей, чтобы нагадить, где можно, и запугать побольше народа. Их финансируют суринаньские князьки, кто побогаче, и еще ваша Овдаба… Ладно, ладно, не твоя, ты же теперь наш, но у Ларвезы с Овдабой торговые и колониальные интересы пересекаются, вот они и устраивают нам пакости чужими руками. Не обижайся, я, честно, тебя не имел в виду.

Дирвен еще немного пообижался, он никому и ничего просто так не прощал, но все же решил, что Понсойм и правда лично его оскорбить не хотел. Тем более речь шла о власть имущих Овдабы, придумавших Закон о Детском Счастье, из-за которого Дирвена разлучили с мамой. Некоторое время гордо помолчав, он начал отвечать на реплики собеседника, вначале односложно, потом как раньше. Понсойм был парнем добродушным, так что вскоре они помирились.