История первая. Беглец. История вторая. Странник. (СИ) - Хворост Дмитрий Александрович. Страница 4

— Эй, а ну стоять! — крикнули мне, но меня уже и след простыл.

Что было мочи я нёсся по извилистым улочкам, перепрыгивая через неожиданные препятствия в виде мусорных куч, луж помоев и тому подобных «приятных» сюрпризов, встречающихся на каждом шагу. Ситуация стремительно ухудшалась. Количество путей отступления неуклонно приближалось к нулю. К тому же, мне предстояло пересечь центр города, а там, зуб даю, патрулей — как блох на шелудивой собаке.

* * *

Лёгкие горели огнём, а отбитый копчик нещадно саднил. А этот запах… желудок делал кульбит за кульбитом, и пришлось приложить усилия, чтобы не расстаться с обедом и завтраком. Слава всеединым, что нос почти сразу отказался вообще хоть что-либо различать. Глаза, правда, всё равно слезились, но это мелочи жизни. Вокруг в воде плавало нечто… неописуемое. Даже не верится, что это всего лишь отходы человеческого города. Хорошо хоть, что не очень глубоко — мне по колено, иначе скорость моего передвижения была бы сопоставима с улиткой, угодившей в бочку с перебродившим вином. Брести по шею в, извините, дерьме — не самое приятное времяпрепровождение.

Опс, кажется, я пропустил небольшой кусочек? Да, точно. Прошу прощения. Во время всей этой беготни очень тяжело о чём-то думать. Итак, на чём я тогда остановился?

* * *

Узкий переулок внезапно кончился и я, к своему вящему удивлению, оказался на центральной площади. Напротив меня находился тот самый пантеон, мраморным великаном вздымавшийся к облакам. Слева от него стояла городская ратуша. Её архитектор был тем ещё затейником — здание походило на миниатюрную крепость с четырьмя башенками — углами. Секунда потребовалась мне, чтобы понять, в какую переделку мне не посчастливилось угодить. Полторы понадобилось целой толпе монахов, собравшейся перед фонтаном в центре площади, чтобы осознать, какое счастье свалилось на них в виде моей скромной персоны. Разница в полсекунды спасла мне жизнь — в три прыжка я преодолел расстояние до следующего небольшого переулка и нырнул туда.

За спиной слышался топот двух десятков ног и гортанные вопли с угрозами и приказами остановиться.

Ага, нашли дурака.

Пять секунд гонки с препятствиями — и я вылетел на параллельную улицу, как пробка из бутылки игристого шампанского. И чуть не угодил под копыта какой-то лошади. Это оказался стражник, у которого сразу сработал годами выработанный рефлекс — раз бежит, значит виновен. Естественно мне ничего не оставалось, кроме как рвануть в противоположную от него сторону. Теперь сзади раздавался стремительно приближающийся цокот копыт. За мгновение до того, как мне на голову опустилась бы тяжёлая дубинка, обитая войлоком, я успел упасть ничком на выложенную булыжниками мостовую, прощупав все её выпуклости своими костями. Их оказалось слишком много на мой вкус (выпуклостей, а не костей). Стражник пронёсся мимо, а мне пришлось стиснуть зубы, вскочить и вновь бежать, притом развернувшись на сто восемьдесят градусов. То есть прямо в распростёртые объятия моих предыдущих преследователей.

Улыбнувшись, проносясь мимо остолбеневших от моей наглости монахов, высыпавших на улицу как горошины из банки, я унёсся вперёд и вновь нырнул в переулок. А там повернул. Затем ещё и ещё. Стоило решить, что они потеряли меня, как внезапно меня встретил самый настоящий сюрприз. Не смотря, куда ступаю, я совершенно не заметил тёмного зёва провала, оказавшегося у меня прямо под носом. Шаг — нога не находит опоры. Мгновения полёта, за которые мне привиделась вся моя жизнь и громкий всплеск.

* * *

Так мне и удалось попасть на первый ярус катакомб под Сейтиром или, если хотите, обычную канализацию.

Темно, хоть глаз выколи. Пришлось лезть в сумку и достать оттуда небольшой кристалл, размером с сосновую шишку. Подарок от моего отца, когда я закончил обучение. Обычная побрякушка, каких в столице продавали десятками тысяч — их на берегу, особенно во время отлива, можно целыми возами собирать и сразу на прилавки. Однако, попадая в руки мага, любая ненужная мелочь может превратиться в артефакт. Таскать с собой бесполезный кусок стекла было неохота, так же как и обижать отца, вот я и попросил друзей из факультета чарописцев помочь мне. Теперь память о родителях всегда освещает мне путь. Они сделали многое для моего будущего, и моя благодарность им не знает конца. Несмотря на то, что моё решение стать магом для них было как заноза в пятке.

Проход был прямым как стрела и довольно широким — локтей десять. В высоком потолке то и дело были видны «сливные трубы» — так отходы доставлялись сюда. Следовало поспешить, ибо мои преследователи в любую минуту могли обнаружить лаз и пуститься в погоню. Спустя небольшую прогулку по отвратительной, чавкающей жиже, которую язык не повернётся назвать водой, сзади послышались отголоски разговоров.

— Вот шустрые-то какие…

Пришлось ускорить темп, но на бег я пока что переходить не стал — нужно сэкономить силы на тот случай, если придётся отбиваться от них. Мерное хлюпанье под ногами действовало на нервы. Голоса преследователей становились всё ближе, а меня терзали смутные сомнения. Будто что-то ускользает от моего восприятия. Но вот что именно, никак не получалось понять…

— Стой! — раздалось совсем близко и в стену рядом, сверкнув в свете моего фонарика, воткнулся стальной болт с золотым оперением. Я оглянулся. Огонь их факелов был виден всего в пяти десятках шагов от меня. Да чтоб мою душу съел самый грязный из импов, куда подевались все располневшие и ленивые монахи из этого города!?

Спешно погасив кристалл, тем самым многократно усложнив им задачу по превращению моей тушки в подушку для иголок, я отскочил к стене и принялся ждать. Они понимали, что мне некуда отступать — бежать вслепую равносильно самоубийству, поэтому единственным моим вариантом оставалось подпустить их поближе и дать бой.

Однако, всё-таки, что-то здесь было не так. Чего-то не хватало. Того, что было на протяжении почти всего моего короткого путешествия по этой канализации и исчезло буквально только что. Интуиция подсказывала мне, что это нечто чрезвычайно важное…

Пяточку света оставалось дойти до моего укрытия десять шагов. Пять. И вот он вырвал из темноты носки моих насквозь промокших сапог.

Их было всего трое. В стандартных коричневых сутанах церкви, но множество шрамов на суровых небритых лицах и бугры мышц на всех видимых участках тела выдавали в них очень опытных бойцов. Лязгнули предохранители и прямо мне в лицо нацелились три острия. Эти ребятки явно шутить не намерены и на дешёвые фокусы не поведутся.

— Эрик Мэйфилд, я полагаю? — вежливо спросил центральный. — Добегался… Прекращай дурить и пошли по-хорошему. Обещаем сохранить тебе жизнь.

Рядом с ногой что-то шевельнулось.

«Крыса» — отвращением подумал я. А губы тем временем сами собой, минуя разум, уже отвечали.

— И гнить в ваших казематах до скончания веков, ожидая милости всеединых?

— Не поминай их, маг, — он произнёс это слово с таким презрением, будто я был плевком на фотографии его мамочки. — Ты этого не достоин!

Они приблизились на шаг.

«Странно, если то была крыса, то почему не было слышно плеска воды?» — как-то отстранённо рассуждал я, глядя, как они подходят, чтобы повязать меня.