Колыбель для мага - Шерстякова Ирина Петровна. Страница 70

- Спасибо тебе, я чувствую себя прекрасно. Теперь мы можем поговорить о свадьбе?

Его губы слегка коснулись ее щеки, лба, век, затем прижались к ее губам. Аннеке выгнулась, пытаясь вырваться из его объятий, но Димир не отпускал, и она, сама не зная, почему, расслабилась и склонила голову на его плечо, прошептав:

-- Приняв решение, следует немедленно действовать, да?

Димир твердо ответил:

-- Да. Конечно же, да. Только так. Ведь неизвестно точно, будем ли мы живы в следующую минуту. Так что не стоит ничего откладывать. Ты - моя, я никому тебя не отдам!

Аннеке засмеялась и кокетливо ответила:

-- А если я не хочу?

Маг побледнел и больно сжал ее руку.

-- Все равно ты моя, и я заплачу за это любую цену...

Он порывисто вздохнул и спросил почти жалобно:

-- Ты что, и вправду не хочешь?..

Аннеке помолчала, вдруг представив, каково ей будет с ним, своевольным, необузданным, и поняла, что - хорошо. Им действительно будет о чем поговорить вечерами у камина. И не только. Их магический поединок, странствия во враждебном мире, ее ужас на площади дворца. Димир совершенно уничтожил упорядоченность ее жизни. Он сам был опасен и непредсказуем. Но лю-бят ведь не за что-то, а просто так. Быть может, именно такой мужчина ей и нужен, не то она проведет жизнь в медитации на пороге пещерного храма.

Она посмотрела на мага, бледного, с плотно сжатыми губами, и, встретив его вопрошающий взгляд, слегка кивнула и прижалась к его плечу. Димир выдохнул. Оказывается, все это время он сидел, не дыша. Осторожно улыбнулся одними уголками губ, настороженно глядя в глаза Аннеке, и стянул с пальца перстень в виде змеи.

-- У нас не будет настоящей свадьбы, но ты - моя, а я - твой.

Его глаза затуманились, он прошептал дрогнувшим голосом, надевая кольцо ей на палец:

-- Любовь моя. Не думал, не верил...

Змеиное кольцо оказалось велико. Аннеке по очереди примерила его на разные пальцы, попыталась сжать витки змеиного тела - не получилось. Димир поднес руку Аннеке к губам и что-то сказал змее. Зеленые глазки змеи вспыхнули, будто в них зажглись крохотные светильники, кольцо ожило, шевельнулось, змея кивнула головкой и обвила палец Аннеке потуже. Миг - и на руке девушки вновь блестело обычное металлическое кольцо, кажется, серебряное. Аннеке осторожно погладила змейку кончиком пальца и спросила опасливо:

-- Она живая? А не укусит?

Димир серьезно ответил:

-- Это страж. Она предупредит об опасности, и у нее ядовитые зубы. Но сейчас ее рот закрыт. А если кто-нибудь не угодит тебе, любимая, то отдай мысленный приказ, и она найдет способ достать твоего обидчика.

Аннеке лукаво улыбнулась и открыла было рот, но Димир приложил палец к ее губам.

-- Нет-нет, меня она кусать не станет, ведь я ее создатель. Так что разбираться со мной тебе придется своими силами. Ну, хочешь меня укусить?

Она отрицательно покачала головой, покрутила змеиное кольцо, полюбовавшись тонкостью работы, и достала свое кольцо - ветку розы из Ахта. Кольцо налезло Димиру лишь на мизинец. Аннеке вздохнула.

-- Это кольцо женское, и магии в нем совсем мало, но у меня сейчас нет другого.

Димир сжал ее руку.

-- Другого не нужно.

И добавил после недолгого раздумья:

-- Это кольцо - талисман любви. Лучшего для обручения не найти.

Аннеке удивленно приподняла брови.

Димир укоризненно покачал головой.

-- Оно обретает силу на руке влюбленного и помогает не разлучаться. Плоховато же ты учила свои уроки! Не чувствуешь!

Он вдруг помрачнел, отвел взгляд и проговорил негромко:

-- Ты не чувствуешь...

Аннеке ласково погладила его по щеке и сказала серьезно:

-- Теперь чувствую. - И оказалась в его объятиях.

Его пальцы скользили по волосам Аннеке, коснулись шеи, груди. Девушка вздрогнула. Димир приподнялся на локте, спросил встревоженно:

-- Что? Что-то не так?

-- Нет. Не знаю. Все как-то не так, как должно быть.

Аннеке слегка дрожала. Димир нежно погладил ее по щеке.

-- А как должно быть?

-- Не знаю.

-- Все это глупости. Тебе хорошо?

-- Ну... да... Наверное, да.

-- Это главное. Все остальное неважно.

Аннеке робко погладила плечо Димира, он зарылся лицом в ее волосы, порывисто обнял, развязал ворот платья, обнажил грудь и коснулся ее губами. Платье упало на пол. У Аннеке кружилась голова, кровь стучала в ушах в такт учащенному биению сердца, все тело охватил непонятный, пугающий жар. Глаза Димира странно светились, он тяжело дышал, но его руки кассались Аннеке удивительно нежно. Повинуясь странному щемящему чувству, Аннеке прижала его голову к своей груди. Оба на минуту застыли в объятиях. Все прошлое в этот момент исчезло из памяти, неважным казалось будущее. Было так хорошо и просто лежать обнаженной рядом с возлюбленным и таять от его ласк.

Единственное, что слегка отравляло блаженство, был навязчивый, как зудение комара, смутно знакомый голос, назойливо звучащий в мозгу:

-- Что ты делаешь? Очнись! Не поддавайся колдовским чарам! Очнись! Сбрось наваждение! Не позволяй подчинить себя! Это же он, он! Это наш враг! Я узнала его, узнала! Это он, я узнала его в новом воплощении, он остался прежним! Аннеке, Аннеке!.. Аннеке, услышь меня! Анне-ке!!!

Досадливо мотнув головой, Аннеке проговорила заклинание, окружив себя и Димира защит-ным коконом, и тревожащий ее голос замолчал. В конце концов, надоело! Может же она хоть иногда делать то, что ей хочется!

Остаток дня почти совершенно стерся из памяти Аннеке. Кажется, они с Димиром вновь и вновь любили друг друга, потом спустились на кухню, где устроили шуточный магический поединок, по очереди разжигая и гася огонь в камине и наряжая друг друга в иллюзорные немыслимые наряды. Пробовали незнакомое, но потрясающее вкусом вино. Димир теребил Аннеке, требуя отгадать, из чего это вино, а она не могла, а потом он со смехом признался, что все дело в волшебных бокалах, в которые что ни налей - все едино получится вино, но, к сожалению, вот такого странного вкуса. Аннеке даже расстроилась слегка, не сумев распознать магию, но Димир утешил ее уверением, что набор для вина старинный, а раньше были такие маги - не им чета, и он бы тоже не распознал, не зная заранее, в чем тут дело.

Уснули они за полночь, крепко обнявшись, сплетясь телами, как две змеи, щека к щеке, смешивая дыхание, и им ничего не снилось.

Проснулась Аннеке оттого, что Димир, опершись на локоть, перебирал ее волосы и наматывал локоны на пальцы. Увидев ее открытые глаза, он начал ласкать ее, а на напоминание об обязательных утренних ритуалах, омовениях и прочем прошептал решительно: "Глупости, обойдемся", - и закрыл ей рот поцелуем.

День они провели восхитительно. Сначала, решив-таки совершить положенное утреннее омо-вение, купались под каким-то водопадом, таким люто-холодным, что через пару минут обоих неудержимо тряс озноб. Потом, чтобы хоть запоздало поприветствовать давно начавшийся день, танцевали по очереди над обрывом, обращенным к солнцу, и чуть не поругались из-за того, какие элементы танца считаются обязательными. Помирились, рассудив, что наступившему дню все равно, а важен душевный настрой и, опять же, концентрация, слабое место Аннеке.

Проголодавшись, вернулись в дом и перекусили поданными игрушечным слугой фруктами. После трапезы Димир предложил совершить волшебное путешествие. Порывшись недолго в ста-рых сундуках и подняв тучу пыли, от которой оба расчихались, маг достал маленький рожок, украшенный резьбой. С гордостью продемонстрировав его Аннеке, прошептал несколько слов в широкую часть рожка, затем подул в узкий конец. Раздался невыразимо странный звук, а через несколько вздохов - звонкое мелодичное ржание во дворе. Димир схватил Аннеке за руку и увлек ее наружу. Возле крыльца, перебирая тонкими ногами, стояла пара уже оседланных белоснежных крылатых коней с вьющимися хвостам и гривами, с сапфировыми глазами. Их шкуры отливали радугами.