Шанс на жизнь, шанс на смерть - Киселева Алена. Страница 10

Кейрен многозначительно замолчал, ожидая моей реакции.

— Тебе удалось вернуть мои вещи? — неподдельно обрадовалась я.

— И не только. Вот, тебе сувенирчик принёс.

Я с опаской взяла в руки мятую бумажку, вынутую Кейреном из кармана. Под крупным заголовком «Осторожно!» был намалёван мой «фоторобот» — довольно похоже, надо сказать! — и внизу, более мелкими буквами подпись: «Побег особо опасного преступника! Вознаграждение за любую информацию о местонахождении!».

— Это развешано по всему городу, — пояснил Кейрен, злорадно поглядывая на моё ошарашенное лицо.

— А почему про тебя ни слова? — только и выдавила я.

— Да меня-то все уже и так знают, я в постоянном розыске. Сколько раз меня ловили, а я снова смывался!

— Почему же до сих пор никто не учёл твоих магических способностей? Ведь ты, наверняка, сбегаешь раз за разом именно с их помощью.

Кейрен самодовольно усмехнулся.

— Если бы кто-нибудь знал о них, то непременно принял бы меры.

«Логично», — подумала я, и перед моим мысленным взором предстал плакат времён СССР «Не болтай!». Между тем, мы вошли в библиотеку. Кейрен выдвинул нижний ящик одного из стеллажей и вытащил оттуда охапку бледно-жёлтых свитков и сложенных в несколько раз бумаг. Он с сожалением посмотрел на маленький столик, занятый неубранной мной с вечера книгой и подсвечником, и со вздохом развернулся к двери.

Комфортно разместиться со всей кипой карт нам удалось лишь в столовой. Кейрен выбрал один из листов — особо измятый и истрёпанный — и расстелил его на столе, а остальную кучу небрежно скинул на кресло.

— Вот, смотри. Это карта Кедрасы. Мы находимся примерно здесь, в Туманном лесу, — он ткнул пальцем в одну из косеньких ёлочек около тонкой чёрточки реки. Я вгляделась в карту. Южнее от нас расположились обширные болота и затерянная в их недрах деревня. Вся цивилизованная часть страны находилась на севере и западе.

— Это столица — Вормин, — Кейрен указал на особо крупно изображённый город на карте и тут же перевёл палец на вычурно изображённый замок рядом с ним. — А здесь мы с тобой сидели в подвале.

— ВШМЗиПН?! — недоумённо прочла я надпись на карте.

— Сокращённое от «Ворминская Школа Магии, Знахарства и Прикладной Некромантии».

— Мило, — прокомментировала я и продолжила изучение местной географии.

Моё внимание привлекла территория на самом западном краю листа, оставленная неизвестным картографом незакрашенной. Здесь не было обозначено ни дорог, ни городов, и только одна-единственная надпись гласила: «Другие Долины».

— А территории на западе вы ещё не освоили? — спросила я.

— Там расположены Другие Долины — вотчина иных рас.

— Негров, что ли? — не поняла я.

— Кого? — не сообразил Кейрен. — Я о таких ничего не слышал. В Долинах живут эльфы, вампиры, драконы и им подобные. По закону они не могут пересекать границу.

— А отчего вдруг такое разделение?

— У других рас с людьми слишком много разногласий, — усмехнулся Кейрен. — На мой взгляд, без них спокойней. Трудно представить, что когда-то по небу свободно летали драконы, а в любом лесу можно было встретить дриаду. Они не такие, как мы, им не место среди людей.

Он постоял пару секунд молча, после чего предложил мне продолжить изучение географии самостоятельно, и ушёл, прикрыв дверь. Я склонилась над картой, задумчиво провела пальцем по границе Долин. Не очень-то у них тут справедливое общество — прямо нацизм какой-то. В ворохе карт я нашла одну особо ветхую, чуть не рассыпающуюся в руках. Надпись в левом верхнем углу гласила: «Другие Долины — проклятый край, где никогда не заходит луна». Несмотря на столь затейливый заголовок с отрицательной эмоциональной окраской, карта была весьма подробной; вся территория делилась на разного размера кусочки — собственно, Долины, каждая из которых принадлежала одной расе. Судя по всему, эта далеко не маленькая территория отличалась живописностью пейзажей и разнообразием ландшафтов, поэтому как раз сюда стоило устроить экскурсию. Тем более, поглазеть на средневековье интересно, но посмотреть на настоящих эльфов или драконов куда занимательней. Любопытно, а там действительно всегда ночь?

Эту карту я отложила, как и первую, а остальные отнесла обратно в библиотеку. Пора было готовить «побег», который я запланировала на следующий день. Заглянув в свою комнату, я обнаружила на кровати пухлую сумку — последнее напоминание о моём мире. Я присела, положила её на колени, открыла. Всё её содержимое, вытряхнутое на кровать рядом со мной, образовало небольшую горку, имеющую в основании вызывающе чернеющий пистолет, а на вершине — миниатюрный сотовый-раскладушку. Последний был практически разряжен и вовсю возмущался отсутствию сети. Я выключила его и отбросила на другой край кровати — он абсолютно не вписывался в местный интерьер и резал глаз, как, впрочем, и весь остальной хлам, составляющий мой багаж. Сначала я собиралась разделить вещи на две кучки — что брать с собой, и что можно бросить здесь, но оставить так ничего и не решилась: листы бумаги, как и одноразовые платочки в целлофановой упаковке, могли пригодиться (да хотя бы костёр разводить); кошелёк и документы просто так выкинуть не позволяла привычка; писать перьями, которые здесь, вероятно, в ходу, я, разумеется, не умела, посему ручку и остальное содержимое пенала тоже пришлось брать с собой; ну а плеер и телефон было жалко по необъяснимым причинам. Насчёт пистолета я, естественно, даже не рассуждала — в незнакомом мире, где меня в первый же день посадили в тюрьму, какое-никакое оружие могло понадобиться. Скептически оглядев кучу барахла, которую собиралась брать с собой, я поняла, что мне явно понадобиться новая сумка — более вместительная и соответствующая местной эпохе. Да и одежду надо подобрать походную — не в юбке же верхом ехать (разве что по-дамски — хе-хе — до первой кочки). Я приоткрыла дверь, воровато посмотрела влево, вправо и выскользнула в коридор. Здесь, к счастью, никого не было, и я прошла в комнату-гардероб незамеченной. Всё необходимое нашлось без труда — ещё бы при таком ассортименте! Помимо одежды и сумки я взяла тонкое походное одеяло — предок спального мешка. Я сгребла вещи в охапку, пересекла коридор и вновь скрылась в своей комнате, не забыв аккуратно запереть дверь, дабы никто не вошёл и не увидел моих сборов.

Время до вечера я убивала тем, что бесцельно бродила по дому, листала книги в библиотеке, просматривала карты. Перед сном я наворовала себе сухой паёк из кладовой, после чего направилась в свою комнату и легла. Было ещё рано, но это меня не смущало — завтра нельзя долго спать.

Я открыла глаза, когда над морем за окном, что порядком успело мне надоесть, едва-едва поднялось солнце. Организм будто почувствовал важность момента и решил для разнообразия удовлетвориться сном до рассвета. Одевшись, я подхватила сумку и осторожно выглянула за дверь. Ни в коридоре, ни на лестнице никого не было. Я медленно, крадучись спустилась вниз, направилась к конюшне. Пройти без остановок через комнату с оружием мне не удалось: пересекая её, я встала на полпути и жалобно уставилась на приглянувшийся мне давеча клинок. Он висел на стене, такой одинокий среди другого оружия, и прямо приковывал к себе взгляд…

С непривычки я постоянно обращала внимание на то, что ножны при ходьбе били меня по ноге. Лошади Кейрена в конюшне не было, что ещё раз свидетельствовало о его отъезде. Я открыла крайнее стойло и в нерешительности застыла на пороге. Сам конь-то был на месте — он смотрел на меня довольно скептически (чего хорошего можно ожидать от этих людей?), но нигде поблизости я не видела какой-либо сбруи. Пройдясь по всей конюшне, я не обнаружила ни сёдел, ни узды. Я вышла в коридор, заваленный сеном, осмотрелась: мне показалось, что в углу под слоем сухой травы что-то темнеет. Добираться до этого места мне пришлось на четвереньках, а в результате под конец пути я кубарем скатилась с соломенной горки, врезавшись в стену. Немного покряхтев, я всё же доползла до угла, разгребла слой сена и с радостью обнаружила там завёрнутое в потник седло. Оригинальное место для его хранения! Но больше ничего найти не удалось, хоть я и перевернула всё вверх дном так, что солома равномерно заняла всю площадь коридора.