Полет тапка над Зулкибаром - Добрынина Марина Владимировна "и Астральная Сказочница". Страница 40

Поняв, что сбегать Дукус не собирается, я плавно от визга перешла к горьким рыданиям и причитаниям о безвозвратно утраченном наследстве и, чувствуя себя последней сволочью, ввернула, что вот при Терине упоминала, что кулон дома забыла, он гад наверно его и спёр!

— Ты с Терином об этом разговаривала? — оживился Дукус.

— Да! — пуская сопли, ответила я. — Он тоже моей семьей интересовался и цацками всякими… ааааа, обидел сиротинушку, обокрал! Это все кот его уродский! Вот где он кстати? Как свергли Терина так и кот его пропал, наверно вместе с кулончиком моим свалил куда-нибудь.

Мож хоть так Терину легче будет? Мож Дукус поверит, что Васька с кулоном слинял, и все силы на поиски кота кинет?

— Не плачь Дусенька, — Дукус даже подошел и по голове меня погладил. Я чуть не сдохла от отвращения, но виду не подала, сижу дальше в рыданиях захлебываюсь… в настоящих причем! Вот же сволочь я какая! На Терина все стрелки перевела.

— Найду я твой кулончик, — ласково так пообещал Дукус и удалился.

Я сопли вытерла, попереживала часок тихо сама с собой и тоже удалилась… ну то есть не удалилась, а пошла прямиком в покои Вальдора. Почему одной мне хреново должно быть? Пусть ему тоже будет! Вот сейчас устрою ему разборки, чтобы жизнь медом не казалась! И по фигу мне, что неприлично это, чтобы невеста у жениха в покоях до свадьбы ошивалась! Мне на их приличия плевать с высокой колокольни!

Ворвалась я в спальню к Вальдору, а там… опять он с этой белобрысой толстухой! И ладно бы обнимашки у них там были, так нет же! Одним словом, пока я Терина как последняя дрянь подставляла, Вальдор в свое удовольствие эту пампушку блондинистую трахал!

— Сволочь ты, Валь! — с порога заорала я.

Блондинка взвизгнула, пулей с кровати слетела и бежать! Надеюсь, одежду прихватить успела, не хватало еще, чтобы из-за меня по дворцу голые фрейлины бегали… еще обидит кто-нибудь дурочку.

Глава 23

Ужас. Я что, и в самом деле, не мог себе какую-нибудь другую невесту подобрать? Слепо-глухо-немую, к примеру, и парализованную в придачу? Она дурой прикидывается, или и в самом деле не понимает — каково это, в самый разгар? Черт!

Прикрываюсь одеялом и смотрю на нее. Нет, не с укоризной! В ярости я на нее смотрю! В ярости!

— Что тебе, — ору, — здесь надо?!

— Ты, — верещит она, — ты подбил меня на то, чтобы Терина во всем виноватым выставить!

— Я! И что?! Это повод для того, чтобы…

— Чтобы что? — ехидно интересуется она.

— А ты не в курсе, чем женщина с мужчиной могут в постели заниматься? Тебе показать надо и рассказать?! Тебе маг этот недобитый не все продемонстрировал?

— Что?!

— А ничего! Ну так иди сюда, невеста моя ненаглядная! Я тебе все в лучшем виде изображу.

Дульсинея пятится к двери.

— Валь, — бормочет она, — ну я же не думала.

— Так думать надо!

Меня аж трясет всего. От злости, или чего еще, и думать даже не хочу.

— Иди, — говорю, — отсюда быстрее, пока я в состоянии сдерживаться. Уходи.

М-да, остатки понятливости у нее в наличии имеются. Дуся поджимает губы и выметается прочь.

Черт! Как же бесит это все меня!

Вот и поскандалила, итить твою налево! Это я конечно маху дала, такой процесс прерывать. Будто сама не знаю, каково это, когда на самом интересном месте обламывают! Пожалуй, я даже прощения у Вальдора попрошу… попозже. Все-таки засранец он! Я ж почти поверила, что он из меня сейчас замену фрейлине этой своей сделает! А может быть, и не зря поверила, мож у него и правда от внезапности моего появления шарики за ролики зашли?

Ну, Дуся, поздравляю! Теперь Валь тебя «любит» еще сильнее, чем прежде!

Иду я, значит, переживаю, смотрю, кто-то за портьерой шубуршится. У меня первая мысль — убийцы, растудыть их всех в качель! Хватаю со стены меч. Ну, много их по стенам висит, для красивости надо полагать, а может быть вот для таких случаев как мой — зомбика там зарубить или вот убийцу портьерного, заколоть. Только я собралась это сделать, как убийца говорит мне человеческим… тьфу ты! То есть женским голосом, тоненьким таким и жалобным:

— Не думала я, что Вы, Дульсинея, до такой степени Его Высочество ревнуете, что даже на убийство готовы!

Я тихо выругалась и меч на место повесила. Ну, вот я так и знала! Так я и подозревала! Фрейлина эта в чем была в том от Валя и выскочила, а теперь вот за портьерой ныкается… без ничего… то есть ничего кроме портьеры той самой на ней нет!

— Что ж ты, дура такая, растудыть тебя в тудыть, одежду свою не прихватила?

— Так испугалась.

— Я что такая страшная? Ну, спряталась бы под одеяло, а ты бежать сразу! — пожурила я девицу и великодушно предложила. — Сиди здесь, я тебе сейчас что-нибудь принесу из одежды, а то у вас тут такой вертеп, что кто-нибудь увидит, отымеет во все места и будет думать что так и надо.

— Спасибо, — тихо пискнула фрейлина.

Я прямо таки себя доброй придоброй героиней почувствовала. К Вальдору за ее одеждой я не пошла, хватит с него меня на сегодня. Быстренько сгоняла к себе за халатом. Нет, мне и платья не жалко было, все равно не на мои деньги все это сшито, но размер-то у нас с девицей разный, платье мое у нее в груди бы не сошлось, и в бедрах узковато бы было. Нет, не пампушка она, это я погорячилась, но по сравнению со мной то конечно да, у нее есть за что подержаться.

Принесла я халатик, сунула за портьеру, фрейлина там пошуршала и вышла, вся такая смущенно порозовевшая и говорит:

— Я Вам, Дульсинея, теперь по гроб жизни буду благодарна, что от позора меня спасли, и к принцу не подойду больше. Хотите, даже клятву дать могу!

— Не надо! — я в ужас пришла от такого предложения, — ну их на фиг, эти ваши клятвы нерушимые!

— Как скажете, Дульсинея, но к принцу я все равно не подойду больше.

А сама такая унылая сделалась и еще больше засмущалась. Ой, мамочки мои! Да, кажется, девочка в женишка моего влюблена по самые уши! Могу только посочувствовать ей.

— Зря ты от Вальдора отказываешься, — заметила я. — Не ты, так другая более прыткая к нему подлезет, так что не теряйся, лови момент, пока он к тебе неровно дышит… с завидным, кстати, постоянством! Я его только с тобой и застаю уже не в первый раз!

Кажется, девушка даже обрадовалась. Дурочка, нашла чему!

Я расщедрилась и даже проводила ее до второго этажа, где фрейлины обитали. А вот как ее зовут, спросить забыла. Да уж, невежливая ты, Дуся, девица!

Одеваюсь, выхожу. Ночь, все спят, один я изображаю из себя невесть что. Я зол, я возбужден. Я хочу найти блондинку. Как же ее зовут?! Отчего я никак не соберусь спросить у нее имя? И где ее теперь искать? Да на нее ж Дуся моя, как змеюка какая действует! То есть сначала жертва замирает, а потом исчезает в неизвестном направлении.

Скоро светать уж будет, а я все брожу по замку неприкаянный. И блондинка мне уже не нужна. И мысли всякие в голову лезут, которым там быть не положено.

К примеру, о том, что случится с Терином, и о том, как зараза эта рыжая данный факт переживет. А еще, что я буду делать дальше — наблюдать, как отец лишается власти? А потом и сам стану безвольной марионеткой в руках Совета? Как это… Развлекайтесь, Вальдор, Вы еще так молоды.

Вот так до рассвета и гуляю по пустым коридорам дворца, размышляя на «веселые» темы.

Стоп. Кто это? Дукус?

О, Дукус, как видно, успел с Дульсинеей пообщаться. Так он целеустремленно скачет куда-то! Дай-ка и я с ним пообщаюсь.

Изображаю на лице милейшую улыбку — почти такую же, какой я подружек своих одариваю, перед тем, как, но это к делу не относится.

— Милейший Дукус, — говорю, — и куда это Вы так спешите ни свет ни заря? И не спится же Вам!

Останавливается, и мелькает что-то на его физиономии такое едва уловимое, но явно предвещающее неприятности. Не исключено, что в том числе и мне.