Злыднев Мир. Дилогия (СИ) - Чекрыгин Егор. Страница 98

‑…. М*да, – пробормотал я, присоединяясь к Седому, (в смысле плевания в костер), – Чёй‑то я не того. В смысле погорячился.

– Ты сволочь лысая издеваешься или чё?

– Да я…………

– Не надо Седой. – Умиротворяющее пробормотал Малыш, – Просто видимо Способности Кудрявого, о которых вы все так много говорили, тоже были основаны на магии и теперь….

– Да нет, тут дело в другом. Я ж просто подумал что теперь и соль будет не такая соленая, и перец не такой жгучий и прочие травки…… Вот и бухнул всего побольше. Ну ее на фиг. Я сейчас новой наварю.

– Да пошел ты…., с твоей кашей. И так тошно….

– Но есть то надо!

Теперь и я почему‑то пал духом. Ведь хоть и нашел я объяснение тому как я облажался с этой кашей, а в глубине души у меня все же таилось сомнение, – «А что если и впрямь дело тут в магии? И я теперь с поварешкой, вроде как Седой с мечом».

Оно ведь конечно, умение кашеварить не бог весть какой талант. И сравнивать его с тем что потеряли Малыш и Седой, просто смешно….. А все равно я этим талантом гордился. И даже будучи полтинником, не слишком долго ломался, когда бойцы моей полусотни уговаривали меня взяться за котлы и половник. И никогда не брезговал порыться в каких‑нибудь развалинах, на предмет поиска специй или травок. Иной раз найдешь чегой‑то, чему и названия не знаешь. Нюхнешь, полижешь, и вроде как сразу понятно становится куда да к чему это дело пихать…………

…… Вот Злыднева Жопа!!!!! Видно и впрямь энтот мой талант значит, магическим был. И тоже значит теперича – тю‑тю.

Тут‑то волна уныния и тоски, захлестнула с головой и меня.

Наверное с час мы сидели, тупо разглядывая котел с уже остывшей и явно несъедобной кашей.

‑…. Вот такие значит какие у нас теперь расклады. – Вдруг хмуро пробормотал Седой, – Старик мертв. Малыш теперь навроде как простой человек. Я…., вообще бесполезный, в плане драки и вообще…. А Кудрявый…, ну кашеваром его теперь даже в самую захудалую харчевню не возьмут. И что дальше делать вообще не понятно.

Тут вдруг на меня накатила такая злость и раздражение, что сдержаться я уже не мог.

Это что же получается? Я тут понимаешь, пляшу как паяц на канате, весь из себя такой понимающий и сочувствующий. И этого пожалею и тому посочувствую. И любую просьбу, чуть ли не бегом…, а они…?

…..Целебный взвар делать, – завсегда пожалуйста. Велели палкой махать, – махаю. Кашу им такую хотел сварить, чтоб они все свои горести забыли, пока ее есть будут….

… Ну да, с этим облажался…. Один единственный раз облажался, и кашу им пересолил. Так они что теперь, до конца жизни меня с дерьмом смешивать собираются? Я им кто вообще, – член отряда, или чучело для отработки ударов?

– А пошел‑ка ты друг Седой в жопу. – заорал я на него. – В большую и толстую Жопу, в ЖОПИЩУ, пошел ты друг Седой.

– Сам пошел. – Вяло буркнул Седой.

– Нет, это ты пошел…. Я даже если и впрямь свои способности кашеварные утерял, один хрен, рядом с тобой сидеть и сопли твои сопливые утирать не собираюсь. Ежели я чего раньше умел, то я этому и заново обучиться могу. Могу и обучусь! И любые Ярлы‑императоры, еще за честь будут почитать с моего котла пожрякать. А ты сиди тут и ной как прынцесса, взамен трона на ежа севшая.

– Ага, – тоже рявкнул в ответ Седой. – Давай, иди на старости лет в кухаренки, может в черпальщиках раньше гроба окажешься.

– А вот в энтом, не извольте сумлеваться. Мне до гроба еще, как тебе до сявки обозной, – расти и расти.

– Ну и вали отсюда, хрен лысый. – Заорал на меня красный от злости Седой. – Беги давай, до ближайшего трактира, там мальчонка‑посудомой намедни околел. Ты его сменишь.

– А вот и побегу. С тобой сидеть, да сопли твои, над своей судьбинушкой унылой, жевать не собираюсь.

И вообще, – достал ты меня. Уж ты даже и не представляешь, как достал. Ходишь тут вечно, корчишь из себя. А как припекло так и……… Видеть тебя больше не хочу, не могу, и не желаю.

С этими словами я вскочил на ноги, молча оседлал своего коня, и не слушая бормотание этих двоих, уехал по дороге.

Оно конечно. Спустя пару часиков, этот мой недавний взрыв мне и самому показался…, ну как бы чересчур резким. Я даже начал было подумывать о том, что бы вернуться к ребятам, и типа как бы помириться.

Но как только представил рожу Седого. Как начнет он важничать да выкобениваться, дескать, – «Ты Кудрявый без меня, самостоятельно и двух часов просуществовать не способен…». Да начнет в этой своей дурацкой манере корчить из себя не пойми кого….

… Нет, в принципе Седой, – товарищ что надо. С ним и в дороге, и в бою можно быть, так сказать, – плечом к плечу. И вообще он мужик правильный. Не продаст и в беде не бросит.

Он вон даже Старика в камере бросить не захотел. Хотя и знал что Старик этот – типа как маг.

Я бы к примеру, наверное предпочел бы лучшее в камере сдохнуть, чем типа как с магом связываться. Какие бы мне это выгоды не сулило.

Ну в смысле предпочел бы тогда, когда я как бы, еще со Стариком знаком не был.

Потому как после знакомства со Стариком, Чудными магами и Малышом, я типа как к магам навроде как…, ну в смысле, – ТОГО. Но ведь это сейчас, в смысле ПОСЛЕ, а тогда….

А вот Седой, он как типа сразу. Пару недель в камере вместе с ним просидел, и типа как уже, – «Без кореша из камеры никуда».

Да, – Правильный Седой мужик!

…Но вот поважничать любит….

…Ну да и хрен бы с ним, ежели б только поважничать. Но ведь он же на каждом шагу тебя носом в твое же гавно норовит ткнуть…..

… Ну да, я к примеру, не в пример хуже его дерусь! (Ну в смысле дрался, теперь то он того….).

И до евоной хитрожопости, мне как пешком до Последних Гор…. Да, до такой подляны, какую он с побегом от Ярла придумал, мне б и за тыщу лет не докумекать. Да и после того, он иной раз такую фигню измыслит, что я только рот разинуть в ответ могу.

И смелости у него поболее моего будет. Вот с тем же Малышом. Как он тогда на него попер то. Когда Малыш его энтим зайцем попрекать начал. Я бы на Малыша и нынешнего бы, ну типа как магии лишенного, так бы рявкать побоялся, (Известное дело, маг – штука темная и опасная). А Седой на него как на салагу распоследнего…..

То есть в смысле как, – важничать передо мною, у Седого право типа как бы было.

Но ведь и я, Злыднев корень, не сопляк какой‑то. Я десятком начал командовать, когда мне еще и самому двух десятков не исполнилось. Я в таких передрягах бывал, и в таких боях выживал, что мало кто со мной в энтом меряться может. А с двадцати трех годов я уже в полусотниках ходил. И вся полусотня мне в рот заглядывала, и ежели что не так, – смотрела на меня жалостными глазами, дескать, – «Спаси и не дай помереть, отец‑командир».

Да и даже когда я после Магов, во всяких заварухах дрался…. Даже когда простым мечником в отряд приходил. Недели не проходило, а бойцы меня уже выделяли, и уважение оказывали.

Сколько раз бывало какой‑нибудь графский прихвостень, полусотником назначенный, пока враг далеко весь из себя поди ж ты ….. А как малость припечет, так весь обосрется, и давай у меня советы выспрашивать, дескать – «Подскажи друг Кудрявый, как бы мне задницу свою уберечь, и от врага и от начальства….».

Так что на старости лет, распоследним сявкой, промеж Старика и Седого оказаться, – мне было малость обидственно. Ну Старик то он того. Он и навроде как Маг, а значит вроде как покруче простого смертного будет. Да и обхождение он понимал, и никогда я от него не то что бы грубости, – даже приказа не слышал. Всегда только просьбы, да с извинениями, да со всякими «пожалуйста, ежели тебя не затруднит…».

А вот Седой, он со мной, – будто я в его десятке простым рубилой служу. Он правда иной раз и со Стариком так же, и даже с Малышом иной раз как с салагой, – однако ж все равно обидно.

Ну да я терпел. Терпел покуда он, и впрямь весь из себя крутой был. Но вот когда он разнюнился и начал меня кашей попрекать…..

… А я ведь кашей‑то своей гордился! Я может, им всем в чем и уступал. Но вот так кашу варить как я….