Дикий Талант - Обедин Виталий. Страница 14

На столе лежала шляпа с широкими полями. На шляпе…

Человек поднял голову – мне стало холодно. Взгляд у черноусого оказался – пронзительный, как укол из третьей позиции…

– Что угодно, мессир? – спросил человек.

И, после недолгого молчания:

– А-а, это вы…

На шляпе было уже знакомое мне белое перо.

Наверное, я везучий сукин сын. Вместо того чтобы вышибить мне мозги на месте – и пистолет, и шпагу я благополучно забыл у кровати – Белое Перо вдруг завел беседу:

– Как вас зовут?

– Г-генри, – заикался я, – Уильямс. Чужое имя норовило застрять в глотке. – Т-тассел. Граф.

– Приятно познакомиться, – сказал Белое Перо. – А я – Дэрек Джекоби. Не граф, – с иронией уточнил он. Даже не надейтесь…

Из широкого рукава на меня равнодушно смотрел маленький дорожный пистолет.

– Вижу, вам тоже очень приятно, – сказал Дэрек.

И я понял: в отличие от меня, «не граф» он – самый настоящий.

– Н-ничего н-не п-п… – выдавил я.

Проклятье, заикаюсь все мучительнее! Как бы не надорваться.

Дэрек молча указал на бумагу и «вечное» перо.

«Зачем останавливать поезд? – написал я. Буквы выходили кривые и крупные, словно перебравшие крепкого вина. – Только не говорите мне про денежные затруднения. Какому-нибудь вконец разорившемуся дворянину я бы поверил. Но вам…»

Дэрек пожал плечами.

– Думайте что угодно, – сказал он негромко. – Впрочем, это не тайна. Кроме денежных затруднений, бывают еще затруднения… э-э, со временем… Когда время – вопрос жизни и смерти… Понимаете?

Еще бы.

– П-по… – начал было я, но быстро исправился и кивнул. Да.

– Я получил некое известие. Очень важное для меня. Пришлось действовать быстро. Мне действительно жаль, что с вами приключилось… такое, – сказал Дэрек. – И мне жаль беднягу-проводника…

Проводника? Берни?

– Приношу свои извинения, Генри. Надеюсь, это скоро пройдет.

Я тоже надеюсь.

Трудновато будет общаться с Лотой… вот так.

– В-вы, – начал было я и замолчал. Потому что Дэрек меня не слушал.

Дэрек смотрел на мои руки, лежащие на столе. Что его так заинтересовало… хаос подери!

– На вашем месте, Генри, – сказал Дэрек мягко, – я бы нанял телохранителя.

Я спрятал руки под стол. Проклятье, проклятье, проклятье! На глазах превращаюсь в развалину. И что самое страшное, я этого даже не замечаю. Я попытался улыбнуться… Попытка не удалась.

Я представил, как берусь за пистолет. А он у меня в руках – ходуном ходит. Я даже курок взвести не могу… От этой картины меня прошиб пот.

– Генри?

Я поднял голову и посмотрел на Дэрека. И понял, что ненавижу в нем и этот шрам, и это ледяное спокойствие. И эту дурацкую, уверенную правоту человека, который держал – и держит! – меня на прицеле. И который прекрасно понимает, о чем я сейчас думаю.

– Генри, я серьезно, – сказал Дэрек. – Найдите какого-нибудь варвара позверообразнее. Чтобы молчал все время, и только иногда жутко и многозначительно улыбался. Варвары это умеют. В Наоле… вы же туда направляетесь? Там сейчас сложно.

– В-война? – в горле пересохло, губы – точно растрескавшаяся земля.

– Скажем так: неспокойно. Когда в тридцати лигах друг от друга стоят две армии, мародеров и всякой вооруженной швали становится ох как много. И дальше будет только хуже. Поверьте. – Дэрек говорил просто, без пафоса или надрыва – поэтому ему верилось сразу и до конца. – А еще лучше, не нанимайте слугу, Генри… Самое лучшее – на следующей станции пересядьте на поезд в обратную сторону.

Я удивился.

– Д-даже т-так?

Дэрек внимательно посмотрел на меня. Словно раздумывая.

– Я знаю много больше вашего, Генри, – сказал Дэрек наконец. – И вы мне почему-то симпатичны.

– А в-вы мне – н-н-нет!

Никогда не думал, что заикам так сложно говорить дерзости.

Но Дэрек лишь улыбнулся.

– Справедливо.

– Туи-и-и-ип! – гудок.

Поезд начал торможение. За окном появилась и плавно остановилась станция. Люди вдруг стронулись с места и забегали, засуетились, принялись что-то делать – словно ожила картина, висящая на стене.

– Кажется, это ваше, – сказал Дэрек. Пододвинул ко мне книгу в коричневом переплете.

Трактат «О войне» великого Эмберли вернулся к законному хозяину…

У меня почему-то вдруг заледенели пальцы.

Мне почему-то показалось, что пока я разглядывал оживающую станцию, этот человек, сидя напротив и улыбаясь одними губами, решал мою судьбу.

Хаос! Я становлюсь мнительным.

– С вашего позволения. – Дэрек встал. Убрал за пояс длинноствольный пистолет с колесцовым замком. – Было приятно познакомиться. Я сойду здесь. Будете в Китаре, навестите меня.

Это даже не звучало как издевка. Просто спокойная вежливость уверенного в себе человека.

– В-взаимно, – сказал я. – Ж-жаль, что у нас получился т-такой р-ра…

– Разговор? – Дэрек усмехнулся. Покачал головой. – Разговор у нас как раз не получился, Генри… мессир Уильямс. Или правильнее сказать, – он сделал паузу, внимательно посмотрел мне в глаза, – лорд Малиган?

Я сжал зубы. Как Дэрек догадался? Или просто – знает? Тогда это уже не совпадение.

– Л-лучше Ришье Малиган, – ответил я медленно. Не хватало еще сказать: «Р-Ришье». – А еще лучше: Ришье Лисий Хвост.

Дэрек поднял брови.

– Тот самый?

– Т-тот с-самый. – Надо же, и в этой глуши обо мне знают! Что бы там Лота ни говорила о «достоин большего», все равно чертовски приятно. – Я-я…

– Никогда не слышал этого имени, – сказал Дэрек насмешливо. – Никогда.

Глава 6. ПОПУТЧИКИ

(Паук)

По тому, как человек стучит в дверь, можно определить не только, кто пришел, но и с чем пришел. Стук может быть просительным – робким и ненавязчивым. Может быть требовательным – тяжелые, постепенно ускоряющиеся удары. Может быть яростным – барабанная дробь кулаков…

…я постучался страшно.

Дверь слетела с петель, грохнулась об пол, взметнув тучи пыли и песка, и посетители борделя оторопели. На миг повисла такая тишина, что, казалось, было слышно, как песчинки стучат по половицам. А потом я шагнул внутрь, и сразу стало шумно. Очень шумно.

Черная благодать требует жертв. Крови и боли должно быть много…

Тучный громила с кольцом в ухе, с толстым шрамом поперек носа, крякнул, сложился пополам и осел у стены. Я почувствовал, как сломались его ребра под моим ударом. И не могу сказать, что мне это не понравилось!

В моей груди набух жаркий ком ярости. Кровожадной, чужой ярости. Прикосновение Тьмы пачкает душу, заражает стремлением к убийству и разрушению. Я знал это, когда полумертвый, избитый и изломанный, шел к Черной церкви… еще не то будет, когда мастера Тотемов начнут делить мою душу с Герцогами. Но это все потом, потом! А сейчас…

Слева распахнулась засаленная ширма, чья-то рука взлетела в воздух, отсвечивая клинком узкого ножа. В следующее мгновение один из четырех избивших меня ублюдков звучно поздоровался со стеной. Не знаю, что громче треснуло – доска, к которой он приложился, или его переносица.

Визг резал уши, полуголые шлюхи и посетители метались, словно крысы в предчувствии потопа. Я шел сквозь этот хаос – страшный и неумолимый, как рок. Им еще повезло, что я нес только боль, но не смерть!

– Ах ты!.. – полуголый тип замахнулся было шпагой, но я коротко ударил его ребром ладони по челюсти, и он присел, собирая в пригоршню зубы.

– Убивают! Убивают!!

– Пожар!!

– Помогите! Стра-ажа!!!

Два смуглых варвара-варвака, похожие друг на друга, словно отражение в зеркале – низкорослые, сбитые, с ритуальными шрамами на щеках – бросились на меня, действуя на редкость слаженно. Мы столкнулись возле лестницы на второй этаж. У одного был бронзовый нож, второй держал в руках короткую дубинку с каменным набалдашником. Варваки исключительно ловко пользуются таким примитивным оружием в рукопашной. Но сейчас им это не помогло.