Воин. Возвращение - Говда Олег Иосифович. Страница 34

Вот только девушки, похоже, на данном историческом отрезке времени, воспринимали реальность не вполне адекватно. Вернее — только на самом примитивном уровне. Вода — это не услада для глаз, а напиток. Много воды — средство для мытья и прочей гигиены. Возможность искупаться их так вдохновила, что они совершенно не обратили внимания на то, что мне, с расстояния, было очень даже заметно. Вода в бассейне даже не шелохнулась. Две особи женского полу с восторженным визгом и писком буйно плескались в водопаде, а зеркальная гладь их вторжение совершенно игнорировала.

— Хорошо-то как! — радостно воскликнула Милка.

— Влад, иди к нам… — позвала Листица. — Водичка, просто прелесть. Теплая-теплая… И вкусная-я… сла-адкая…

Можно подумать: я не хотел. Но вот остров, или его создатель… Нет, не так — Создатель! Вот как раз они-то и возражали. Иначе чем еще объяснить: что у меня под ногами словно обратный эскалатор включился. Сколько шагну, столько же обратно отнесет. И костер за спиной уже не потрескивал уютно и добродушно, а стал недовольно ворчать. Это что ж за несправедливость? На земле женщины за равные права с мужчинами борются, рабочие места и пьедесталы занимая, а тут мужику вообще, даже помыться не дают! Или у них сегодня в бане женский день? Ну, тады, ой! Пардону просим, за неспортивное поведение. И если уж нельзя попить, пойдем хоть поедим… Заодно, придумаем правдоподобную версию: почему на моем острове меня же — в душ не пускают. А еще б у кого умного спросить: в чем разница между мной и этими голопопыми купальщицами, — кроме самой очевидной? Ведь явно ж не в 'у' хромосому уперлось.

— Я сейчас… Мне надо…

При общении с женщинами фразы лучше не договаривать. Все равно они (женщины) собеседника до конца никогда не дослушивают, и спокойно додумают недостающий текст сами. В меру собственной распущенности, так сказать. Или — в свете тех проблем, которые их, на данный момент, интересуют больше прочих.

Купание в болоте не прошло бесследно и для бутерброда. Салу, естественно, ничего, а хлебушек размяк. Упаковка из капустных листьев не прошла испытание на герметичность. И хоть процесс размягчения до состояния каши еще не дошел, совать в рот этот ослизлый комок, с отчетливым запахом, а значит — и привкусом тины, совершенно не хотелось.

Логическая цепочка сформировалась довольно быстро. Влажный хлеб — костер — сухой хлеб. Ладно, сойдут и сухари, если что-то пойдет не по плану. Отлично помня, что данный огонь меня не трогает, я, ничтоже сумяшись, сунул в него весь 'бутерброд'. Пламя возмущенно фыркнуло, но уклоняться не стало. Лизнуло и пищу и плоть. Ласково так, мягко… А мгновением позже, я с изумлением глядел на принявший свой первоначальный вид хлеб, который я держал в совершенно чистой руке!

Нервы у меня железные, к проявлениям магии и прочим чудесам и несуразностям я уже чуток приспособился, но такого сервиса, признаюсь честно, не ожидал. О живой воде в детских сказках слышал и читал, а вот о восстанавливающих свойствах пламени. Не путать с очищающим эффектом… М-да, обычно шутки с высокими температурами заканчиваются плачевно. 'Плюх в котел и там сварился'. Но додумать эту мысль до конца я не успел, вернулись девушки. Чистые, веселые и изумительно красивые.

Без преувеличения. Они и прежде были ничего, вполне симпатичные, даже для очень привередливого и требовательного ценителя женской красоты, но сейчас — это надо было видеть! Ко мне, танцующей походкой приближались две грации! Купание чудесным образом убрало, где было чего с избытком, прибавило там — где чуть-чуть не хватало, все это разгладило, отформатировало и выдало в улучшенной упаковке. Вот это апгрейд! А меня?! Ну, нет в мире справедливости!.. Я знаю, что народная мудрость твердит, будто мужчине достаточно быть хоть на йоту красивее дьявола, чтоб срывать лучшее цветы (плоды) в женском саду, но все же. Дело принципа. Не надо делать из меня Ален Делона или Круза, — но, к примеру, кубики нарисовать на животе, или крылышки шире раздвинуть можно было? А если без обид — повезло девчонкам, ну и мне, как потребителю. За такую купель все первые леди мира, особенно те которым чуть больше задекларированных двадцати пяти, отдали бы все. В том числе и своих мужей, вместе с их должностями и миллиардами…

— Ну, и чего ты тут сидишь, поросенок? — поинтересовалось первое волшебное видение, судя по тембру голоса и прочим параметрам в совокупности, ранее бывшее Листицей.

— Да вот, — продемонстрировал я красавицам бутерброд. — Так что-то есть захотелось, аж в животе заныло.

— Ты мужчина, тебе больше надо…

Вот он опыт замужней женщины. Решено — назначу тебя любимой женой. А пигалицу, если можно такой прозой обозвать эту изумительную миниатюрную фигурку, чтоб носик свой не задирала выше бровей, сейчас припашем. Потому что даже кот Матроскин утверждал, будто бы общий труд облагораживает…

— Милка, принеси мне, пожалуйста, водички… Хлебушек запить…

Может девушка и удивилась, такому поручению, но спорить не стала. Взяла шлем и пошла за водой. Вот только виляла при этом кое-чем с явно завышенной амплитудой.

* * *

Листица проводила ее задумчивым взглядом, потом посмотрела на меня, еще раз оглядела всю доступную панораму и присела рядышком, прислонясь плечом к плечу.

— Рассказать ничего не хочешь, Влад Твердилович?

Купание, похоже, улучшает весь организм, а не только оболочку. Вон как внимательно и понимающе глядит. Куда там 'понимающе', она ж мне сочувствует?! Очуметь!

— Хочу, Лиска, — привлек девушку к себе и чмокнул в носик. — Да только не то сейчас настроение. И вообще, самому сперва разобраться надо.

— Меня, значит, за водой услали… — скептически хмыкнула Милка, подкравшись сзади.

Я взметнулся вверх быстрее, чем осознал, что опасность мнимая. Зато успел подхватить, уроненный шлем.

— Что ж ты так, не аккуратно, — укорил девушку, переставляя местами события. — А если б я не успел? Второй раз бежать пришлось…

Мать честная, это что же такое у меня в руках? Кое-как прокованный шишак, вышедший из рук далеко не самого лучшего мастера (а иначе как бы он достался обычному ополченцу?) — превратился в произведение искусства. И я имею в виду не только отделку или невероятную легкость изделия. Этот шлем отличался от предыдущего, как… Да, фиг его знает, как что?! Просто я понимал, что надев его на голову, можно было уже почти не думать о ее защите. Этот шлем выдержит любой удар и любым оружием. Кроме прямого попадания моргенштерном* (*'утренняя звезда' — комбинация булавы и боевого цепа) в лоб.

От избытка эмоций, я сперва потащил 'посуду' к губам, и только сделав глоток, понял, что поступил необдуманно. Она предназначалась не мне, о чем свидетельствовал даже вкус 'напитка'. Восхваленная девушками сла-адкая водица оказалась самым худшим образцом водопроводного происхождения. Только что хлоркой не отдавала. Это, наверно, чтоб скорее въехал и не переводил зря…

Не дурак, намек понял. Я шагнул к нашим пожиткам и вылил воду на кожаную курточку гхнола.

Сдвоенный вздох крайнего изумления, засвидетельствовал, что волшебную метаморфозу вижу не только я. Интересно, а что же мои красотки раньше слепыми были? Не замечали, как подруга после купели похорошела? Или упрямо не желали с этим соглашаться, не имея возможности сравнить с собой? Ладно, о тайнах загадочной женской души после помозгуем.

Я нагнулся и поднял с земли великолепный чешуйчатый доспех. Сделан он был из неизвестного мне, отливающего бутылочной зеленью металла. Но, что важнее всего — весил доспех никак не больше пяти-шести килограмм. При том, что я где-то слышал, будто бы лорика скавамата* (* лат. чешуйчатый панцирь) обычно тяжелее чем полноценный кованый рыцарский доспех.

Метаморфоза была оценена почти мгновенно и со свойственной хранительницам домашнего очага практичностью. Мои девушки схватили в две охапки все наше имущество и наперегонки помчались к водопаду. Я тоже был не против посмотреть на процедуру апгрейда, но принимая закон острова, четко разграничивший 'М' и 'Ж', даже с места не сдвинулся.