Воин. Возвращение - Говда Олег Иосифович. Страница 41

— Куда? — стремительно растущий показатель умственного развития великана сбил меня с толку.

— Где отбирать? — стукнул кулаком о ладонь тролль. Хлопок раздался, будто сваи заколачивали.

— А, конечно, конечно… Обязательно пойдем. Но, всему свое время. Сперва еда. Хозяин Двух Деревень должен быть большим и сильным. А для этого нужно много кушать.

— Матушка тоже так говорит, — согласился юный великан. — Хорошо. Сначала — есть, а потом — отбирать…

Положительно, молодой тролль нравился мне все больше и больше. Похоже, придется менять первоначальную задумку на более гуманную. Ну, как такого симпатягу обижать? Все равно, что у ребенка игрушку или конфетку отнимать.

* * *

Глядя на эвакуацию Выселок, организованную Титычем, изобретатель конвейера, изобрел бы его вторично. А Форд удавился бы от зависти, наблюдая за такой слаженностью действий. Как только кто-то из крестьян входил внутрь башни с грузом в руках или на плечах, ее тотчас покидал кто-то налегке. И наоборот — стоило кому-то выйти наружу, как в дверь уже протискивали поклажу.

Староста, как и надлежит хорошему менеджеру, надзирал за процессом, стоя чуть в сторонке, никому не мешая, но и не оставляя дело на самотек. И стоило кому-то замешкаться, как Ярополк тут же призывал нерадивому на помощь большую часть его родственников женского полу. Обычно начиная с матери.

Уже предупрежденный о пробуждении великана, он резво заковылял нам навстречу.

— Проснулись уже, гм… Хозяин? Как отдохнули? — поинтересовался еще издали.

— Благодарю тебя, Вытащивший клык из моей задницы, — узнав Титыча, гулко произнес тролль. — Я хорошо спал. Хочу есть.

— Угу… — староста даже глазом не сморгнул. — Ты очень вежлив, Хозяин, но можешь обращаться ко мне проще. Например, Спасший мне жизнь. Или — староста. А то и попросту — Титыч.

— Хорошо, Спасший мне жизнь… староста… Титыч, — покладисто согласился великан и тут же вернулся к прежнему, более важному для него вопросу. — Я проголодался.

— Конечно, — кивнул Ярополк. — Все готово. Как только меня оповестили, что Хозяин проснулся, я велел накрыть стол. Идите за мной…

Ущербная всего лишь на четверть луна давала вполне достаточно света, чтоб не спотыкаться о собственные ноги, а ползающий по ее лику месяц, с периодичностью примерно в полтора часа, еще и улучшал ночное освещение. С его появлением не становилось светлее, но многие тени отступали, а размытые предметы виделись четче. Как от свечи, поставленной на камин.

Не знаю, какой из Титыча был вояка, но на гражданке он явно обрел свое призвание. Когда только и успевал все? В паре десятков шагов от башни, на поставленных на попа бочках, настелили доски и сервировали походный стол. До свадебного пиршества не дотянули, но не юбилейные именины или какой иной День борьбы с пьянством, за ним можно было отметить вполне. Жареный гусь, обложенный по бокам, истекающими ароматным жирком, каплунами, как стратегический бомбардировщик истребителями сопровождения. Дюжина разрезанных ковриг хлеба, с уже положенными на мякиш огромными, в палец толщиной, кусками сала. Разрубленные на четверо головки капусты, горка огурцов, лука и редиса. А для запивания — ведро воды и ведро молока.

Для начала, даже не садясь, тролль сцапал каплуна и целиком отправил в пасть. Потом, как пыжом, придавил его там четвертинкой капусты и смачно захрустел. Кочерыжкой и перемалываемыми куриными косточками… Довольно урча, обошел импровизированный стол и тяжело опустился на специально приготовленный цельный пень. А то, какой же табурет выдержит такой вес? Внимательно оглядел запасы яств. Подозрительно покосился на нас, но видя, что мы остановились на почтительном расстоянии и не претендуем, успокоился. Глотнул из ближайшего ведра (воды), так что оно опустело на половину, и потащил в пасть ковригу с салом. Видимо, вкус ему понравился, потому как тролль долго не глотал, задумчиво жуя, а после взял еще один бутерброд.

Вторую порцию пережевывал еще дольше. Знамо, не зря утверждают, что от сала развивается склероз. Как съешь утром кусок, так потом весь день пообедать забываешь. Похоже, у Хозяина эта болезнь прогрессировала взрывообразно. Запихнув в себя третий кусок, он сонно похлопал глазоньками и протяжно зевнул. Вылил в себя остатки воды из ведра и, обняв руками столешницу, как заправский гуляка, улегся мордой в салат. А еще минуту спустя, богатырское храпение великана, уведомило всех о том, что Хозяин доволен и изволят почивать.

— И что дальше? — поинтересовался Титыч. — Это и есть твой план, Владислав Твердилыч?

— Одна из частей. Самая маленькая…

— И где же ты их прячешь? Если та часть, что храпит на столе — самая маленькая?

— Скажи, Титыч, — я сделал вид, что не обратил внимания на подначку. Волнуется человек, переживает. Чего попусту обижаться?.. — Где-то в округе найдется озерцо с большой поляной, а рядышком несколько пещер? Верстах в восьми или десяти от Выселок?

— Ну, озер тут хватает, сам знаешь… — почесал нос загубником трубки староста. — Но, если тебе с пещерами надо, то это токмо в ту сторону… — он ткнул на восток. — Других гор вблизи нету. А, чтоб вот так, все вместе… и озеро, и пещеры?.. — Титыч призадумался. — Гм, а ведь и в самом деле, есть такое место, Влад, — вдруг просветлел он весь, довольный, что вспомнил и поманил к себе одного из парней, как раз выходившего из башни. — Ясь, не забыл то место, где вы с батькой в позапрошлом году шатуна прибили?

— Это вы, Ярополк Титыч, не о Глупом ли озере спрашиваете? — солидно уточнил парень.

— О нем самом, — подтвердил староста и тут же подтвердил свою смекалистость. — Как думаешь, Ясь, стадо туда перегнать можно? Ты ведь это хотел узнать, Влад? Верно?

Я утвердительно прикрыл глаза, давая понять Титычу, что он все правильно понял. А парень призадумался чуток, наверно пытался вспомнить путь к озеру, а потом кивнул.

— А чего ж, можно… Если не торопясь…

— Вот и добре. Титыч, коли ты уже и сам обо всем догадался, скажешь пастухам, пусть утром гонят скот не на старый выпас, а на восточную окраину. Ну, а Ясь, как бывалый охотник и знающий те места, поможет им с коровами. Попасом, или как но, чтоб до темноты они успели к озеру добраться. Успеете? — это к парню.

— Успеем, — уверенно кивнул Ясь. — Да буренки, как воду учуют, сами побегут. И подгонять не придется. Следы заметать?

— Нет, ваша забота — перегнать скот и обустроиться на месте. Придется там пожить немного, пока тут все уладится…

— До утра еще далеко, не стой пнем. Когда надо будет, позову… — отправил Титыч парня и, подождав пока тот отойдет, повернулся снова ко мне… — А теперь, объясни мне, как ты гоблинов обманешь?

— Вот это, Титыч, в моих планах, как раз самое простое. Хозяин, когда проснется, пить захочет — сало-то явно ему пересоленное подсунули, из старых запасов. Вот ты ему молочка и предложи испить. Ведерка такому богатырю маловато будет. Обязательно попросит еще. Тогда и укажешь ему: куда остальное молочко ушло. А потом предложишь сходить напиться, а заодно и другим принести. Он еще молодой, привык старших слушаться, да и не трудно это, сходит…

— Хитро… — Титыч опять стал набивать трубку. — А ты, Влад, что тем временем, делать станешь? Только не говори, что еще не придумал, все равно не поверю…

— Думаю, Титыч, в Приозерное сходить. С соседями поближе познакомиться. Выделишь мне кого в провожатые? Чтоб старосте тамошнему представил, чин по чину…

Глава восемнадцатая

Выделенный мне в провожатые паренек, гордый оказанным ему доверием, а потому важный, как индюк, чинно шествовал впереди, героически сшибая гибким прутом фиолетовые головки с придорожных кустов татарского колючника. Примерно каждые пятнадцать-двадцать шагов пострел оглядывался и, увидев, что я нагоняю, убегал вперед. Выбор Титыча пал на мальчишку сразу по многим причинам. Во-первых, в деревне каждая пара рук была на счету, и никого из взрослых староста от работы отрывать не хотел, а во-вторых, Щек приходился Дорофею, старосте Приозерного, родным племянником. Что хоть и не придавало мисси солидности, но зато переводило ее в доверительную плоскость.