Большое приключение. Пепел (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой". Страница 59

— И как это только возможно? — раздраженно цедила Мери, глядя на коня магика.

В то время пока Березка торговалась с конюшенным, волшебник каким‑то образом сумел призвать свою волко — лошадь, прискакавшую к нему с границ леса Теней. Гвидо, по обыкновению, обнюхал "Пней" признал если и съедобными, то слишком хорошо защищенными, а после принялся смиренно пугать остальных кляч. Те с непривычки шугались странного сородича, то и дело норовя сбросить наездника.

В общей сложности за ездовых пришлось выложить семь золотых, чуть больше чем по одной за "штуку". Подобные траты взвинтили фехтовальщицу и теперь леди срывалась даже на мельчайшие огрехи.

— А он у меня волшебный, — пожал плечами юноша, поглаживая приятеля по шее.

— У тебя прям все волшебное, — шипела строгая девушка, подбивавшая в уме сальдо, с тоской добавляя в графу расходов еще "немного" наличности.

— Так ведь я на то и волшебник, — подмигнул парень, и, заливаясь звонким смехом, увернулся от подзатыльника и чуть приотстал от нервного командира.

Отряд довольно споро двигался по дороге, занесенной песком и поросшей бурьяном. Здесь на равнине не стояло ни одного поселка крупнее, чем на двести человек жителей. Неудивительно, что никто не занимался инфраструктурой, да и если быть честным — никому это и не нужно. Сюда, в основном, бежали репрессированные, спасаясь от гнева королей.

Бывало встретишь смесков, решивших, что гнет чистокровных сородичей это не то, чего ждешь от жизни. Порой на равнине оседали терниты, решившие уделить время тренировкам и углублению в мастерство. Но чаще по бескрайним травяным барханам путешествовали Аквелы — бродячие артисты, спешащие к тем или иным городам.

Равнина, в полукольцо берущая все тринадцать человеческих королевств, слыла чем‑то в роде родины самого известного народа. Впрочем, славу тот приобрел не великими деяниями и подвигами, а веселыми выступлениями, горячими красавицами, спорыми на расправу парнями, а также воровством и прочими аферами.

"Пни", пересекая ровную, словную водную гладь, шли на северо — восток, спеша поскорее добраться до Резаликс. Там, стоит перейти через перевал, и вот уже вдали замаячит вечно красное небо Огненных Гор. Былинные горы, славные множеством страшных легенд, беспрестанно исторгали из недр исполинские столбы пепла, в коих сорвавшимися звездами мерцали падающие на землю горящие камни. И именно там, на склоне древних вулканов, рос цветок, способный излечить дочь короля.

Вот уже почти сорок дней как отряд покинул стены прекрасного града Мистрит и отправился в далекий, опасный путь. По самым строгим подсчетам придворных лекарей, у принцессы Элеоноры оставалось не больше трех месяцев, и один, как вы уже догадались, успешно остался позади.

— Мери, — Тулепс подъехал к давней подруге и ткнул пальцем в подробную, но явно старую карту. — Здесь указана переправа. Если уйдем на пару градусов южнее, сможем перейти по мосту. Потеряем не больше двух дней.

Березка забрала карту и принялась внимательно изучать метки, обозначения угодий с живущими в них монстрами, а также просто комментарии составителя. До моста примерно около сорока миль, что при хорошем темпе не больше полутора дней, но к броду можно было добраться уже к первой звезде. Конечно это сопряжено с некоторой опасностью — придётся свернуть с тракта и пуститься по бездорожью, где нередко бесчинствуют разбойные ватаги, но когда на кону жизнь принцессы и задание от самого короля даже лишний час может стать роковым.

— Держим курс к броду, — обрубила Березка, возвращая карту обратно.

В то время пока Меткий и Мери обсуждали предстоящий маршрут, Лари в который раз перечитывал свиток сира Арлуна Тринийского — рыцаря, не так давно повстречавшегося приключенцам. Без малого, победитель турнира мечников оказался вполне простым человеком, с очень милой женой, накормившей Странников изумительным луковым супом. Ну и так получилось, что Криволапый получил свиток, с записанными на нем умениями великого мечника.

— Интересно? — спросил волшебник, подъезжая ближе.

— Угу, — машинально кивнул Лари, продолжая вглядываться в хитросплетение схем, поверх которых шла вереница мелкого, убористого подчерка. Криволапый то и дело прикусывал от напряжения кончик языка, пытаясь осознать ту или иную позицию в сложных, но весьма смертоносных приемах.

Мечник не питал пустых иллюзий, догадываясь, что на изучение у него уйдет не менее полугода, а на доведение до совершенства и вовсе пара лет. Впрочем, эти сроки не шли ни в какое сравнение с теми, что преодолел сир Арлун. Скорее всего бывший чемпион потратил почти семь лет на изобретение, а потом еще столько же на шлифование навыка.

— Ты знал, что меч можно воплотить без помощи магии? — спросил Криволапый, вчитываясь в описание Ауры Клинков.

Эш вспомнил свой бой с рыцарем и "честно" соврал:

— Нет.

— Угу, — снова кивнул Лари. Скорее всего он даже не слышал ответа, полностью погрузившись в изучение свитка.

Отряд все ближе подходил к высоким горам, терзающим гранитное небо каменными пиками. Вечно холодные, бесконечно белые, они казались клыками какого‑то невероятного чудовища, закованного в цепи и оставленного на земле. А тот все скалит пасть, пытаясь расколоть крышку вечного гроба и вырваться на волю.

Эш чуть улыбнулся, вспоминая как впервые оказался в горах.

16й день месяца Зунд, 312й год, эра Пьяного Монаха, восточный предел

Край мира. Как много спето песен об этом таинственном, загадочном и манящем месте. Как много сложено поэм, написано историй и пересказано легенд. Одни говорят что там, у линии горизонта, обитает огромный дракон, пожирающих смелых и отчаянных путешественников. Другие спорят, утверждая будто за восточным пределом море разделяет бесконечный разлом и веками шумят тонны воды, падая в бездонную пропасть. Но, в эпоху кораблей, свободно бороздящих моря и океаны, во время разгульной пиратской вольницы и ушлых торговцев, все эти истории вымерли, становясь нелепыми сказками для самых юных ушей.

Теперь люди и нелюди знают, что за горизонтом… нет ничего, хотя бы просто потому, что сколько бы ты не путешествовал, а края мира и этого самого горизонта все не найти. Впрочем, пусть обитатели безымянной планеты и знали, что края мира не существует, но все же испытывали перед восточным пределом некий суеверный, сакральный трепет.

И именно здесь, среди лабиринтов из снега и камня, на затерянном во времени плато возвышался забытый даже бардами монастырь. Последнее пристанище исчезнувших в прошлой эре "желтых" людей, оставивших ощутимый след в культуре и искусстве.

Некогда, когда еще не выросли из под земли огромные вулканы, заставляя небо пылать пожаром от ярости стихии, вырвавшейся из темных недр, на востоке лежало четырнадцатое людское королевство. Гиртай — страна великих воинов, мудрецов, танцовщиц, чая и фарфора. И все, что осталось от её прекрасных лугов и долин — лишь монастырь на горе Мок — Пу, под сводами которого жили последние представители народа, чья история своими корнями пронзает "подвалы" истории.

В стенах, воздвигнутых из красного кирпича и серого камня просыпался единственный белый человек, когда‑либо ступавший на земли, сокрытые от взоров простых смертных.

Эш откинул в сторону белое покрывало, придавленное странным, шерстяным одеялом. Бывший генерал, а теперь изменник и разыскиваемый преступник с удивлением обнаружил, что на его груди отсутствует не то что повязка, но и шрам. Волшебник хорошо помнил ранение и понимал, что кинжал, воткнутый в грудину, навсегда оставит напоминание о холодной стали, пробившей слишком слабую и податливую плоть. Но следов не обнаружилось. Отсутствовала даже тонкая белесая нить, которую все же оставляли даже самые сильные заклинания искуснейших жрецов.

Оставив неуместные мысли, баронет… хотя нет — бездомный, во всех смыслах этого слова, оглянулся. Юноша обнаружил себя лежащим на постели, лишь немного приподнятой над полом, устланным тканью и циновками.