Большое приключение. Пепел (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой". Страница 87

Пепел развернулся на пятках, произнес Слово и ударил посохом о землю. Ураганный порыв ветра, вырывавшийся на свободу, смел "Пней" словно пыль с ветхой книги. Он поднял их над землей, закружил в безумном вальсе и унес в противоположную от геротов сторону. Когда же приключенцы скрылись во тьме, Эш чуть улыбнулся и поднял голову к потолку.

На него падала огромная ледяная клетка. Волшебник не успевал ни произнести заклинание, ни воплотить одну из Форм. Все что он мог, это смело встретить свою судьбу лицом к лицу.

С оглушающим грохотом ледяные клыки впились в каменную кладку, но даже толща черного мрамору не остановила силу великой сидхе. Эш почувствовал как пропала опора из под ног и спиной низ волшебник ухнул в черноту. Прижав посох к груди, Пепел позволил плащу закутать себя и последнее, что волшебник увидел перед тем, как серый лоскут накрыл его лицо, это как в вышине удаляется синий свет сотни пар ледяных глаз.

Некоторое время спустя. Покои АнаБри

Эш сидел в столь тесной клетке, что, пожалуй, от ломоты в пояснице и затекших ног его спасал лишь довольно небольшой рост. Эш мог вытянуть ноги, но тогда приходилось прижимать голову к плечу, он мог расправить плечи, но, как можно догадаться, приходилось чуть сгибать колени. Впрочем, все эти неудобства меркли перед отсутствием в руках верного спутника.

Стоило клетке остановить свой стремительный спуск, как посох, словно по — волшебству (а скорее всего именно по нему) вылетел из рук волшебника и завис в углу покоев. К слову о них.

Если Эш некогда считал что король поселил его в непомерно больших хоромах, то теперь был готов взять свои слова обратно. Ледяные покои оказались больше, чем мог себе вообразить самый амбициозный архитектор. Одна лишь кровать по площади занимала как весь дом Эша. Не говоря уже о будуаре, исполинских шкафах, волшебном окне, открывающим чарующий вид на бесконечную горную цепь. И все бы ничего и покоями действительно можно было бы восхищаться и дальше, но несколько смущал тот факт, что все вокруг искрилось льдом.

Даже занавески на широком балдахине и то были созданы из снежинок, скрепленных нитями, где вместо волокна использовались замерзшие капли воды. Подобная красоты постоянно звенела и бликовала, заставляя плененного магика скрипеть зубами.

Вокруг стоял столь лютых холод, что Эш даже не замечал как дрожит. Куцый плащ и нищенская одежда не могли сохранить даже самую мелкую крупицу тепла. А без своего посоха даже самый великий волшебник становился не более чем обычный разумный. Эш оказался лишен власти над магией и стихией. Имя огня в груди медленно угасало, растрачивая последнии крохи жизни.

— Знаешь, — прозвучал мистично прекрасный голос. Пусть и холодный, безэмоциональный, но непередаваемо певучий. — От человека, носящего прозвище "Пепел", я ожидала более… внушительного образа.

Ана" Бри была столь же прекрасна, как и её голос. Одетая в искрящееся платье, сотканное из ледяного шелка, она вызывала жгучее, иррациональное желание. Иррациональное потому что древняя сидхе оказалась под стать своему замку. Белые волосы, легонько звенящие при ходьбе. Чуть прозрачные тонкие руки, чья кожа больше похожа на хрусталь немыслимой чистоты. Синие глаза, тонкие, белые губы, вместо бровей — россыпь миниатюрных снежных кристаллов. Высокая, даже с виду упругая грудь, длинные ноги с манящими бедрами, так и зовущими пройтись по ним ладонями.

— Хельмер того же мнения, — устало произнес Эш.

— Вонючий горшечник, — фыркнула Ана" Бри. О Боги и Духи, даже это презрительное фырканье больше походило на журчание весеннего ручейка. — Впрочем, я удивлена, что у него присутствует хоть капля вкуса.

— Вы бы сошлись, — заметил Эш и тут же пожалел о сказанном.

— Как смеешь ты?! — взвизгнула ведьма в миг теряя всю красоту и оборачиваясь обледенелой банши. — Что бы, я великая сидхе, властительница Зимнего Сада сошлась с бездарным горшечником, продавшем душу хозяину демонов?!

Волшебник замолчал, наблюдая обратную метаморфозу. Ледяные создания по природе не вспыльчивы и видимо магик действительно зацепил АнаБри раз уж она вышла из себя. Хотя, меньше чем через три удара сердца ведьма вновь предстала в образе божественной красавицы.

— Прости, — улыбнулась она и от той улыбки лед одновременно и таял и нарастал новым слоем. И если вы не волшебник — даже не пытайтесь себе это представить. — Одна лишь обязанность терпеть Повелителя Кошмаров на Вишневом Пиру и то слишком великая цена.

— Ничего страшного, — промямлил Эш.

Он настолько продрог, что язык попросту не ворочался, и из глотки вырывались судорожные хрипы.

— Хмм, — протянула ведьма, сверкнув бездонными очами. АнаБри плавно обошла клетку по кругу, проводя пальцами по ледяным прутья. Платье колыхалось в такт её движениям и линии шелка будоражили кровь. Что ж — хоть какое‑то тепло. — Я бы согрела тебя, но увы — не умею.

— Т — ты м — мож — жешь в — в-ве — р-р — н-ну — т-ть м — мне п — п-посох, — Пепел не справился с дрожью и зубы, под аккомпонимент губ, отбили нестройный марш.

Ведьма засмеялась. В другое время волшебник отдал бы многое, чтобы услышать женский смех подобный этому. Но сейчас он лишь скривился и попытался отодвинуться, насколько это было возможным учитывая габариты узилища.

— Огонь и лед прекрасная пара лишь в балладах менестрелей, — прозвенел чарующий голос. — Но я ценю усердия моего соседа по недопущению в Грэвен" Дор сухого ветра и теплых облаков. Так что прости, но мне проше согласиться с его ценой, чем устраивать войну.

— Великая сидхе отступила перед человеком? — в едином порыве выпалил Эш.

АнаБри покачала головой, поражая своим спокойствием. Воистину — ледяной темперамент.

— Ты не выведешь меня из себя, волшебнишко, — улыбнулась ведьма. — Упоминание Кошмара застало меня врасплох, но это был твой единственный козырь.

Эш промолчал — он не знал что карты в принципе раздали. Но раз такое дело, то можно и пораскинуть извилинами. Все древние создания тщеславны и горделивы. Однажды, из‑за этого погиб Синий Пламень… Возможно, пришло время и для Ледяной Ведьмы.

— Убьешь?

И вновь этот чарующий, звенящий смех.

— В чем резон убивать тебя?

Эш даже не сразу понял о чем его спрашивают. За годы странствий, спустя сотни различных приключений и злоключений волшебник как‑то привык к тому, что его постоянно кто‑то пытается убить. А если и не убить, то съесть. Хотя, если зрить в корень проблемы, то это, по сути, одно и то же.

— Эмм, — протянул Эш. — Удовольствие?

На этот раз ведьма лишь иронично изогнула правую бровь и чуть заметно улыбнулась.

— Странных же ты сидхе видел, смертный, раз считаешь что убийство приносит нам удовольствие.

— Синий Пламень, — магик отогнул первый палец. — Кормак Эйхеонский, Супустан, Черный Пламень, Хельмер.

— Кошмар не сидхе! — рявкнула АнаБри и Эш ощутил как на мгновение окрепла его власть над посохом.

"Значит, все же, не такая ты ледяная, — мысленно выдохнул магик."

Фейре в это время прокашлялась, поправила снежную прическу и вновь улыбнулась.

— Ты никогда не бывал в Фэйрэ?

— Стране фей? — переспросил Эш.

— Да.

— Нет, — покачал головой. — Когда‑то у меня был пропуск в ваше королевство, но я обменял его на сушеные грибы.

— Сушеные грибы?! — с недоумением в голосе воскликнула АнаБри.

— Ага, — кивнул волшебник. — Пропуск то он, конечно, красивый — изумрудный и все такое, но есть мне больше хотелось, а денег не было.

Ведьма закатила глаза и посмотрела на волшебника с явным сочувствием. Не таким, каким смотрят на голодных и нищих, а таким, каким одаривают калек и умственно — неполноценных.

— Зачем мне убивать то, что я могу заполучить?

Эту улыбку, не принадлежи она ледышке, можно было бы назвать страстной. АнаБри качнула бедрами, пробежалась пальцами по изумительно стройной фигуре и сделала манящие шаг назад — ближе к постели. Эш сглотнул и распахнул глаза. Он знал многих женщин, начиная от обычной служанки и заканчивая королевой, но никогда еще ему не предлагала себя бессмертная.