Расходники 1.1 (СИ) - Серобабин Сергей. Страница 44

- Да, много ты узнал, а к чему такой интерес? Ну поиздержались люди в дороге, решили подработать. А на боях все просто, скоро на старшего будет ставить не выгодно, в дело вступит младший, которого не знают и деньги у лопухов по второму разу возьмут.

- А вот и нет. Кун у них куры не клюют, что в Луках, что в Холме серебром разбрасывались направо и налево, вот посмотри - посадник достал из ящика стола шкатулку и вынул из нее монетку сделанную с большим искусством. Очень странная была монета, на одной стороне была изображена арабская цифра обозначающая "один" в обрамлении вьюнка, на другой стороне византийский двуглавый орел. Надписи на обоих сторонах. Надписи были сделаны письмом очень похожим на кириллицу. Правда имелись две незнакомые буквы и при чтении получалась полная бессмыслица.

- Ты уверен, что это именно куны, а не оберег или украшение? И для монеты слишком лёгкая, серебра в ней маловато.

- Ха, полюбуйся - посадник высыпал из шкатулки еще несколько похожих монет разного достоинства, отличающиеся друг от друга размером и арабской цифрой.

- Интересно, где такие делают.

- Подожди, ты самого интересного не видел - он передал тысяцкому исписанный лист.

С одной стороны на нем был текст приглашения написанный яркими красками и украшенный изображением растений. И хоть ошибок в тексте не было, но чувствовалась рука не умелого писца. С другой, всё та же не читаемая кириллица и арабские цифры. Буквы и цифры, мелкие, четкие и абсолютно одинаковые. Было не понятно, как может человек так руку набить. Интересен был и сам материал листа. Ни кожа, ни береста и не папирус, который он видел в Византии. Всемил вопросительно посмотрел на посадника.

- Не смотри так, я сам понимаю не больше твоего. Даже среди писцов архиепископа таких умельцев не сыщется. А сам лист, сдается мне сделан из бумаги, видал в Палестине, арабы на ней пишут, но могу и ошибаться. Бумага, она серая, а эта, сам видишь, снежно белая. Еще они производство стекла наладили, вот полюбуйся - посадник поставил на стол фигурку лошади - в самой Византии такого не найдешь. И знаешь, что самое интересное? Сами продавать не стали, отдали купцам нашим, тем, которые стеклом торгуют. Отдали примерно за четыре пятых от того, что могли бы сами выручить.

- Думаешь осесть у нас решили, и не хотят врагов наживать?

- Похоже на то, сдается именно по этому поводу они с Миланом притащились.

- Ну и что ты мучаешься, пускать или не пускать? Прогонишь, так уйдут во Владимир, святоша мастеров привечает. Перебьют нашим торговлю.

- Да понимаю все, а также и то, что торговля стеклом не велика у нас и погоды не делает.

- Лиха беда начало, в Царьграде тоже не сразу начиналось.

- И это понимаю, но уж очень много странностей вокруг этой семейки.

- Ну так давай уже послушаем, что они сами скажут - Будимир кивнул, позвал холопов накрыть на стол и пригласить гостей.

Вошли, Милан чинно поклонился, братья поклонились по своему, не отводя глаз и не сгибая спину, словно переломившись в пояснице. У длинного в руках был деревянный ящик, у рваной рожи кожаная сумка с металлическими застежками, судя по всему, внутри лежало нечто тяжелое, ручки чуть ли не отрывались. Пока с гостями шёл неспешный разговор, Будимир с интересом к ним приглядывался. Гости из Индии были по своему странные, но не более чем жители других стран, когда встречаешь их в первый раз. Одежда что у одного, что у другого была довольно своеобразная. Покрой самый простой, у рубах даже рукава короткие, по середину плеча, да еще и были заправлены в штаны, словно исподнее. Но ткань очень дорогая, цвет глубокий, насыщенный, не подходит к такой незамысловатой одёжке. Широкие кожаные пояса, широкие штаны, опять же из дорогого материала, с пришитыми на бедрах прямоугольными кусками ткани, на заплатки не похожие. Из обуви у обоих короткие сапоги из хорошо выделанной кожи, почему-то со шнуровкой. На левой руке по браслету из толстой кожи со стальной круглой бляхой, закрытой сверху стеклом, под которым двигалась по кругу тоненькая иголка. Больше украшений на них не было. У обоих развитые, перевитые жгутами мышц и белыми нитками шрамов предплечья и повадки привычных к драке людей.

В надежде развязать им языки, посадник приказал подать сладкое греческое вино, но гости к нему не притронулись, предпочтя простой квас. Как он и предполагал, в ящике был подарок, поклонились ему двумя красивыми кубками красного стекла. Так же он угадал и с темой для разговора, не угадал только с аппетитами гостей. Хотели не только землю в городе, но и в окрестностях. На что посадник дипломатично ответил, и сами мы люди не бедные, нечего перед нами серебром трясти, а вот что конкретно можете сделать для города. Длинный прекрасно понял, как его щелкнули по носу, но и глазом не моргнул, так же с улыбкой ответил не менее заковыристо. Сам он воин и готов послужить людям с оружием в руках, даже обязуется во время войны со своими людьми защищать перестрел между башнями. Но плохо разбирается в делах мира, о чем и продолжит его брат.

Если длинный произвел приятное впечатление, настоящий воин, повадки, жесты, глаза. Спокойные глаза человека не раз смотревшего смерти в лицо, опытный в таких вещах, может это разглядеть. Как говориться - свой свояка видит из далека. А вот рваная рожа так и остался не понятным. Двигался как человек привыкший к сложным движениям и вроде даже не делал разницы между правой и левой рукой, что большая редкость даже среди опытных воинов. Одинаково развитые запястья только подтверждали подозрение. Но о торговых делах заливался соловьем. Считал вообще мгновенно, уж на что был опытен в торговых делах Будимир, но и он не поспевал. Выдвинул посадник жесткие условия по налогам и торговле стеклом, запретил продавать его всем, кроме новгородских купцов. И тут рваный удивил. Ни какого возмущения не высказал, даже согласился за символическую плату научить новому делу всех желающих. Создавалось впечатление, что хоть и принял все условия, но в дураках, остался все же Будимир. Наконец не выдержав такого безобразия, он решил перевести разговор и прямо спросил.

- Брат твой сказал, что занимаешься ты делами мира, а чем конкретно? Торговым делом или ремеслом каким владеешь?

Рваная рожа неопределенно пожал плечами - много чему научился в этой жизни, но лучше всего получается строить.

- И что же ты строишь?

- Да за что серебро дают, то и строю. Могу мост нормальный построить, или крепость вашу перестроить, а лучше наймите меня дренаж сделать, хоть грязи в городе поменьше будет.

- Может и наймем - усмехнулся посадник - посмотрим для начала, что ты сам себе настроишь.

- Вот это дело, значит жду на новоселье.

Ещё некоторое время продолжался разговор о делах, потом плавно перетек на Индию. Тут надо было отдать гостям должное, на вопросы про людей с песьими головами и прочие небылицы, только недоуменно пожимали плечами. Но зато рассказали много интересного про странное устройство тамошней жизни с её жесткой иерархией. Где путь из одной касты в другую навсегда закрыт для человека. С недоумением выслушали про неприкасаемых, которые с самого рождения и до конца своих дней вынуждены жить ужасней, чем любой из изгоев. Удивлялись ратному искусству индийских воинов, невероятным умениям их мудрецов и ещё многому. Даже не смотря на не важное знание языка и странный акцент, братья были отличными рассказчиками. Однако Будимир не был бы купцом, если бы не попытался обуть братьев по полной, цена, которую он назвал была просто невероятна. Обуть не вышло, рваная рожа был прекрасно осведомлен о цене вопроса. Начался ожесточенный торг, чуть ли не с шапкой оземь и разрыванием рубахи на груди. В конце концов за первоначальную сумму они выторговали себе еще участок в пяти верстах от города и сто пятисаженных бревен для строительства. Расплата и оформление купчей прошли немедленно. Сумка рваного была набита золотыми и серебряными слитками все с тем же двуглавым орлом и не понятной надписью. На глаз слитки тянули на половину гривны. Весы показали даже чуть больше.