Обнаженный Бог: Финал - Гамильтон Питер Ф.. Страница 63

Луиза слишком не доверяла себе самой, чтобы что-нибудь сказать. Когда рука Джен крепко сжала ее ладонь, она пошла прочь через лужайку, свернув под углом, чтобы обогнуть бассейн и счастливую толпу в нем.

— Это все было до глупости невероятно, — вырвалось у Джен.

— Да. Если он, конечно, не самый большой лжец в Конфедерации. Я была так глупа. Я делала все, что он от меня хотел, точно какая-нибудь немая заводная кукла, приведенная в движение. Как я только могла подумать, будто нас с тобой освободит от надзора полиция после того, как мы пытались контрабандой провезти одержимого на Землю? Они убивают людей за куда меньшие грехи.

Выражение лица Женевьевы было как у грустного щенка.

— Ты же не знала, Луиза. Мы с Норфолка, нам никогда не говорили ничего о том, как обстоят дела в других мирах. И мы дважды улизнули от Декстера, предоставленные сами себе. Это больше, чем когда-нибудь удалось бы проделать Чарли.

— Да, — вся тяжесть ее гнева состояла в том, что его жар сфокусировался у нее внутри, обратясь против нее же. Люди Би-7 сделали все, что должны были, чтобы защитить Землю. Чарли прав, она не представляет собой никакой ценности. Она не понимала, какой большой опасностью для вселенной является Декстер. И при всем при том не понять ничего из происходящего, кроме как беспокойства насчет Робсона…

Как глупо!

Они прошли через лужайку и через магнолиевую изгородь и очутились в яблоневом саду. Немногие деревья обнаруживали свой возраст изогнутыми стволами и узловатой серой корой. С их ветвей свисали огромные плети омелы, корни этих паразитов образовывали на стволах кривые наросты. Конструкции биотехов, напоминающие миниатюрных овечек с золотисто-коричневым мехом, паслись вокруг стволов, выравнивая траву и заставляя лужайки выглядеть опрятно.

Джен некоторое время наблюдала за их безмятежными движениями, зачарованная привлекательным видом. Не совсем похоже на отродье дьявола, которое викарий Колстерворта каждое воскресенье проклинал со своей кафедры.

— Ты думаешь, он отвезет нас на Транквиллити? Хотела бы я его увидеть. И Джошуа, — поспешно добавила она.

— Думаю, что да. Мы уже ему не нужны.

— Но как же мы попадем на Ореол? Вакуумные поезда и башни отменены, а использовать космические суда в земной атмосфере людям теперь запрещено.

— Разве ты ничего не слышала? Чарли и есть правительство. Он может делать все, что захочет, — Луиза улыбнулась и прижала Джен теснее к себе. — Мы же знаем Би-7 — и этот купол, вероятно, может ринуться на орбиту сам по себе.

— Взаправду?

— Скоро мы это увидим.

Они медленно прогуливались вокруг дома, их успокаивала знакомость всего, что они видели. На другой стороне фруктового сада они наткнулись на ветхую оранжерею с большими полуразрушенными деревянными рамами, полки в ней были забиты глиняными горшками с кактусами и отростками пеларгонии. Прислужник-шимпанзе кружил по проходам, таща за собой шланг и поливая низкорослые зеленые растения.

— Похоже, что у них в этом куполе зима, — заметила Луиза Женевьеве, когда они заглянули через дверь.

За оранжереей шла целая аллея вишневых деревьев. Под ними вышагивала пара крупных павлинов, их пронзительные крики звенели в тяжелом воздухе. Сестры остановились, чтобы посмотреть, как один из них распустил зеленый с золотом хвост, а шею важно изогнул назад. Стайка тщедушных пав, совсем затерянных на этой аллее, продолжала что-то клевать в гибкой траве, игнорируя этот спектакль.

Когда они пересекли подъездную дорожку, там не было никаких признаков ни джипа, ни Иванова Робсона. Они пролезли сквозь дыру в живой изгороди из кустов белой фуксии и снова оказались возле бассейна. Чарли исчез из патио.

Одна из девушек, играющих возле бассейна, заметила их, помахала рукой и что-то крикнула, отряхиваясь. Она была года на два старше Луизы, на ней было пурпурное бикини.

Луиза вежливо подождала, нейтральное выражение лица маскировало ее смущение. Бикини было очень маленькое. Она попыталась прогнать от себя мысль, что ни в одном магазине Норфолка такой костюм не считался бы приличным. Джен, кажется, ничего не смущало.

— Эй! — приветливо сказала девушка. — Я Дивиния, одна из подруг Чарли. Он нам говорил, что вы приедете.

Она обратилась к Женевьеве:

— Не хотела бы окунуться? Тебе, кажется, жарко, и ты выглядишь усталой.

Джен с тоской посмотрела на группу смеющейся молодежи, плещущейся в бассейне, некоторые из них вполне подходили ей по возрасту.

— А можно? — спросила она сестру.

— Ну… У нас же нет костюмов.

— Нет проблем, — сказала Дивиния. — В раздевалке полно запасных.

— Тогда пошли, — улыбнулась Луиза.

Женевьева сверкнула улыбкой и поскакала к дому.

— Не хочу быть невежливой, — сказала Луиза, — но кто вы?

— Я же тебе сказала, милая, — подруга Чарли. Очень хорошая подруга, — Дивиния проследила за направлением взгляда Луизы и сдавленно фыркнула. Сильнее выпятила свои груди. — Если они у тебя есть, щеголяй ими, дорогая. Они не вечны, даже при генинженерии и косметике. Гравитация всегда нас в конце концов побивает. Честно, она еще хуже, чем налоги.

Луиза так сильно покраснела, что вынуждена была бороться с этим при помощи программы нейросети.

— Извини, — сказала Дивиния и хитровато улыбнулась. — Это все я и мой длинный язык. Я не привыкла к людям, у которых табу на тело.

— Нет у меня никаких табу. Просто не знаю здешних порядков, вот и все.

— Фу, бедняжка, этот мир должен казаться тебе ужасно громким и стремительным. А я не очень-то помогаю сделать его тихим, — она схватила Луизу за руку и потащила ее к бассейну. — Пошли, я представлю тебя всей компании. Не будь такой застенчивой. Получишь удовольствие, я обещаю.

Посопротивлявшись несколько секунд, Луиза позволила тащить себя. Нельзя же дуться на человека с такой солнечной натурой.

— А ты знаешь, чем занимается Чарли? — спросила она осторожно.

— О господи, дорогая, ну конечно. Вот почему я с ним.

— С…?

— Мы доводим друг друга до бессознательного состояния. Вот что значит — с ним. Заметь, что мне приходится делить его с половиной здешних девушек.

— О-о.

— Что, я привожу тебя в ужас? Да? Боже мой. Я совсем не леди.

— Смотря как считать, — дерзко произнесла Луиза.

Дивиния улыбнулась, отчего среди ее веснушек появились большие ямочки.

— У-ух ты, настоящая норфолкская бунтовщица. Это хорошо. Задашь этому мужику хороший средневековый ад, когда вернешься.

Луиза была представлена всем, кто плескался в бассейне. Их насчитывалось более двадцати человек, шестеро детей, а остальные — подростки и двадцатилетние, две трети — девушки. Луиза не могла не заметить, что все они — красотки. Потом она сбросила туфли и, сидя на краю бассейна, болтала босыми ногами в мелкой воде. Дивиния села рядом с ней и вручила ей еще один бокал с прохладительным.

— Твое здоровье.

— И твое, — Луиза отхлебнула глоточек. — А как ты с ним познакомилась?

— С Чарли-то? О, у папы с ним были какие-то дела целые десятилетия. Мы, конечно, не такие богатые, как он. Кто может с ним сравниться? Но у меня хорошая родословная, дорогая. Не говоря уже о теле.

Она помешала свой коктейль специальной палочкой и насмешливо улыбнулась. Луиза ответила на ее улыбку.

— Классная штука, — продолжала Дивиния. — Человек не подходит для того, чтобы войти в этот особый магический круг без большого счета в банке, и даже этого самого по себе недостаточно. Перспективность тоже считается. Почти настолько же. Тебе нужно высокомерие и презрение ко всему простому, так что все понятия Би-7 тебя не шокируют. Этого у меня целые корзины. Меня воспитывали такой избалованной, денег было на целые тонны больше, чем мозгов. А мозгов у меня много, и самые лучшие нейроны, какие могут обеспечить деньги. Это меня спасло от бессодержательной жизни ребенка, предоставленного попечительству. Я для этого слишком умна.

— Так чем же ты занимаешься?

— В данный момент совсем ничем, дорогая. Я здесь просто потому, что я хорошая компания для Чарли. Это означает, что я могу получать удовольствие, массу удовольствий. Очень много секса, вечеринки с Чарли и компанией, еще секс, принимаешь стимуляторы, снова секс. Добираешься до лондонских клубов, смотришь кино и шоу, секс, тур на Ореол — секс в свободном падении! Вот так я теперь живу, получаю самый максимум. Как я сказала, все становится скучно и пусто, когда делаешься старше, так что наслаждайся жизнью, пока она у тебя есть. Вот такую жизнь я веду, видишь ли. Я по-настоящему хорошо себя знаю. Я понимаю, что нет смысла так жить целых сто лет. Это пустая трата, жалкое существование. Я видела богатых бездельников, доживших до шестидесяти, они мне надоели. У меня есть деньги, есть мозги, и у меня нет никаких сомнений; это добавляет чертовски много к потенциальным возможностям. Так что, когда мне будет лет тридцать пять или сорок, я что-нибудь придумаю для себя. Не знаю еще, что я стану делать: полечу на космическом корабле к центру галактики, или создам империю бизнеса, которая будет соперничать с Корпорацией Кулу; или буду основателем культуры, более прекрасной, чем эденистская. Кто знает? Но я собираюсь довести это до великолепия.