Говорящая с камнем (СИ) - Осенняя Валерия. Страница 17

профессор. Стыд-то какой! Как же плохо…

— О, а вот и наша третьекурсница! – в столовой ко мне подбежала радостная Эри.

Оказывается, она уже знала о моем переводе. Подружка скакала как горная козочка, что

эхом отдавалось в моей голове. Мне сейчас было не до веселья, но и обидеть ее не хотела,

поэтому добродушно улыбнулась. Хотя в действительности мечтала побыть одна. Но Эри

хотелось подробностей:

— Как вечеринка на третьем курсе? Какая она?

— Ужасная, — только и смогла выдавить из себя.

— Почему? – изумленно округлила глаза подружка, усаживая меня на стул. –

Похмелье, да?

Лицо у Эри светилось самой что ни на есть лукавой улыбкой.

— Тогда наоборот все удалось! – весело хихикнула девушка и оживленно спросила: —

А познакомилась с кем-то? И как это со старшими?

— Эри! – оборвала я, возмущаясь. — О чем ты думаешь?

— О чем? – не поняла Эри, воодушевленно продолжив: — Все только и гудят, об

неудачном окончании вечера. Правда, что пришел профессор Крэйф?

— Да, — воспоминание о профессоре вызвали во мне новую волну стыда. Я так и не

вспомнила, что наговорила ему в тот вечер.

— Тебе досталось? – без слов поняла подружка, наклоняясь так низко, чтобы никто не

мог ее расслышать, кроме меня: — Он тебя поймал?

Я кивнула, густо краснея. Великий эфир, как мне быть, если я даже перед Эри

испытываю стыд?! Что будет, когда я посмотрю в глаза профессору Крэйфу?

Но подруга, кажется, не осуждала меня, а, наоборот, требовала подробностей. Заявив,

что обо всем расспросит, когда вернется, Эри ушла нам за обедом. Я заметила, что

дневной прием пищи у людей был куда лучше, нежели утренний. Если на завтрак в

основном готовили какие-то вязкие каши и лишь иногда маленькую радость – яичницу, то

в обед подавали разные мясные блюда, салаты и ту «загадочную» картошку.

— Во всем виноват этот Фран! – спустя время жаловалась подружке, доедая очень

вкусные котлетки.

— Ох, да… он же красавчик! Любимчик всей академии, — грустно вздохнула Эри,

мечтательно закатывая глаза.

Я скривилась от такой реакции. Не понимаю, что в нем находят девушки. Почему вся

академия гордится им? Заносчивый и скользкий тип. Не нравится он мне. С нашей первой

встречи.

— Эй, чего здесь ошиваешься?! – неожиданно воскликнула подружка, повышая голос.

Я удивленно развернулась, и увидела у нашего столика Сорин. Нахмурилась, придирчиво

смотря на недовольную старшекурсницу.

— Больно нужны мне ваши сплетни! – хмыкнула она, демонстративно складывая руки

на груди. – Просто пришла сообщить, что после обеда Крэйф ждет всех нас у себя на

лекции. Не опаздывай, Ханна!

— Хорошо.

— Не подавись! – грубо ответила Сорин, после чего развернулась и ушла.

— Вот же… щука! – выругалась Эри, проследив за старшекурсницей взглядом, пока

та не скрылась из виду.

— Я сама виновата, нехорошо тогда с ней поступила, — попыталась оправдать

девушку.

Эри постаралась выведать, что же произошло, но я отмахнулась, проявив бурный

интерес к клубничному компоту. А когда подружка стала совсем несносной, я заявила, что

надо срочно бежать к профессору Крэйфу. Благо, Эри не стала меня задерживать,

оставшись доедать свой обед.

На выходе из столовой у меня резко закружилась голова. Пришлось облокотиться о

колонну арки. Слабость накатила неожиданно. Я схватилась за лоб, пытаясь успокоиться.

Наверное, алкоголь все еще давал о себе знать. Никогда не стану больше пить! Никогда…

Странное дело, головокружение быстро прошло. Я бы даже сказала, почти сразу

появилось какое-то необъяснимое легкое чувство. Насущные проблемы отошли на задний

план и стали совсем несущественными.

И чего я так расстроилась? Жизнь бывает только раз. Я молода и должна получать от

новой жизни все. Почему стыжусь вчерашнего? Уверена, профессор сам когда-то был

студентом, а значит, обязан простить меня.

— Ладно, Касп, мне нужно на подготовку к наставнику!

Услышав знакомый голос, с любопытством выглянула из-за колонны и увидела Франа.

Он по-братски обнимался с каким-то адептом. Кажется, ранее я видела этого юношу на

общем практическом занятии третьего курса. Но почему-то только сейчас осознала,

насколько красив друг пепельноволосого. Засмотревшись, даже вышла из своего укрытия,

случайно в кого-то врезавшись. Но не обратила особого внимания, услышав отдаленное

возмущение. Все это сейчас неважно. Мой интерес был прикован к тому, кого только что

Фран назвал Каспом.

Сердце сбилось с ритма, во рту пересохло, а в душе словно взорвался вулкан,

растекающийся горячей лавой по венам. Я стояла с открытым ртом не в силах отвести

взгляда. Если бы эфир был телесным духом, то он бы выглядел как он…

Это самое прекрасное создание, что я видела в своей жизни! Красивый золотистый

загар, который может быть лишь у людей, что живут под ослепительным солнцем. Самая

прекрасная кожа, искрящаяся, будто цитрин. И под стать ей, слегка завитые короткие

медные волосы.

В основном все мужчины стихии воздуха стригли волосы коротко, наверное, чтобы

призванный ими ветер не трепал их, закрывая глаза. Но мне было все равно, какая длина

его волос, хотелось просто прикоснуться к ним, ощутить их мягкость. Я верила, что они

очень мягкие и невесомые, как… облако.

Не осознавая, что творю и откуда набралась такой смелости, решительно пошла

навстречу. Даже не задумалась над тем, что Фран все еще стоит рядом с ним.

— Здравствуй! – выпалила на духу, в упор посмотрев на юношу. Просто была не в

силах отвести взгляда.

Юноша сначала поражено замер, улыбка исчезла с его лица, но ненадолго. Он вновь

улыбнулся. Около его глаз появились легкие морщинки, которые бывают только у

искренних людей. А глаза… они искрились, словно золотой камень.

И отчего-то внутри меня разливалось приятное тепло.

— Тебе кто-то говорил, что ты похож на цитрин?

Фран не выдержал, прыснул в кулак, отворачиваясь от нас. Но для меня его сейчас

просто не существовало.

— Нет… — тихо прошептал Касп, будучи в некотором смятении.

— О! Ты точно он! Цитрин — очень благоприятный камень и полон положительных

вибраций, как и ты… — поняв, что наговорила лишнего и повела себя нескромно,

смущенно опустила взгляд, пряча от него раскрасневшиеся щеки.

— Спасибо, — коротко отозвался этот прекрасный юноша, отчего мое сердце с новой

силой забилось.

Он заговорил со мной? Не испугался! Я вновь решилась посмотреть на него: он тоже

смотрел на меня.

— Прости, что была так… — начала оправдываться, но так и не нашла слов, чтобы

закончить фразу.

— Не извиняйся. Знаешь, обо мне никто еще так не говорил, – ох… его голос

прекрасен. Льется, будто горная речка.

Тихо стоявший в сторонке Фран вновь хрюкнул, с трудом сдерживая эмоции. Касп зло

на него глянул.

— Фран, тебе кажется пора, — напомнил ему друг.

— Точно! — пепельноволосый наигранно хлопнул себя по лбу. — Что же, оставлю

тебя с… этой романтичной особой.

— Фран, – еще строже прозвучал голос моего цитрина.

— Иду-иду! – сдался маг воздуха, шуточно поднимая вверх руки и уходя восвояси.

Касп не стал акцентировать на этом внимание, сразу повернулся ко мне и лучезарно

улыбнулся.

— Вот мы и одни, чудное создание…

Я смутилась, с новой силой прикрывая ладонями щеки.

— Ты так мила и чиста, словно глоток свежего воздуха. Не хочешь пройти в сад… там

ты могла бы больше рассказать мне о камнях.

Теперь я заулыбалась до самых ушей. О, великий эфир, неужели это и есть то

загадочное, сказочное чувство, именуемое любовью? И, кажется, я ему понравилась. Вот

только… сейчас ведь урок у профессора Крэйфа!