Самая правильная ведьма. Трилогия (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна. Страница 75

Голос продолжал вещать, Рич сильнее стиснул зубы, чтобы не разораться вслух. Хотелось биться головой об стену, пока он не замолкнет. И ладно бы мужской, колдуну почему‑то казалось, что в этом случае они бы как‑нибудь договорились, но голос был явно женский! Противный, вредный, писклявый женский голос! По прошествии двух дней подобной жизни Рич стал ловить себя на мысли, что когда слышит наяву у какой‑нибудь женщины похожий тембр, то руки так и чешутся задушить его обладательницу.

Да, он пропускает занятия, первый раз в жизни, но у него реальный форс — мажор! У него жизнь под откос летит, тут не до занятий! И не до предупреждений. Незаменимых как известно нет, ректор поорет да и, глядишь, найдет кого‑нибудь на время отсутствия Рича, а сам колдун все объяснит лично, потом, когда сможет разговаривать не срываясь каждые две минуты на позорный визг.

Когда уладит все проблемы. Когда вырвет эту заразу из себя. Уххх… в таком бешенстве Рич себя еще не помнил.

Он проходил мимо зеленого полисадника, когда на тротуар, прямо перед ним вылетела маршрутка и врезалась в витрину магазина. Рич проводил машину безразличным взглядом, слегка поморщился от визга, звона, грохота и воплей, вяло размышляя, что тут возможно несколько вариантов: либо сумасшедший эльф — водитель окончательно сбрендил и решил покончить жизнь самоубийством; либо кто‑то в очередной раз сэкономил на запчастях и вместо оригинальных приладил ритайские копии, в результате водитель потерял управление и вот вам пожалуйста; либо какой‑нибудь ретивый пассажир напал на водителя — что случалось довольно часто — и теперь догрызает его в покореженной машине. Так или иначе, Рич шел мимо, не задумываясь ни на секунду о том, что рядом находятся пострадавшие люди. Кто‑то был ранен проносившейся маршруткой, кто‑то не успел отскочить от витрины, кого‑то зацепило осколками стекла… отовсюду раздавались крики, стоны, кто‑то говорил по телефону, вызывая скорую помощь…

«То есть ты, образина эдакая, хочешь мне сказать, что просто пройдешь мимо? Ты вообще соображаешь, что творишь? Людям помощь нужна! Это твой долг!»

— Я ничего никому не должен, ясно? — сквозь зубы процедил Рич, ускоряя шаг. — И вообще, заткнись. Заткнись немедленно!

«Должен, еще как должен! Ты должен им помочь! А ну пошел назад и сделал все, что в твоих силах!»

Рич тряхнул головой и завернул за угол.

— Вот тебе, довольна? — спросил злорадно, все больше удаляясь от места аварии. — И так будет каждый раз.

«Как я могу быть довольной?» — вздохнул голос. — «Как? Ты губишь себя каждый раз, когда проходишь мимо. Ты просто еще не понял этого».

— И слава богу, мне оно без надобности!

«Ты просто ничего не понял…» — опять вздохнул голос и утих.

— Так‑то лучше, — удовлетворенно рыкнул колдун и, пораскинув мозгами, направился в лабораторию. Продолжать опыты.

— Наверное, мне пора, — Мира набралась смелости и озвучила то, чего на самом деле делать не собиралась.

Уж конечно, с чего бы? Дома у нее погром, порошки вредные в воздухе, и как с этим разбираться — непонятно. Но и наглеть, самовольно задерживаться у Тима еще на одну ночь, тоже неправильно. Он ведь ничем не дал понять, что хочет, чтобы она осталась, а время‑то мчалось со скоростью реактивного самолета. Так всегда — что‑то плохое тянется и тянется, бесконечно, безумно долго, а хорошее — раз и пролетело мимо, лишь слегка задев тебя крылом.

Они сидели в гостиной и смотрели телевизор. Какую‑то старую комедию, которые, как выяснилось, Тим очень любил. Мира в особый восторг не пришла — просто не поняла и половины прозвучавших с экрана шуток, но упорно отсиживала зад в надежде на некое «предложение». Которое подразумевало бы некое «продолжение». Их отношений, их существования вместе в его квартире, их совместных дел.

Но Тим уставился в телевизор и каждые пять минут заходился веселым смехом, забыв обо всем на свете. Видимо, для него все было понятно и дополнительных пояснений не требовало. Мира же сидела как на иголках, понимая, что задерживаться дольше уже просто неприлично, а слов типа «оставайся пока у меня» — она ещё не слышала, но очень надеялась услышать. Вот и тянула до последнего.

С тех пор, как от них ушел Рич, у Миры с Тимом состоялся разговор, в котором она выложила все начистоту — ну кроме известного эпизода с изъятием души. Обратила внимание на то, что ангел ее душу сохранил, так что беспокоится по этому поводу не стоит. На вопрос Тима, как именно, девушка неопределенно пожала плечами и скорчила красноречивую мордаху — мол, откуда мне знать? Врать рядовому Брайту в глаза язык не поворачивался, но и правду говорить означало раскрыть все секреты. Поэтому девушка решила отделаться неким средним вариантом — невразумительными гримасами. Тим вопреки всему не стал недоверчиво усмехаться или, того хуже, обвинять Миру в фантазёрстве. Внимательно выслушал и сказал:

— Ты знаешь, сколько живу на свете, столько продолжаю понимать, что даже к концу своей жизни я не пойму ничего, как бы глупо это не звучало. И ничего не буду знать. Только жалкие крохи по сравнению с тем, что вообще существует на планете. Слава Истине, что с тобой, а главное, с твоей душой все в порядке. Ангелы — хранители, говоришь? И у меня тоже есть свой? Никогда об этом не задумывался. Не знаешь, чем Риччи мог твоему насолить?

Мира неопределенно пожала плечами, что можно было понимать как угодно. И вообще, сменить бы тему разговора, подвести как‑то ненавязчиво к тому вопросу, который ее волновал на данный момент больше всего — можно ли ей остаться? Только как это сделать и не выглядеть при этом навязчивой? Так, чтобы он сам предложил?

И вот, когда на экране телевизора заиграла музыка и побежали финальные титры, Мира набрала в легкие побольше воздуха и несмело, даже робко — что за ней редко водилось — сказала:

— Наверное, мне пора…

— Ага, — отозвался Тим машинально, подавшись вперед и что‑то выискивая взглядом на экране. — Сейчас, сейчас…

У Миры упало сердце — он даже значения не придал ее словам, словно все так и должно быть. Ей стало до слез обидно, что она не стоит больше его внимания. Отвернувшись от парня, чтобы скрыть свою реакцию, девушка вскочила с дивана и направилась в спальню, намереваясь переодеться и убраться отсюда как можно скорее. Пока позорно не разрыдалась от обиды. Неужели так все и закончится? А как же ее намерение «чтобы обязательно полюбил»? Вся решимость добиваться своего оказалась очень хрупкой и легко разбилась о небрежно брошенные слова. В один миг Мира превратилась в сплошную неуверенность в себе и своих женских чарах.

— Эй, ты куда? — Тим вскочил следом за ней. — Ты чего надулась, а? Ну‑ка, вернись обратно!

Ведьмочка качнула головой и устремилась в спальню. Там ее тощий и настиг. Схватил за руку, развернул к себе и заставил посмотреть в глаза. Удивился, почему она выглядит такой несчастной, и мысленно проиграл в уме последние пять минут. Понял, что, во — первых, слегка облажался, а во — вторых, ему определенно не безразлично, что эта девушка так расстроилась из‑за мелкого недопонимания. Более того, взыграли дремавшие доселе инстинкты то ли защитника, то ли завоевателя, и парень осознал, что Миранду он никуда не отпустит. Точнее, даже не так. До этого ему бы и в голову не пришло, что она куда‑то отправится на ночь глядя в одиночестве, что, судя по непримиримому выражению лица, она и собиралась сделать. Он подразумевал априори, что Миранда останется у него на неопределенное время. Очень неопределенное. И чем дольше, тем лучше. А лишь теперь задумался, какого же мнения по этому поводу сама ведьмочка. Оказалось, что мысли у них почему‑то не сходятся, а скорее, в корне разнятся. И с этим надо что‑то делать.

— Ты куда‑то собралась? — спросил, не зная, как подступиться к главному. Ну не было у парня опыта в подобных разговорах. Скорее все получалось наоборот — он наловчился давать от ворот поворот и очень тонко — чтобы не дай Истина, не обидеть партнершу — намекать на то, что даме пора удалиться.