Тор. Разрушитель - Хольбайн Вольфганг. Страница 46

— А я уж было подумал, что у нас нет ничего общего.

В ответ Свериг снова улыбнулся, удивив Тора в очередной раз.

— Я сам себе не доверяю, — добавил он. — И это хорошо. Моя задача состоит в том, чтобы защищать долину и ее жителей. Кстати, в том числе и тебя, и твою семью.

Тор уже открыл рот, собираясь ответить, но потом передумал и только смерил Сверига долгим взглядом. «Твою семью». Эти слова прозвучали странно, тем более что их произнес Свериг, человек, с которым у Тора сложились самые плохие отношения. Конечно, Тор не назвал бы его врагом, но друзьями им никогда не стать. Он еще раз мысленно произнес эти слова, с той же интонацией, что и Свериг: «Твою семью…» Сейчас они приобрели для Тора совсем другое значение. За эту зиму он привык воспринимать Урд и ее детей как свою семью, заботился о них, нес за них ответственность, словно так было всегда. С другой стороны, он ведь помнил лишь небольшой отрезок своей жизни, и все это время Урд была рядом. Но осознал это Тор только сейчас, в этом холодном, неприветливом месте, в обществе человека, который явно не являлся его другом. Если раньше Тор вел себя так по отношению к Урд и ее детям то ли по привычке, то ли повинуясь общественным условностям, то теперь он понял, что так все и должно быть. Он делил свою жизнь с Урд, и теперь эта женщина станет матерью его ребенка. До сих пор Тор не задавался вопросом о том, готов ли он к этому, но теперь знал, что это так. Он готов к рождению сына и, как только они вернутся в долину, скажет об этом Урд. И тогда…

Что-то холодное, чужеродное шевельнулось на окраинах его сознания, как будто Тор вошел ночью в пустой дом и услышал где-то скрип половицы. Он резко выпрямился, и от этого неожиданного движения Свериг вздрогнул, опустив ладонь на рукоять оружия. Впрочем, пока что ничего необычного вокруг не происходило. Землю окутывали серые сумерки, слышалось завывание ветра. Копошение в сознании утихло. Может быть, Тору только показалось. Свериг вытащил руку из-под накидки и, расслабившись, удивленно повернулся к Тору.

— Ничего. Мне показалось, что я уловил какие-то звуки, но я, должно быть, ошибся.

Возможно, он слышал песню Мьелльнира, к которой еще не успел привыкнуть.

— Нет, ты и вправду кое-что услышал. Тишину. Ты не первый, кто реагирует на нее подобным образом. — Свериг обвел рукой равнину, залитую полумраком, и Тору подумалось, что воин дрожит вовсе не от холода. — Тут можно услышать звуки великой пустоши. Не каждый может справиться с этим. Раньше часовых оставляли в этих сторожевых башнях на месяц, а потом они сменялись, но не все это выдерживали. Некоторые сходили с ума. С тех пор мы меняем часовых каждую неделю… вернее, меняли, пока эта башня охранялась постоянно.

Тору показалось, что Свериг ожидает от него какой-то реакции на эти рассуждения, но не знал, что должен говорить. Встав, он обошел полуразрушенную площадку на крыше и внимательно всмотрелся в сумерки. Мир застыл в том мгновении, когда предутренний полумрак обманывает взор и видимость становится даже хуже, чем ночью. Вот только тут полумрак не рассеивался под яркими солнечными лучами — пройдет еще несколько дней, прежде чем станет светлее.

Что-то опять потянуло за невидимые ниточки на краю его сознания, но на сей раз Тор был готов к этому и не стал удивляться. Впрочем, он даже не был уверен в том, что эти ощущения реальны. Вероятно, все дело в этих сумерках, времени перехода от ночи ко дню, когда порождения снов пытаются прорваться в реальность.

Возможно, Тор не настолько хорошо держал себя в руках, как он рассчитывал, или же Свериг был достаточно наблюдателен, чтобы заметить, что с его спутником происходит что-то неладное. Недоверчивость в его взгляде усилилась.

— Жаль, что никто не знает, кто и зачем построил эти башни, — сказал Тор, решив перевести разговор на другую тему до того, как Свериг начнет задавать лишние вопросы. — Хотел бы я знать, кто это сделал.

— Наверное, народ, живший тут до нас. — Воин пожал плечами. — Они исчезли уже давно, и от них не осталось даже легенд. Может, они даже не были людьми.

Тор уже открыл рот, собираясь сказать, что в пустоши, где почти никто не живет, вряд ли останутся какие-то легенды, но передумал.

— Почему ты так считаешь?

— Из-за лестницы. Ты заметил, что ступеньки слишком высокие и что по ним неудобно подниматься? Зачем строить столь непрактичное сооружение?

Объяснений этому можно было придумать множество, и каждое из них казалось бы более правдоподобным, чем версия о том, что прежние жители этой долины не были людьми, но Тор не стал возражать и только пожал плечами.

— А может, тут жили великаны, — многозначительно кивнув, произнес Свериг.

— Да, конечно. Вот только чем им помог их рост? Нет больше никаких великанов…

Он мог бы рассказать Сверигу, кто и зачем построил эти сторожевые башни и куда делись их создатели. Это знание просто выплыло из глубин его памяти, но еще ускользало от восприятия, так что Тор не мог ухватиться за эту мысль, не говоря уже о том, чтобы выразить ее словами.

— Так устроено время, — продолжал разглагольствовать Свериг. — Может, перед этим народом тут проживал другой, а перед ним — еще какой-то… И после нас тут поселится кто-то… Меня, честно говоря, это утешает. Даже если нас не станет, наше место займут другие, и, возможно, им повезет больше.

— Если ты в это веришь, зачем тебе продолжать борьбу? — поинтересовался Тор.

— Такова моя задача. К тому же люди устроены так, что не станут безропотно покоряться судьбе.

— Некоторые станут.

И если подумать, то таких большинство…

— Таких и спасать не стоит, — отрезал Свериг.

Тор ничего не ответил, но теперь его отношение к Сверигу немного изменилось. Серая равнина влияла и на него самого, и Тор вовсе не был уверен, что эти перемены к лучшему.

— Я хотел бы доверять тебе, Тор, — помолчав, продолжил Свериг. — Правда, хотел бы. И я пытаюсь это делать. Но не могу.

— Тогда зачем ты говоришь мне об этом? — удивился Тор.

— Мое недоверие вовсе не означает, что я должен лгать тебе, верно? Возможно, мне хочется переубедить себя в том, что я неправ по отношению к тебе, понимаешь? До сих пор ты не сделал ничего такого, что дало бы повод подозревать тебя в сокрытии какой-то тайны. Ты многим помог в этой долине, некоторые даже обязаны тебе своей жизнью. Разум подсказывает мне, что я ошибаюсь относительно тебя. Бьерн тоже считает, что я неправ и что мы можем доверять тебе, да и все остальные в долине согласны с этим, кроме разве что моих друзей, которых я настроил против тебя. Но что-то в моей душе подсказывает, что я не ошибаюсь и ты навлечешь на нас беду.

Во взгляде Сверига читался вопрос, но что Тор мог сказать в ответ? Ему не в чем было сознаваться.

— Мне очень жаль. — Тор пожал плечами. — Я хотел бы убедить тебя в том, что мне можно верить.

— И как ты намерен это сделать?

— Возможно…

Копошение на краю его сознания стало сильнее, и в этот раз что-то изменилось. Что-то близилось, злое и агрессивное. Резко вскочив, Тор подбежал к стене и опустил ладонь на рукоять молота.

— Что случилось? — Свериг был уже рядом с ним.

— Не знаю. Там что-то есть. Вернее, кто-то.

Свериг перегнулся через край стены, окружавшей площадку на крыше, и стал вглядываться в равнину.

Тор попытался вспомнить, что он видел, когда они с Бьерном были тут в прошлый раз. В той стороне, откуда близилась опасность, Тор заметил тогда заснеженный лес, но сейчас в полумраке он ничего не мог рассмотреть.

— Кто-то идет, — повторил Тор. — Их несколько, больше одного. По-моему, пешие. И они, по-моему, боятся.

Свериг с сомнением покачал головой, и Тор обрадовался, что не успел ему ничего рассказать о своих странных ощущениях. К счастью, помощник ярла не стал спрашивать, откуда Тору известны такие подробности. Он и сам не знал этого.

— Хорошо. — Свериг мрачно кивнул. — Пойди разбуди остальных. Я поскачу вперед и посмотрю, что там.