Некромант-самоучка, или Смертельная оказия - Мари Ардмир. Страница 10

– Не поганец и не он один, – тут же вклинилась нежить и, взмахнув ушами, проникновенно так вопросила: – Уговор помните?

– Помню, помню. Доказала, он в себе, можно отпустить.

– Спасибо!

– Пожалуйста, – расплылся Могучий в улыбке и тут же ее стер. – Хватит лыбу тянуть, лопоухая. Сматывай, давай, на свои каникулы. Гер, ты – следом, до окончания королевских игр свободен. – И, уже не обращая внимания на недобрый прищур капитана Графитовых, Нагс обратился к спасенным: – Арванс, Ирвинг, Крауш, с возвращением в мир живых…

Пожалуй, будь метаморф младшей ветви Дао-дво за последний час не так часто и не так близко от смерти, он бы радовался, как и вся его команда, завершению задания, возвращению на поверхность и успешному окончанию учений, но не мог. Именно поэтому многочасовой путь в городок смертников многоликий провел в угрюмом молчании, просчитывая, как поведет себя при встрече с Сумеречной, что скажет ей и о чем умолчит. Пока умолчит, временно, ибо признаться в том, что она ему жизнь сохранила, он мог лишь себе, и то мысленно. Все же поначалу ее нарушение пакта о НЕраздражении чуть не привело Гера к гибели, а уж потом от нее спасло.

Но стоило достигнуть ворот и встретиться с привратниками, как вся сдержанность, выдержка и благоразумие многоликого сошли на нет. Ему улыбались. Ехидно и иронично, кто-то смотрел с сочувствием и порицанием, кто-то с издевкой.

– Смотрите-ка, а вот постоянный хранитель снов той девицы… – произнес самый молодой из них и рассмеялся собственной шутке. А затем оборотень, не ценящий собственную жизнь, многозначительным тоном добавил: – Видимо, фамильяр не справляется. А ведь он куда более чистокровный Дао-дво…

Имя прославленного рода все еще звенело в воздухе, а двуликий уже трепыхался в руке Гера и с ужасом смотрел на его преобразившееся лицо, вернее сказать, оскалившуюся пасть… Но к чему уточнения?..

– Что ты имел в виду?

– Я… я… – Оборотень, вытаращил глаза, раззявил рот и только сейчас вспомнил, что с метаморфом младшей ветви рода связываться не стоит, а тем более шутить.

– Подробнее.

– Й-й-я…

– Громко и отчетливо, падаль! – произнесено это было тихо и внушительно. Так, что судорога, вызванная паникой, прошила тело глупого насмешника, лишив его не только речи, но и последнего воздуха. Он дернулся, захрипел и повис безвольным кулем в руке многоликого.

– Ничтожество. – Гер отбросил бездыханного в застывших неподалеку привратников. – Отправьте к целителям, пока не издох, но не выпускайте из городка. Чуть позже я переговорю с ним еще раз, – жестко проинформировал их Дао-дво и обратился к самому старшему: – Мне нужны объяснения.

Длинной лекции не последовало, привратник ограничился парой фраз, тактично разъясняющих: кто тут фамильяр и хранитель снов, а кто – слепец и болван, коему высокородный котенок наставил рога.

В первые мгновения Дао-дво еще надеялся на ошибку и даже медлил, найдя взглядом Сумеречную, но едва ощутил новый болезненный укол, понял, если вчера был не его день, то сегодня точно будет не ее.

И само собой вырвалось восклицание, огласившее весь парк:

– Сумеречная, твою ж!

Глава 3

Я отчаянно понадеялась, что рык раздался из моего браслета, из чужого браслета, из эхо-порта, расположенного далеко-далеко, но нет! Меня резко развернули и почти выкрикнули в лицо:

– Я же просил!

– Что? – прижимая к себе притихшего котенка, вскинула на метаморфа хмурый взгляд. Изможденный всклокоченный рыжий был в бешенстве. Встреть я такого на улице, пожалела бы, но сейчас, когда я негодую и зла… – Уже явился?

– Да! И что я вижу?!

– Ничего особенного. И чего ты взъярился? – резко отступив, вырвалась из его рук и сквозь зубы процитировала пункты из пакта о НЕраздражении: – Я со смертниками не заигрываю, к тебе не пристаю, с обрыва не прыгаю, никого не достаю…

– Это! – оборвал он меня, указав на пушистика.

– Это всего лишь котенок. Маленький и безобидный.

– Котенок, – как-то нехорошо протянул многоликий, сверкнув глазами. – А ну-ка дай сюда этого котенка!

– Даже не надейся, я не…

И ненормальный рыжий вырвал из моих рук дрожащего зверька, схватил за шкирку и, основательно встряхнув, потребовал:

– Даррей, сними оборот! – а услышав тихое жалобное мяуканье, звереющий псих изрек: – Сам напросился.

И этот изверг стукнул малыша головой о дерево.

– Гер, прекрати! – завопила я испуганно и кинулась на него с кулаками. Проклятья ему не страшны, на прикосновения иммунитет, а впрочем, и мои кулачки многоликого также не отвлекли. – Ты убьешь его…

– Мяу, – всхлипнул котик.

– Убери руки! – рявкнул многоликий, повторно стукнув малыша. И обратился к несчастному грозно: – Последнее предупреждение.

– Мя…

– Сними оборот… или удавлю к Тарраху!

И только я решилась уличить рыжего в бешенстве, жестокости и паранойе, окосевший от ударов пушистик неожиданно вытер лапой текущий нос и произнес:

– Ладно-ладно, уговорил.

– Ч-что?! – Меня повело в сторону, но теперь я ухватилась за Дао-дво не для того, чтобы котенка освободить, а чтобы на ногах устоять. – Т-т-ты говоришь?

– И не только, – похабно оглядев меня с ног до головы, сверкнул глазами пушистик. – Прости, пташка, в другой раз продолжим…

Милостивый боже!

Это действительно был Даррей Дао-дво, кузен рыжего, один из братьев-близнецов старшей ветви рода. Я узнала его по голосу и с опозданием поняла, почему мне не понравился бронзовый окрас питомца. Сама не заметила, как осмелела, и от моих пощечин голова ко… многоликого мерзавца вначале дернулась влево, затем вправо, а после он вылетел из захвата Гера, повторно приложившись о дерево головой.

Там же и перевоплотился.

– Твою ж ма-а-ать! – Распластавшийся на земле подлец ругался на чем свет стоит, ощупывая кровоточащий нос. А я словно наяву увидела, как этот паршивец все разыграл. И со щенком, коим, несомненно, был его брат, и с возницей, признавшим господина, с привратниками на въезде в городок. А ведь они видели кузена Дао-дво, не могли не видеть! Теперь понятны их улыбки и смешки! Намеки о полезности столь талантливого фамильяра. И мало того, что эта сволочь высокородная меня не только в заблуждение завела и облапать успела, так еще чуть не убила. А чего ему стоило браслет мой отключить и подделать бумагу с адресом заселения? Ничего!

– Ах ты… – Мой вопль сорвался до сдавленного шепота, в руках полыхнули проклятия забвения и иссушения, перед глазами возник кровавый туман. А сквозь гул, нарастающий в ушах, неожиданно долетело Герово:

– Сумеречная, я убить его не дам, – и со смешком: – Но подержать для тебя могу.

– Что?

– У него реакция получше, чем у наследного принца Тэннона. Просто так по морде не дашь. – Моргнула, туман развеялся, гул стих, а вместе с ним и всепоглощающая злость. Правда, это не помешало моим плетениям сорваться с рук, но до цели они не долетели. Рыжий легко перехватил проклятья у самого лица кузена и теперь улыбался, скручивая их в клубки. – Так что решила? Мне его подержать?

– Лучше сам врежь. Он к твоей невесте лез в постель… и не только!

Всего я бы сейчас сказать не смогла, да и не потребовалось, Даррей вступил в дискуссию:

– Не удержался! – Злющий, он вскочил на ноги. – Знаешь ли, стало интересно, с чего вдруг Горран и Сули через суд требовали отмены ее заявки на игры. Безродная человечка, средняя дочурка деревенского старосты. Ни денег, ни рода, ни примеси крови… – Словами он обращался к Геру, но смотрел при этом на меня. Нагло, высокомерно и одновременно похабно.

Надо же, я никогда не думала, что в подобной ситуации смогу стоять спокойно, слушать гадости и отрешенно взирать на обидчика, а вот и смогла. И более того, ответила достойно, с отрешенной ехидцей:

– Гер, какой у тебя кузен недалекий – даже не догадывается, что в его вопросе заключается ответ. – И по слогам, как для маленького: – Меня защищали именно потому, что я несчастная и безродная человечка с одной жизнью за пазухой.