Некромант . Трилогия - Петерсон Андрей Викторович. Страница 118

Ближним, наступавшим на Мея с далеко отнесенным в сторону хопешем [34] с ладонь шириной, был, по всему судя, человек войны. Причем в чине никак не меньшем, чем генерал. Об этом говорило и оружие, с которым обращался он весьма и весьма умело, и шлем с доспехами, которые были одновременно и изыскано-дорогими и, в то же время, видно, что не парадными — во всяком случае, зазубрин и вмятин на них было не счесть. Да и двигался мертвец с грацией убийцы, успевшего осчастливить небытием очень многих — мощно и плавно одновременно. Словно танец смерти танцевал. Мей мог начинать завидовать…

Лицо мертвого воина было серым, скуластым с узкими злющими глазенками, ничего хорошего, в общем-то, не предвещающими. К удивлению, сохранился он, учитывая почтенный возраст ситандры, весьма и весьма неплохо — замороженные смертью глаза, да многочисленные струпья на лице, вот, пожалуй, и все, чем одарил своего мертвеца Ресс. Во всяком случае, последователи Странника при таком возрасте и способе хранения выглядели бы не в пример хуже. А этот и двигался-то, как живой. Дай, как говорится, Ресс-дозиратель, каждому так!

Вторым, в порядке удаления от центра мира, коим по понятным соображениям, следовало считать постепенно приходящую в себя леди Кай, был мертвец, закутанный в темно-красную, почти что бордовую, мантию. Был он лыс, как яблоко и такого же слегка зеленоватого цвета.

Узкие губы его сложились в презрительной ухмылке, а вот замерзшие в загробных пределах глаза не улыбались вовсе, а как раз напротив, — буравили Осси и Мея с ненавистью, суля самое скорое воссоединение в этих самых пределах.

При этом он тихо и плавно шевелил в воздухе пальцами правой руки, поднятой до уровня глаз, а на груди его золотой звездой таращился глаз Ресса, подвешенный на дорогой массивной цепи.

«Жрец», — прокомментировала Хода.

«Да я уж вижу», — Осси ответила тоже мысленно, продолжая лежать на полу, не меняя позы, хотя чувствовала себя уже много лучше. Но все-таки раскрываться не спешила — надо было еще сил подкопить, покуда можно.

Третьего мертвяка за бойца можно было не считать. По крайней мере, пока. То ли он все-таки протух за время своего бессмысленного лежания, то ли — еще при жизни был таким юродивым, но так и не смог он выбраться из своей каменной скорлупы, и теперь, измученный и обессиленный вконец, перевесился через борт саркофага, истекая на пол зеленой тягучей слюной.

А вот четвертым по счету, но никак не по значимости, был некромансер, имени которого леди Кай узнать, правда, так и не удосужилась. И хотя шла она сюда именно к нему, встречаться вот так — лицом к лицу — не мечтала, не чаяла, да, в общем-то, и не собиралась.

Впрочем, «к лицу» — это громко сказано. Лица-то у покойного некромансера почти и не было — половина головы у него отсутствовала напрочь, а вторая половина была изуродована так, что напоминала все что угодно, только не человеческое лицо, даже если после смерти. Видно, здорово бедолаге досталось тогда…

Некромансер стоял у самого левого саркофага — права все-таки была Хода, — и смотрел на Осси единственным уцелевшим глазом. И тоже, не добро, так, смотрел.

А рука его тем временем медленно и почти незаметно ползла к висящей на поясе штуковине, на которую Осси в былое время и внимания бы, может, не обратила. В былое, но не теперь, — потому как у самой на ремне такая же болталась… Маленькая, аккуратная, обмотанная черной кожей, и с навершием из трех золотых зубьев…

Так что, безымянный некромансер к бою был практически уже готов. Почти.

Правда, и Осси тоже.

В общем, диспозиция была ясна, цели намечены и распределены, — причем, некоторые из них имели глупость распределиться сами. Ну, да это — их проблемы… Ребята на этот раз леди Кай противостояли серьезные, да и числом превосходили, но…

Всегда есть «но». Иногда досадное и мешающее, иногда, как сейчас вот — спасительное и на правильной стороне выступающее…

Враги, действительно, были грозные, и каждый из них по отдельности стоил, наверное, многих. И все же, изъян в их рядах был — друг друга они не знали, а оттого и действовать дружно и слажено не могли. Не то, что Осси со своими товарищами — вот, кто друг друга с полуслова — да что с полуслова… с полувзгляда — понимал. Покойничкам бы подготовиться чуток, пообщаться… Планчик, там, какой-нибудь набросать… Было ведь времечко. Чем просто так в сундуках лежать, да в закрытую крышку таращиться — могли бы озаботиться…

Было и второе «но». Не такое фатальное и значительное, но все же… Как ни хорошо мертвецы под присмотром Ресса сохранились, но все же в скорости живым они уступали изрядно. Даже «собрату» своему Мею, которого, по всему, рефлексы звериные вытягивали… А эти… Все-таки медленными они были.

Прыжок Мея, хоть и был неожиданностью для всех, но генерала врасплох не застал. В самый последний момент, когда громадина Мейла-куна должна была ударить мертвяка в грудь, сминая и сбивая с ног, генерал совершенно неуловимо для глаза перетек в сторону, пропуская его мимо себя. Мало того, молниеносно выкинув вслед левую руку, он ловко зацепил Мея похожим на птичью лапку эльтреем [35], и оборвал полет, сбросив котяру наземь. Мей грохнулся на пол, но ничуть не обескураженный постигшей его неудачей, тут же бросился в новую атаку, как всегда, не раздумывая, и, можно сказать, с удовольствием. Вообще, любил кот подраться — чего говорить…

Скользнув быстрой тенью и оставляя позади себя тающие в воздухе лоскуты дымной шерсти, он чудом увернулся из-под уже занесенного над ним хопеша и сшиб солдата с ног. По плитам покатился клубок мертвых тел…

Бордовый жрец с глазом на груди, тем временем, закончил перебирать своими скрюченными пальцами воздух, и плеснул в сторону леди Кай чем-то серым и сильно похожим на дым. Только в отличие от нормального порядочного дыма, которому положено клубиться, стелиться по полу и рассеиваться, эта гадость не клубилась и не рассеивалась, а летела прямо, с уверенностью сильно брошенного копья. С этой уверенностью она и вломилась в защитный кокон, выставленный Ходой, по которому, шипя, и стекла на пол, не причинив интессе ни малейшего вреда. И все же, это было не дело!

Чтобы чем-то на время занять, а заодно и отвлечь от глупых затей служителя Ресса, который так неразборчиво выбирал себе друзей и врагов, Осси швырнула в его сторону тройку огненных шаров и повернулась к некромансеру. Вот уж кто представлял из себя реальную опасность и угрозу. Вместе с посохом, конечно.

Арбалет отпадал сразу. Серебра мертвые, конечно, не любили, но не так, чтобы сильно и панически. То есть, нашпигованные им под завязку, они, конечно, мерли, в смысле — окончательно и необратимо, но именно, что — нашпигованные. Для того чтобы уложить одного мертвяка обратно в могилу следовало потратить десятка два начиненных серебром болтов, а это сразу превращало его смерть в удовольствие слишком дорогое и из ряда вон выходящее. Так, что можете считать это заурядным бытовым жлобством, но серебра леди Кай просто элементарно пожалела.

Посох тоже не годился. Учитывая его разрушительную мощь и неразборчивость, о перстне можно было бы сразу забыть, что никоим образом Осси не устраивало. Так, что труп некромансера надлежало беречь, холить и лелеять, но только в виде, опять же, трупа, а не ожившего мертвеца, который упрямо тянулся к своему жезлу.

Три смачных шлепка и полыхнувший у стены костер возвестили о том, что огненные шары, отправленные на встречу со служителем забытого культа, цели своей достигли. В воздухе сразу запахло паленым…

Мейла-кун катился по полу, вместе с вцепившемся в него воином, который при этом еще умудрялся вслепую шуровать эльтреем, пытаясь выломать Мею ребра. Будто кочергой внутри ворочал. Острые, закаленные зубья птичьей лапки скрежетали по кости, рождая к жизни звук, от которого у любого нормального человека тут же разболелись бы зубы. Но нормальных в этом зале не было, а мертвякам и обращенной вампирше это, похоже, нисколько не мешало.