Говорящий со стихиями (СИ) - Журавлева Екатерина. Страница 26

Я ошалело уставился на Алькона.

– Необычно, правда? – гордо поднял голову Алькон. И добавил тише, указав подбородком на реку. – Светлые делали. Его разрешили оставить, потому что эти Темные не могут сделать ничего путного, да и некогда им сейчас, а обычный строить дорого и долго.

Возле начала "моста", разместился небольшой гарнизон солдат, следящих порядком, а также собирающих пошлину за возможность пересечь реку. Мы заплатили совсем немаленькую пошлину и приблизились к реке. Я нерешительно остановился у кромки воды и с опаской пригляделся. Я не видел никакого отличия между горделиво несущими себя водами тут и в других местах.

– Из чего он сделан? – спросил я, когда нам осталось проехать несколько шагов. Я не мог себя заставить туда сунуться.

– Как из чего? Я же говорю, делали Светлые. Из воды он сделан! Из чего же еще?

– Из воды? Как это?

– Ах, Эвор! Это магия такого уровня, до которого я скорее всего никогда не доживу. Великие волшебники прошлого создали это чудо много веков назад. Я даже представления не имею как они это сделали! Но, как видишь, мост стоит до сих пор! Давай я покажу пример, а то на нас уже пялятся.

И действительно, стражи моста стояли за нашими спинами и, погогатывая, наблюдали за нашими, а вернее моими колебаниями. Алькон решительно пустил коня рысью и, отъехав от берега на пару ярдов, остановился и повернулся ко мне.

– В этом нет ничего страшного, давай за мной.

Я осторожно последовал за ним. Едва только копыта моей лошади коснулись воды, как она недовольно заржала и начала нервно перебирать ногами и махать головой. Видно ей тоже было странно, заходя в воду, идти по поверхности. Я погладил ее по холке, бормоча успокаивающие слова, направил ее вслед за Альконом.

– Мост на Широкой – самый большой во всем Кронгаре, и по длине и по ширине, – комментировал Алькон по дороге.

– А что если мы свалимся за край? Есть же у него где-то край?

– Не свалимся! Проверь.

– Хмм, нет, я, пожалуй, воздержусь.

– Эх, ты! – засмеялся Алькон и двинул коня вправо. – Все продумано!

Пару ярдов они двигались как обычно, а потом вода перед копытами его коня с тихим плеском начала подниматься и заворачиваться дугой вверх. Еще один шаг и конь, жалобно заржав, уперся грудью в водяную стену.

– Вот видишь! Тут все продумано! – повторил Алькон, поворачивая коня вперед. Стоило ему отъехать от края, как вода вернулась в свое первоначальное состояние, то есть мирно потекла дальше. Я не стал проверять этот фокус на собственной шкуре.

– Вниз, я так понимаю, мы тоже не провалимся? – просто для порядка, уточнил я.

– Если магия, державшаяся несколько столетий, не исчезнет именно сейчас, то нет!

– Ммм, а это повод поторопиться!

– Вот и я о чем, – весело кивнул Алькон и припустил коня в галоп, только брызги из-под копыт полетели.

Не скажу, что переход через реку доставил мне удовольствие. Все время казалось, что я вот-вот провалюсь под воду. Уж очень прочно в голове закрепилась истина, что по воде ходить нельзя. Я бы предпочел обычный мост.

И вот, мучения наконец-то закончились. Когда копыта лошадей коснулись прибрежного песка я вздохнул с облегчением.

– Да на тебе лица нет, – озабоченно воскликнул Алькон. – Я думал понравится!

– Ну, уж нет! Я в очередной раз убедился, что магия – это не для меня.

Алькон опять расстроился и надолго замолчал. Кот молчал в рюкзаке. Судя по всему – продрых все самое интересное. Представляю сколько бы я услышал комментариев.

Первая же остановка на ночлег опять нарушила хрупкое спокойствие нашей компании. А виной всему, естественно, был Кристобаль. В этот раз мы решили не искать населенный пункт, а остановились для ночлега в лесу. Едва мы спешились, Кристобаль выпрыгнул из сумки и, муркнув, что отправился добывать себе ужин, скрылся в кустах. Его не было довольно долго. Стемнело. Мы с Альконом мирно сидели у костра и ужинали захваченными в дорогу припасами. Вокруг сонно шелестел вечерний лес, перед нами весело потрескивал огонь, тихо всхрапывали лошади. Сыто развалившись у костра мы разговаривали о каких-то пустяках, как вдруг сзади послышался странный неприятный хруст. Я резко обернулся, ожидая увидеть что угодно, от жутких монстров до взвода солдат. Но картина, представшая моим глазам, была одновременно мила и комична. Удобно устроившись на расстеленном Альконом плаще, расположился Кристобаль и с аппетитом поедал какую-то мелкую зверушку. Добыча была уже почти сожрана, изо рта у него торчали только лапки и хвост. Сопровождался пир вышеупомянутым хрустом. Я скосил глаза на Алькона. Он дар речи потерял и открыв рот наблюдал за такой откровенной наглостью. Я еле сдерживался, чтобы не расхохотаться.

– Ах ты скотина! – Алькон все-таки очнулся и, схватив кликасу, кинулся к кошаку с явной целью разрубить его на части.

Кот, одним глазом косивший на Алькона, ясное дело, дожидаться этого не стал. Зажав в зубах остатки добычи, быстрой молнией метнулся к ближайшему дереву и, разметав в стороны ошметки коры, через секунду оказался на ветке, вне досягаемости Алькона. Там он с удобством устроился и доел ужин.

Алькон, изрыгая угрозы, придирчиво осматривал плащ. Не обнаружив там следов кошачьего пиршества, тот как-то умудрился слопать добычу, не пролив на плащ ни капли крови, маг немного успокоился. Сочтя ниже своего достоинства ругаться с котом, он высказал мне все, что думал о моей идее взять его с собой. После этого завернулся в плащ, отвернулся и сделал вид, что уснул.

Кот также делал вид, что спит. За время своего возвращения он не "сказал" ни слова. Я попытался с ним заговорить, но он изобразил из себя дурачка, то есть обычного бессловесного кота, и молча пялился на меня с ветки, никак не показывая, что понимает хоть слово. Я слишком устал, чтобы разбираться в кошачьей придури, поэтому к нему больше не приставал и тоже лег спать. Ночью мне снилось, что я обнимаю Калеллу, мы с ней танцевали на балу, она была такая теплая, веселая, все время смеялась, сверкая жемчужными зубками, но почему-то была в странной меховой накидке, которая меня все время щекотала, если я пытался наклониться ближе или обнять ее. Я решил снять ее, но Калелла неожиданно укусила меня за руку и я проснулся, действительно прижимая к груди что-то теплое и меховое. Было совсем раннее утро, темно, но не узнать Кристобаля было невозможно.

– Ты меня придавил! – обвиняющим тоном заявил он, приоткрыв один желтый глаз.

– Тебе не кажется, что мы слишком мало знакомы, чтобы спать вместе? – фыркнул я, но выгонять кота из-под плаща на мокрую от росы траву счел недостойным. Я просто отодвинул его подальше и попытался снова уснуть, что, впрочем, мне не удалось. Поэтому я поднялся не в самом лучшем расположении духа. Алькон тоже не сиял от счастья, мрачно глянул на кота и молча начал собираться в путь.

Кот опять почти весь день продрых в сумке, Алькон на меня дулся, поэтому за весь день я и десяти слов не сказал. Вечером Алькон ни к кому конкретно не обращаясь, заявил, что если еще раз увидит "эту рыжую тварь" рядом со своими вещами, то снимет с хама шкуру и сошьет себе варежки. Кот презрительно посмотрел на него и гордо удалился, не опустившись до комментариев.

Правда, мышей он в этот раз не принес и, вернувшись под утро, залез ко мне под плащ и мирно там уснул. Алькону это хорошего настроения не прибавило, он продолжал дуться и мы опять почти не разговаривали. Хорошо хоть кот, отоспавшись к полудню, высунулся из сумки и развлекал меня разговорами, советами и комментариями.

Через четыре дня наконец-то мы достигли последней остановки перед окончанием пути – небольшого городка называемого Яртик. Тут мы собирались остановиться переночевать, сменить лошадей, купить другую одежду и уже с последним комплектом документов отправляться в порт. От Яртика было еще примерно неделя пути до Ганта, в котором я собирался сесть на корабль и отчалить в сторону своей родины.