Говорящий со стихиями (СИ) - Журавлева Екатерина. Страница 48

Я дернулся, но было поздно. Ни сообразить, что происходит, ни отреагировать на предупреждение, я уже не смог. Прежде, чем я успел окончательно проснуться, очень быстро произошло сразу несколько событий. Меня грубо схватили, куда-то поволокли, затем самым бессовестным образом бросили лицом во что-то холодное и влажное. Я уже почти пришел в себя, чтобы понять, что все происходит наяву, а не во сне, поэтому отчаянно сопротивлялся. Не тут-то было, на меня навалилось сразу несколько человек, не давая пошевелиться. И вдавив меня в мокрую от росы траву, заломили руки за спину, быстро скрутили руки и ноги, даже рот перемотали веревкой. После этого меня на время оставили в покое и я смог осмотреться, приподняв голову.

Рядом со мной уже лежало несколько связанных тел. Приглядевшись, я понял, что это Алькон и Канк. А вокруг в утреннем полумраке сновали красно-зеленые тени. Секунда мне потребовалась, чтобы сообразить, что нас захватил отряд солдат.

Через несколько минут все мужчины были связаны и лежали, уткнувшись лицами в мокрую траву. Женщин, детей и старика Несера, солдаты не стали связывать, видно посчитав неопасными. Их согнали в кучу и усадили на траву в нескольких метрах от нас.

Нас пятерых, подтащили к повозкам, поставили на колени, и накрепко привязали спиной к колесам. Вокруг, по всему периметру нашего лагеря, капрал расставил половину своих солдат. Вторая половина в это время тут же рядом отдыхала. Каждые полчаса капрал менял их местами. Пару раз он подходил к нам, и лично проверял целостность связывающих нас веревок. Видно было, что к вопросу нашей сохранности он подошел со всей серьезностью. Интересно чего он опасался?

Кстати, кот благополучно испарился в суматохе. От него не было ни слуху, ни духу, ни отдаленного шепотка. Смылся поди в лес и сидит там развалившись на ветке, одним глазом наблюдая за событиями. Ну, и хорошо. Пусть хоть кому-то будет комфортно.

Так мы просидели около двух часов. Заведенные за спину и привязанные к колесу руки уже совершенно затекли. Спина и ноги, впрочем тоже. Но если рук я не чувствовал вовсе, то спину нестерпимо ломило, а в ногах пульсировала тупая боль. Коленопреклоненная поза сильно утомляла. Очень хотелось пошевелиться, изменить положение тела и вытянуть затекшие ноги. К сожалению, это было невозможно. Привязали нас так, что мы не имели возможности не только двигаться, но даже и просто сесть. А сидеть несколько часов на поджатых ногах, с завернутыми за спину руками, удовольствие ниже среднего.

Неудобная поза, затекшее от веревок тело, мокрая, мерзкая на вкус веревка, раздирающая рот, были еще не самым ужасным в нашем положении. К нашим страданиям прибавилось еще одно наказание – злющие утренние комары, словно почуяв легкую добычу, радостно набросились на нас. Они роились вокруг стаями, грозно гудя. Казалось, насекомые со всей округи, слетелись, чтобы поиздеваться над нами. Они лезли в нос, в уши, в глаза, садились на открытые участки кожи – лицо, шею и руки, прокусывали одежду. Мы как могли силились отогнать хоть часть этих тварей. Это было не так-то просто, учитывая, что единственной свободной для движений конечностью осталась голова. Вот ей мы и мотали в разные стороны, отдувались и отфыркивались. Уж не знаю, насколько это было эффективно, но со стороны, наверное, выглядело нелепо и забавно, потому что охранявшие нас солдаты весело ржали глядя на наши неуклюжие попытки увернуться от назойливых кровососов.

Примерно через час пытки комарами, когда мы все уже вымотались настолько, что безучастно висели на удерживающих нас веревках, и были в состоянии только изредка мотать головой, отгоняя особо зарвавшихся насекомых, окончательно взошло и начало припекать солнце. Большая часть комаров, испугавшись солнечного света и тепла, сгинула. Остались самые стойкие и прожорливые, но на какое-то время все мы испытали нечто похожее на облегчение. Однако, уже через полчаса стало понятно, что облегчение было временным. День обещал быть ясным, просветлевшее после ночи небо, улыбалось нам чистой, незамутненной ни одним облачком голубизной. А солнце тем временем поднималось все выше и грело все жарче.

Теперь мы начали изнывать от жары. Как назло, нас привязали с солнечной стороны и не было никакой возможности спрятаться от накалявшихся с каждой минутой солнечных лучей. Все тело нестерпимо зудело от бесчисленных комариных кусов. Особенно досталось незащищенным одеждой лицу и шее. Рукам наверное тоже, но я их уже давно не чувствовал. Теперь, когда начало поджаривать безжалостное солнце, я весь обливался потом. Он заливал глаза, противно стекал по спине, разъедая и без того воспаленную от комариных укусов кожу. Одежда прилипала к телу. Хотелось выть и чесаться. И пить хотелось по страшному. А еще очень хотелось окунуться с головой в ледяную воду, остудить разгоряченную кожу, унять зуд, смыть пот. Эх, напрасные мечтания, впереди таких перспектив явно не светило.

Я уже мечтал о том, чтобы это все поскорее чем-нибудь закончилось. Пусть скорее приедет Грег С`Нивелл и повесит всех нас. Хотя нет, почему всех нас? Пусть повесит только меня. Ведь это меня он так рьяно разыскивает. Или он хочет отвести меня к Рей`Гарту? Еще лучше. Все что угодно, только пусть меня отвяжут от этого колеса. Казалось, за стакан холодной воды, выплеснутой в лицо, я уже готов сделать все, что угодно.

Так, с подобными мыслями пора заканчивать, одернул я сам себя. Еще неизвестно, что ждет впереди, а я уже раскис от каких-то комаров и жары. Подумаешь!

Чтобы отвлечься, я помотал головой, пытаясь вернуть себе ясность сознания. Огляделся. Женщины, дети и Несер сидели в центре охраняемого солдатами круга. Они, конечно, находились в чуть лучшем положении, чем мы. По крайней мере, могли полноценно отмахиваться от нахальных кровопийц. Но им тоже хорошо досталось от комаров. Помимо физических страданий, меня еще терзали угрызения совести. Подставили мы своих попутчиков. Если бы не мы, может их и ограбили бандиты, но все бы остались целы и невредимы. А сейчас даже представить страшно, что с ними будет.

Первое время все держались. Но когда начало припекать солнце, не выдержали дети. Маленькие Найна и Арош начали хныкать. Остальные пытались их тихонько успокоить, но это плохо удавалось. В конце концов Аина, бойкая черноглазая плясунья, поднялась на ноги и сделала пару шагов в сторону капрала. К ней сразу же подскочили двое солдат, схватили ее за локти и грубо толкнули назад. Аина, тихо вскрикнув, неловко упала.

– А ну, на место! – грубо приказал один из солдат. – Кто разрешал встать?

– Мне надо сказать пару слов капралу, – пытаясь сохранить достоинство ледяным тоном произнесла Аина, опять поднимаясь на ноги.

– Сидеть! Кому сказали? Ты чего-то не поняла? – один из солдат сунул кликасу в лицо девушке. Она чуть отпрянула, но не отступила.

– Разрешите мне поговорить с вашим командиром!

Суета привлекла внимание капрала.

– Что хотела? – неприветливо спросил он, подходя поближе.

– Господин капрал, дети хотят пить. Позвольте, я дам им немного воды?

– Сиди на месте, девчонка. Я и так слишком добр. Скажи спасибо, что мы вас всех не связали.

– Спасибо, господин, – совершенно невозмутимо кивнула Аина. – Но если нас в чем-то и обвиняют, то дети в этом не виноваты. Позвольте, я только принесу немного воды для детей.

Капрал заинтересованно посмотрел на девушку, подошел к ней вразвалочку и, схватив ее за подбородок, повернул ее лицо вверх, и пристально посмотрел ей в глаза. Аина напряглась, но не стала вырываться и взгляда не отвела.