Страстные сказки средневековья Книга 1. (СИ) - Гаан Лилия Николаевна. Страница 12
- Пани Мария, может, и готова, но как это сделать?- осторожно возразил граф, - в доме Збирайды, наверняка, народу больше, чем горошин в стручке!
Но принц только снисходительно похлопал его по плечу. В его темных глазах разгорался хорошо знакомый Ярославу по прежним выходкам дикий огонь азарта.
- На дворе весна, - самоуверенно хохотнул он,- не выдержит Збирайда, и хоть на несколько дней, но посетит свое поместье! Вот ты и договорись с пани на это время о встрече, а когда та тебя впустит в уснувший дом, обезвредишь её и откроешь мне дверь! А дальше, - принц сладострастно улыбнулся, - я справлюсь сам!
Палацкий не смог сдержать возгласа шокированного изумления. Одно дело, задрать подол какой-нибудь дочке пекаря, ворвавшись к ней в дом накануне свадьбы, другое дело, сделать то же с крестницей Збирайды! Здесь жалобами городского капитула не отделаешься, строптивый барон мог пойти открытой войной на оскорбившего его господина, а за ним потянутся вечно недовольные властью северные кланы, и тогда... спаси Господь их многострадальную Моравию! Но разве докажешь что-либо избалованному сумасброду Генриху? Он привык всегда получать свое, даже ценой мира в собственной стране! И, однако, Ярослав сделал осторожную попытку образумить зарвавшегося принца.
- Барон никогда не простит такого бесчестья, и ваш отец может сурово наказать нас за эту шалость! Изгнанием уже не отделаешься!
Но Генрих только отмахнулся.
- Стефания от стыда и страха будет молчать, и никому ничего не расскажет! Пани Мария, надо думать, тоже в рот воды наберет, разве только уж совсем ума лишится!
Долго раздумывал Ярослав над создавшейся ситуацией, взвешивал все за и против, и наконец-то решился действовать.
Недолюбливавший Палацкого Збирайда был неприятно удивлен, когда ему передали, что тот просит о тайной встрече. Он как раз осматривал на конюшне свою приболевшую лошадь, и ко всем неприятностям ему не хватало только прихвостня Генриха.
- Какого черта нужно от меня этому распутнику и богохульнику! Уж не руки ли пани Марии пришел просить? - нахмурился он, но все-таки вытер запачканные руки и вышел к непрошенному гостю.
Прошло всего несколько минут разговора, и барон сменил гнев на милость по отношению к молодому человеку.
- Я люблю вашу дочь,- говорил ему взволнованный до крайности Ярослав,- и думаю, что она ко мне тоже неравнодушна, но слишком опасно было проявлять свои чувства, потому что Стефания очень интересует принца. Генрих вбил себе в голову мысль обесчестить вашу крестницу, и как я не отговаривал его от этого шага, не желает ничего слушать! Можно, конечно, отказаться во всем этом участвовать, но тогда бы мы не знали, что принц задумал. А охотник всегда придумает ловушку для ценного зверя!
У Збирайды от гнева чуть не случился припадок, по крайней мере, его лицо приобрело свекольный оттенок, и он несколько минут не мог произнести ни слова, от охватившего его удушья.
- Ах, мерзкий щенок,- в конце концов, яростно взревел барон, едва обретя дыхание,- сейчас же пойду к маркграфу и открою глаза на поведение наследничка!
Вот этого Палацкий и больше всего боялся.
- Этого делать ни в коем случае нельзя,- категорически возразил он,- злить и восстанавливать против нас принца крайне опасно! Ведь жизнь кончается не завтра! А ну как заболеет маркграф и отдаст Богу душу, что будет со всеми нами? Опала? Немилость? Не придется ли нам со Стефанией бежать с родной земли, чуть ли ни в чем мать родила?
- Но что же делать?- окончательно растерялся барон,- как отбить охоту этому юнцу увиваться за моей крестницей?
- Давайте действовать его же методами,- тяжело вздохнув, предложил Палацкий,- обманем Генриха!
И мужчины начали кропотливо обсуждать план действий.
- Подслушивала?- спросил ночью Хеленку барон.
- Да, мой господин,- не стала скрывать она,- все это время простояла за дверью, слова не пропустив!
- И как тебе граф?
Хеленка радостно ткнулась носом в его плечо.
- Весьма красивый и достойный юноша, другого бы наша дочь не полюбила!
- Мне он тоже понравился,- нехотя признался барон,- и пусть он порядочный шалопай, но судя по всему, сердце у него благородное!
Женщина помолчала, раздумывая, и когда барон уже засыпал, неожиданно перебила ему сон.
- Меня во всей этой истории больше всего почему-то тревожит даже не принц,- озабочено заявила она,- а пани Мария. Не слишком ли было жестоко так играть её сердцем со стороны графа?
Вот ещё только чувствами пани Марии не забивал Збирайда своей и без того пухнущей от проблем головы.
- Ты же слышала, что Ярослав это сделал по приказанию принца!- раздраженно повернулся он на другой бок.
Но лежащую рядом женщину не смутила эта демонстрация недовольства.
- Может, всё и так, - усомнилась она,- но пани Мария об этом не знает!
- Да плюнь ты на мадьярку, далась она тебе,- зевнул пан Ирджих,- что ты гудишь, как шмель над цветком над моей несчастной головой. Тю, баба, спать!
- Не могу,- честно призналась Хеленка,- боюсь мести пани!
- Вот, дурочка,- ругнулся барон,- мадьярки боится, а меня доводить своими глупостями не опасается! Ещё слово, и я не поленюсь встать и отходить тебя по мягкому месту, чтобы спать не мешала!
Угроз Збирайды Хеленка не боялась, хотя не стала его больше беспокоить, но на следующий день она уже плотно обосновалась возле своей дочери, презрев все остальные обязанности экономки. Только она, её мать, могла защитить свою кровиночку от всевозможных козней коварной мадьярки.
ГЕНРИХ.
В один из дней конца февраля граф Палацкий сообщил принцу, что барон уезжает на несколько дней к себе в имение. Пани Мария согласна впустить его в дом и все готово к осуществлению коварного замысла.
Довольный принц тут же подошел к Стефке.
В последнее время отношения между ними выровнялись - принц часто подходил к девушке во время посещений покоев матери, чтобы сказать ей пару-тройку замысловатых комплиментов, а так как он таким образом оказывал внимание ещё с десятку девушек, Стефанию это не волновало. Генрих вел себя с ней осторожно, но сегодня у него появилось желание смутить юную пани. Близкое осуществление заветного желания сделало его веселым, и он не собирался больше скрывать свою дерзость перед этой глупой девчонкой.
- Как чувствует себя пани Стефания, она больше не склонна скучать?- игриво улыбнулся он,- не собираетесь ли вы посетить родные края? Я слышал, ваш опекун собрался в свой замок?
- Нет, к сожалению,- вздохнула девушка,- крестный не берет меня с собой.
- Какое счастье! Лишившись такого украшения, наш двор бы потерял половину своего блеска. От одной мысли, что я хотя бы временно буду лишен возможности любоваться вашими прелестями, у меня сразу же падает настроение, и я погружаюсь в беспросветную тоску.
За несколько месяцев пребывания при дворе, Стефания пусть не приобрела придворного лоска, но все-таки уже знала, что нужно говорить в таких случаях.
- О, я не сомневаюсь, что найдется немало красивых пани в свите вашей матушки, которые рассеют вашу тоску и печаль!
- Но глаза ни одной из них не сулят влюбленному такого блаженства, как ваши,- таинственно понизил голос Генрих.
- О каком блаженстве идет речь?- недоуменно приподняла брови Стефка, решив, что это очередной мудреный оборот слов.
Неожиданно принц нагнулся совсем низко и, опалив девушку темными глазами, тихо, только для неё одной, прошептал:
- Я говорю о блаженстве, которое дарует ваше восхитительное тело будущему возлюбленному!
Стефка залилась краской смущения, онемев от стыда. Она никогда ещё не слышала таких откровенных непристойностей. Уткнувшись в вышивку, расстроенная девушка решила сделать вид, что оглохла, но принц уже сказал все, что хотел, и, посмеиваясь, отошел от неё. Он собирался припомнить этот разговор ночью, когда проникнет в спальню Стефании. В предвкушении опасного приключения у него приятно волновалась кровь, и было превосходное настроение.