Увертюра ветра (СИ) - Элер Алиса. Страница 23

   - Вы правы... Камелия, - улыбнулся я. - Как и любой из бессмертных. А теперь пора приступать. Закройте глаза и не волнуйтесь.

   Она чуть заметно вздрогнула, и улыбка стала натянутой, вымученной.

   - А я... я смогу видеть? - пытливо заглянув мне в глаза и болезненно сжав руку, спросила она.

   - Как пожелаете.

   - Желаю!

   - Воля Ваша, - я ободряюще улыбнулся. - Закройте глаза, леди, прошу Вас... вот так. Дышите глубоко, размеренно... дайте я нащупаю ваш пульс, мы должны дышать в унисон. Хорошо.

   ...В густом, разом потяжелевшем воздухе словно повисли восточные благовония - сладкие, удушающие, невыносимо-чуждые. Чудовищная тяжесть свинцом разлилась по венам, прибивая к креслу, как дождь - дорожную пыль; железным обручем стиснула грудь. Тонкая золотая нить, протянувшаяся между нами по сцепленным ладоням, пела и плясала, пружинила от каждого невесомого шага. Только бы пройти, не сорваться. Только бы пересилить...

   Все прекратилось, так же резко, как началось. Я вдохнул - глубоко, свободно; откинулся на спинку кресла. Благостное небытие убаюкивало, нашептывало, пело колыбельную...

   Лишь брезжившее на самом краешке воспоминание заставило меня опомниться.

   Я медленно, не веря в чудо, шевельнул пальцами. Энергия - чистая, пьянящая, искристая, как вино южных земель - прокатилась по сцепленным ладоням и вырвалась безудержным ветром. Изогнулась каминная решетка, зашипели потревоженные угли, гулким перестуком отозвались улетевшие вглубь поленья. Хлопья пепла закружили в воздухе - и серым порошком рассыпались по ковру.

   Волшебство пьянило, кружило голову. Волшебство - и свобода, невообразимая и безграничная, как если бы за спиной раскинулись крылья. Я думал, что потерял ее навсегда - и вновь обрел. Как от нее отказаться?..

   Старинные сказки, говорите?

   ...От нее - и от соблазна стать прежним. Особенно когда от этого становления тебя отделяет только собственный запрет.

   Так просто сломить ее волю: только протяни руку, только коснись, совсем легонько - и ее не станет.

   Да, просто... и бессмысленно. Потому что это не та свобода, которую я знал раньше, и которая мне нужна. Прошлого не вернуть.

   Я провел дрожащей рукой по лицу, стирая не столько выступивший на лбу пот, сколько наваждение.

   Спокойствие. Вдох, выдох... Пора приступать к работе.

   "Камелия... - позвал я. - Камелия!"

   Слабый отзвук дрожью прокатился по натянутой нити. Еле ощутимое колебание задрожало где-то на противоположном конце.

   - Вы здесь? Хорошо. А теперь смотрите и запоминайте.

   Грань истончилась. Я, до последнего удерживавшийся на тонком изломе-ребре реальностей, сорвался в бесконтрольном падении. И, услышав перехваченное от детского восторга и вспыхнувшее за Гранью всеми оттенками алого дыхание Камелии, улыбнулся сам.

   ...Я помнил это мгновение, когда реальность впервые расступилась передо мной двумя схлестывающимися потоками. Мгновение, когда я впервые увидел ее - Изнанку, оборотную сторону. Мир, как он есть - искренний, кристально-ясный, настоящий. Где Слово становится былью, невыразимое расцветает диковинными вспышками-кляксами, водной дымкой акварельных красок. Где люди, озаряемые ореолами чувств и намерений, прекрасны и отвратительны, насколько заслуживают. Где магия - такая загадочная, неведомая, странная - предстает в виде упорядоченных структур: тонко сплетенных кружев, паутинок и, порою, цепей.

   Помнил восторг и радость. И невыносимое любопытство, желание заглянуть еще дальше; шагнуть в Бездну без конца и края.

   И заглянул, удержавшись от последнего безрассудного шага.

   Там, в глубине, не было ничего. Нет, это не то ничто, что плескалось на первых, самых ранних Гранях. Оно было свое - домашнее, родное. Почти воздух, которого здесь нет - туман цвета топленого молока, нежно обнимающий плечи. То ничто было чуждым всему вещному, сущему; всему бытию. Чистый, первозданный хаос, переменчивый, подвижный, бесконечно поглощающий самого себя... и все, что попадает в его объятия.

   Я вздрогнул. Время, Мио, время. Ты не имеешь права его так беззастенчиво тратить.

   Перемещение троих на полсотни миль от города... Как бы получше сформулировать?

   Я задумчиво закусил губу. Прикинул в голове структуру заготавливаемого заклинания, мысленно покрутил ее так и эдак, осматривая получающийся кокон-узор. И, внеся пару коррективов, принялся сплетать тончайшие силовые потоки в воздушное кружево.

   Конечно, всего этого делать необязательно. Раньше, когда я еще был настоящим чародеем, в девяти случаях из десяти я игнорировал эти мелочи, интуитивно подбирая способы воплощения желаний и выкрикивая приказ. Подумаешь - пара узелков не закреплена, пара петель растянута и изуродована! Энергия сама, подчиняясь одной только моей воле, упорядочивалась, облекалась в нужную форму. Но Камелия не обладала ни моей беззастенчивой удачливостью, ни соизмеримым магическим потенциалом, а мне не хотелось рисковать - вот и подошел к плетению осознанно. Правда, все равно достаточно халатно: не сплетая все сам, с нуля, а просто корректируя то, что получалось неосознанно.

   Я управился минут за десять, большую часть из которых перепроверял результат. Смахнул пульсирующую мягким светом заготовку в кулак и сжал. Она распалась сизой дымкой, уйдя сквозь пальцы - но я знал, что заклинание появится вновь по первому же моему приказу.

   - Очнитесь.

   Я коснулся ее лба. Камелия безвольно откинулась на спинку кресла. Дыхание - до того размеренное, замедленное - участилось. Я расплел руки.

   И ее глаза распахнулись.

   - Тише, - приказал я, предвосхищая поток восторгов и сбивчивых вопросов. - Позже, хорошо? Признайте, Камелия: половина из того, что вы хотите спросить, - откровенная чепуха. Когда осмыслите все и захотите узнать больше - или прогуляться вновь - обращайтесь.

   Камелия закрыла рот и сдержано кивнула, не в силах оторвать от меня взгляда полного молчаливого обожания.

   - Подождем здесь. Не вставайте, - предостерег я. - У медиума может быть слабость и головокружение.

   Я поднялся из кресла и медленно подошел к камину. Огонь, спугнутый мной, давно потух, но из камина еще веяло теплом. Самое то, чтобы прогнать остатки наваждения. Как и вино.

   - Мастер, - окликнула меня Камелия. Я замер, не донеся бокал до губ, и с удивлением посмотрел на нее. - Я подумала... вы сказали, что жили до войны...

   - Это так.

   Заинтригованный, я обернулся к ней, передумав прикасаться к напитку. Бокал так и остался в моих руках, и я стал раскачивать его, зачарованно наблюдая за перекатывающейся кромкой волны.

   - Тогда, - медленно продолжила Камелия, подбирая слова. - Вы, наверное, сможете сказать мне правду.

   - Леди из дома Высоких лордов интересуется пыльными, подбитыми молью тайнами прошлого? - улыбнулся я, опираясь на каминную полку. - Спрашивайте, а я постараюсь удовлетворить ваше любопытство.

   - Мне с детства твердят, что последний король, Роан Второй, был трусом, неспособным защитить государство и дать достойный отпор врагам. Что переворот, уничтожение правящей династии, воцарение Высочайших домов - вынужденные меры. Иначе бы мы проиграли. Придя в Академию, я узнала, - ее тихий голос набирал силу, звучность, полнился обертонами и, в конце концов, зазвенел сталью, - что нас называют предателями. Узурпаторами. Говорят, что мы сами спровоцировали войну, а потом воспользовались слабостью государства, бросив страну на растерзание антерийским псам, жегшим деревни и стиравшим города с лица земли. Лорды говорят, что иначе спастись было невозможно; что жертв было бы еще больше. А в Академии, что настоящие убийцы - мы. Так кому же мне верить, мастер? Книгам? Их пишут победители. Отцу, который душу отдаст за честь рода? Преподавателям и студентам, которым никогда не стать мне ровней из-за принятого пакта о Высочайших домах?

   - Никому, - бокал с тихим стуком опустился на мрамор каминной полки. - И ни в чем. Только себе. Смертные, aelvis, маги, Высокие лорды... все одинаково следуют лишь своим интересам. Они будут с вами лишь до тех пор, пока ваши цели совпадают. Всегда сомневайтесь, не верьте никому, если только слова не подкреплены клятвой - да и ее порой можно, рискнув, нарушить. Запомните это. Что же касается вашего вопроса... Король был... неплохим. И, скорее всего, не привел бы страну к поражению. Ходили слухи, что Роан мог предотвратить войну, замять повод... но это все чепуха, Камелия. Войны развязываются по объективным причинам. Пока они есть, бесполезно заминать поводы. В лучшем случае ты оттянешь войну, дав противнику шанс нарастить военный потенциал. А Совет и устроенный им переворот... я бы... не хотел обсуждать ни их мотивы, ни их поступки. Я его слишком во много виню. И никогда не приму ту цену, которую они заплатили за победу. Не думаю, что вам станет от этого легче.