Ратибор Новгородец [= Богатырская застава] - Нуждаев Александр. Страница 40

Небольшое время звери молчали, видимо, вспоминая. Затем над поляной прозвучал голос. Он был именно один, словно некто невидимый говорил сразу за всех:

— Нет, Баба-Яга. Никто из нас, лесных зверей, не видал и не слыхал о том, чтобы где-то на белом свете было такое спрятано.

И в одно мгновение поляна опустела. Яга повернулась к гостям.

— Сами видели, сами слышали, — она развела руками. — Мои звери про такое не знают. Так что ничем я вам больше помочь не могу. Идите себе с миром.

— Матушка, — просительно сказал Ратибор. — А может, сестры твои знают?

— Сестры-то? — Яга глубоко задумалась. — Знаете что? Отправляйтесь-ка к моей старшей сестре. Она птицами повелевает. Чего птица не видела, того уж никто не увидит. Разве что рыба, но ведь не полезете же вы на дно морское? Кстати уж, я давно ей собиралась гостинец передать, да все времени не было. Вот вы и снесете.

Хозяйка покопалась в сундуке и извлекла оттуда вышитый платок.

— И помните: сестра моя — это вам не я, она незваных гостей не любит. И как начнет она на вас серчать — тут же доставайте вот этот платок и говорите: вот, мол, принесли от сестры подарок. Она и подобреет. Вот, вроде бы, и все. Ступайте себе. Клубок вас приведет куда надо. Да, а где клубок-то ваш?

Ратибор выглянул наружу. Возле входа лежал клок сухой травы. Клубок-проводник, данный богатырям лесным неклюдом, свою задачу выполнил и распался.

— Ну, все ясно, — устало сказала Яга. — И этим вас придется обеспечить.

Еще минута копания в огромном сундуке — и на свет появился клубок шерсти.

— Этот попрочнее будет, — с ноткой гордости в голосе сказала хозяйка. — Он вас не только туда доведет, но и вообще куда надо.

Поклонившись гостеприимной Яге, друзья вышли из избушки. Кони смирно стояли на том месте, где были привязаны. Ратибор еще успел удивиться, как их не подняло в воздух, когда избушка вставала. Маленький отряд направился дальше.

— Да, и вот еще что! — неожиданно закричала Баба-Яга, высунувшись из окошка. — Дальше дорога через людные места поведет. Так вы клубочек-то ваш спрячьте куда-нибудь в суму. Кони сами пойдут, куда он их направит.

— Спасибо, матушка, за добрый совет! — крикнул в ответ Леший.

— А как это так получается, — спросил Подосён, когда избушка давно уже скрылась за деревьями, — что Баба-Яга над всеми зверями хозяйка? Ведь вроде бы лесами лешие заправляют.

— Заправляют, — согласился Ратибор. — Просто она намного старше леших. Наверное, именно Яга и ее сестры с дочерьми-берегинями и поставили леших над лесами. Вроде как у князя есть слуги, что его терем убирают.

— Ну-ну, — с сомнением протянул Муромец. — Лешие-то в кости, случается, зверей друг другу проигрывают. И вообще, без оглядки на берегинь живут.

— А это как если бы один слуга у другого выспорил кусок пола подметать. Князю-то все равно, все едино, кто чистоту в тереме наводит, лишь бы порядок был.

На это Илья не нашел что возразить.

Как и обещала Яга, вскоре клубочек вывел путешественников на большую дорогу, кажется, даже ту самую, по которой они выехали из Киева. Мысленно благодаря хозяйку за добрые советы, Ратибор спрятал подарок старого неклюда в седельную суму. Кони некоторое время просто стояли, а потом вдруг весьма целеустремленно пошли, все вместе и в одном направлении. Надо думать, это и было нужное.

К вечеру на пути попалась большая деревня. Ратибор поглядел на солнце, что уже наполовину ушло за горизонт, и согласился наконец с доводами друзей, что уже поздно и пора думать о ночлеге. Спать на свежем воздухе никто не хотел. Оно само по себе было бы, конечно, неплохо, но комары… Какой богатырь ни будь, а от гнуса спасения нет даже самому Святогору. Потому друзья, не сговариваясь, решили переночевать в этой самой деревне.

Киевская земля здесь еще не кончилась, и на правах княжеского посла Ратибор вознамерился провести ночь в самой богатой хате. Ее хозяин оказался дома — сидел на завалинке и созерцал закат, ковыряя в носу. Это был крупный мужик, широкий в плечах и еще шире в животе. На круглой физиономии домовладельца навеки запечатлелось то приторно-добродушное выражение, что свойственно исключительно богатым и очень скупым людям. Завидев трех вооруженных всадников, направляющихся к его дому, мужик встревожился, поднялся с места и подозрительно поглядел на них.

Ратибор в ответ смерил мужика презрительным взглядом и, не спешиваясь, уронил:

— Пусти переночевать людей князя Владимира, добрый человек.

— Хе! — внушительно сказал мужик, выпрямляясь во весь свой немаленький рост и выставляя пузо вперед. — А может, вы разбойники переодетые? Грамота у вас есть, что вы его люди?

Разумеется, такой грамоты у Ратибора не было. Доводы мужика были достаточно резонными, однако отступать купеческий сын не собирался.

— А может, ты у меня еще задницу показать попросишь, смерд? — оскалился Леший. — Я сказал — пусти переночевать! Или ты пускаешь, и все идет хорошо, или не пускаешь, и тогда мы тебя на этом месте по уши в землю втопчем.

Подосён за спиной Ратибора восхищенно цокнул языком. Муромец, как всегда, все понявший правильно, многозначительно взвесил на руке палицу.

Мужик разом осознал свое положение. С одной стороны, он мог заорать, и тогда на помощь обиженному сбежится вся деревня. Но с другой — разъяренные воины, скорее всего, первым делом выполнят обещанное, а к чему ему помощь, если он будет втоптан в землю по уши? И потом, разбойники обычно сразу к делу приступают, а эти вроде грабить не собираются… Мужик еще немного подумал и согласился.

— Вас накормить или как? — осведомился он, заходя в избу.

— Или как, — ответил Ратибор. — У нас еда своя.

— Ты что? — Муромец говорил очень тихо, но его толчок локтем в бок Лешего был весьма ощутим. — Еда на походе лишней не бывает, ты же сам это повторял по пять раз на день!

— А то самое, — так же шепотом ответил Ратибор, — что подсыплет нам этот доброжелатель чего-нибудь в щи, и закончится наш поход прямо здесь. Ты не заметил, что он не горит желанием привечать нас?

Илью этот довод не убедил, но спорить дальше он не стал. Пошел распрягать лошадей. Вообще-то, как самый младший, эту работу должен был выполнять Подосён, но его лошади побаивались, и, хотя и возили, но ухаживать за собой не позволяли. А Леший немедленно расселся на лавке за столом и принялся доставать из сумы походный паек.

Вошла женщина, судя по всему, жена хозяина. Она смотрелась значительно моложе своего мужа и немедленно стрельнула в новгородца многообещающим взглядом. Ратибор, полгода даже не видевший женщин, приосанился, стал фыркать и рыть копытами землю, словно жеребец.

— Гой еси, гостюшка, — повела бедрами молодуха.

— Здоровья тебе, хозяюшка, — хрипло от волнения ответил Ратибор, потом прокашлялся и продолжил:

— Уж прости за вторжение, но не могли иначе. Спешим мы.

— Гость на порог — счастье в дом. Как можно? — возмутилась хозяйка. — Да, а откель будешь?

— Из Киева, — небрежно ответил Ратибор. — Много я там повидал, а вот такой красы не видывал, — здесь он лукавил, хозяйка никакой особенной красой не блистала. Да какой женщине неприятно слышать похвалы своей внешности! Вот и эта — не исключение, сразу зарумянилась, сделала несколько многозначительных движений бровями и вышла. Сразу вслед за этим в комнату ввалился хозяин и бдительным оком проследил, чтобы гости ели только свое и ничего не стянули.

Незваных гостей уложили на сеновале. Но Ратибор туда не явился и вообще провел ночь неизвестно где. Наутро, когда маленький отряд снова двинулся в путь, Леший выглядел помятым и невыспавшимся, но довольным. На расспросы он не отвечал, но друзья сами обо всем догадались и еще долго шутили на эту тему.

Спустя версты две клубок свернул с дороги и повел всадников куда-то вглубь леса. Лес постепенно становился все ниже и реже, а земля под ногами все мокрее и мокрее, пока, наконец, отряд не вышел к берегу большого болота.