Против стаи (СИ) - Крамер Дмитрий. Страница 18

Прошло три дня, но никакого решения принять парень так и не смог. Рискнуть, чтобы ему обрезали язык? Если только это... Равен решил, что лучше будет посоветоваться с князем. И если он разрешит уйти, то немедленно покинуть селение.

Ричард тоже думал над тем, что делать с мальчишкой. Он был далек от того, чтобы оставить его в качестве мужа, но и бросать на произвол судьбы тоже не хотел. Не то чтобы Ричард жалел Равена... Но, во-первых, князь чувствовал ответственность за члена своего племени, коим считал парня, а, во-вторых, отдавал должное тому, что мальчишка самоотверженно ухаживал за Вольфгангом, и, по сути, спас бывшего мужа.

- Князь... - Равен подошел к оборотню, привычно восседающему на своем каменном троне. Это было ранним утром, и альфа был еще в одиночестве.

- Здравствуй, - Ричард поднялся и кивнул на лавку, - Давай присядем.

Мальчишка повиновался. Князь сразу заметил, что тот очень подавлен. И понимал, что Равен ищет выход и, конечно же, его не находит. За тем и пришел, чтобы муж помог.

- Князь, что мне делать? Вольфганг меня не примет обратно... Мне, наверно, лучше вернуться, пусть и без языка, - парень покосился на оборотня, ожидая, что тот скажет.

- Домой хочешь? Или это от безысходности?

- Я не уверен, что хочу вернуться. Что мне там делать, немому? Но лучше живым, чем мертвым, да еще и опозоренным...

- И то верно, - Ричард задумался, - Скажи, а если бы Вольфганг снова бы начал к тебе так же хорошо относиться, ты бы хотел тут остаться? Ведь племя к тебе смягчилось, хоть ты и чужак, и я это вижу...

- Вольфганг никогда не будет ко мне относиться как раньше... - Равен вдруг задумался, и с удивлением поймал себя на мысли, что хотел бы иметь второй шанс. Вот только его не будет, - И племя меня убьет, как только сойдет метка.

- Для того, чтобы убить тебя, достаточно одного недовольного... Даже если оборотень потеряет свои права, его тут убьют, - Ричард повернулся корпусом к Равену, - И всё-таки?

- Больше да, чем нет. У меня нет места. Нигде нет места...

- То есть Вольфганг был не так уж и плох...

- Был. Но сейчас он изменил отношение ко мне! Эти вопросы впустую!

- Перестань истерить! - Ричард снова задумался. Это продолжалось минут пять, затем альфа поднялся и, усмехнувшись, продолжил, - Значит, так... Ты продолжишь работать в коровнике. Пока ты жив, с тебя должна быть польза племени. Чтобы племя видело, что ты полезен и не падаешь духом. Может, кто на тебя и клюнет.

- А если нет?

- То, как только сойдет метка, я отрежу тебе язык и отправлю в деревню. Но... тебе лучше будет туда не возвращаться.

- Почему же? - Равен не спускал глаз с князя, глядя как в полутьме поблескивают его глаза.

- А ты думаешь, тебя не найдут там? Ты всё знаешь об оборотнях... И твои сегодняшние соплеменники очень не любят, чтобы выносился сор из избы. Так что, оказавшись в своей деревне, тебе, не раздумывая, нужно будет идти куда-то дальше от этого места. Так далеко, насколько сможешь. Обосноваться за сотни миль отсюда. Иначе... Твоя потеря языка станет напрасной жертвой. Тебе придется очень сильно постараться, чтобы тебя не убили.

Глава 23. Ломка

Вольфганг чувствовал радость и злорадство первые дней пять. Но дальше, чем больше времени проходило, тем сильнее росла тревога, хотя он старался этого ни в коем случае не показывать. Альфа уже вовсю поднимался с постели и мог прогуливаться по замку. Тогда он выходил за ворота, присаживался на камень и часами смотрел на площадь, по которой шли по своим делам оборотни. Вольфганг неосознанно ждал, когда появится Равен. Ему хотелось увидеть на лице человека отчаяние, чтобы с удовольствием думать о том, что мальчишка хочет жениться, но Вольфганг ему в этом отказывает. И хотя мотивы этого желания были завязаны на обычном инстинкте самосохранения, оборотню было достаточно и этого.

Ричард ежедневно наблюдал за альфой и потихоньку догадывался, что с ним происходит. Князь понимал, что насытившись мщением, Вольфганг захочет вернуть Равена. Но когда он остынет, будет уже поздно. Однако и объяснить это оборотню было невозможно, альфа был слишком упрямым.

- На солнышке греешься? - произнес князь, присаживаясь возле Вольфганга, который не сводил взгляда с площади.

- Греюсь, - пробасил альфа, не слишком довольный присутствием Ричарда. Но возразить он не смел. В это время оба увидели Равена, пересекающего площадь. Мальчишка шел, сгорбившись, опечаленный, уставившись себе под ноги.

- А он всё-таки ничего... - задумчиво сообщил Ричард, косясь на Вольфганга, - Через недельку его всё племя драть от души будет.

- И пусть дерет, - прошептал альфа, не сводя глаз с мальчишки, - Я ему всё сделал, а он...

- А мне-то что? Тебе плевать и мне плевать... - князь рассмеялся, - У Берндта скоро течка, я это чувствую... А это значит, что через полгода мы сможем быть вместе.

- Рад за вас, - кисло протянул альфа, демонстрируя на деле полнейшее отсутствие какой-либо радости.

- Ну, бывай, - и Ричард вернулся в замок.

Вольфганг сидел еще минут сорок, кусая губы и злясь, что кто-то тронет Равена. Внутри клокотала ревность. Но желание отомстить было еще сильнее. И оба чувства раздирали изнутри.

Оказавшись в тупике своих противоречивых чувств, Вольфгангу хотелось подойти к мальчишке и, оскалясь, вонзить кинжал ему в грудь, на прощание шепнув ему что-то злое и обидное, а еще лучше - рассказать всё, что лежит на сердце. Объяснить, что Равен поступил с ним некрасиво, что он оказался неблагодарным, что отверг ухаживания, что не полюбил... А Вольфганга можно ведь любить. Он хороший, он старался сделать всё для Равена...

Хотя, настолько ли мальчишка оказался неблагодарным? Альфа гнал от себя эту навязчивую мысль. Его это раздражало. Что же получалось, значит человек - белый и пушистый, а он, Вольфганг - злой, жестокий, эгоистичный оборотень? А может, Равен не из благодарности или страха выхаживал бывшего мужа? Может, в нем проснулась, если не любовь, так хотя бы симпатия?

Эта мысль была утопичной, хотя Вольфганг многое отдал бы, чтобы мальчишка однажды подошел к нему и прижался, шепнув на ухо что-то ласковое. Оборотень опустил голову. В душе волна за волной поднималась обида. Но, странное дело, альфа и сам начинал догадываться, что смерть Равена не принесет облегчения, а только озлобит. Однако что-то менять оборотень не хотел, решив, что будет стоять на своем, чтобы никто не подумал, что у него нет твердости и характера.

Сам Равен в это время работал в коровнике. Не то чтобы ему становилось легче от этого, но, как ни странно, мальчишка отвлекался. Заниматься физическим трудом было гораздо лучше, чем слоняться без дела, думая о своей скорой смерти. А Равен думал именно о ней. Вариант сбежать становился всё более абсурдным. Куда бежать? Навстречу своей мучительной гибели? Мальчишка отбросил лопату и сел в стог. Очень хотел разрыдаться. Но Равен не стал. В голове снова воскресло лицо Вольфганга... "Сволочь" - с обидой подумал мальчишка, роняя голову на руки. Выхода не было. Что Равен думал о бывшем муже? Снова и снова его одолевала досада. Надо же было так сглупить? Сейчас бы как сыр в масле катался. Или хотя бы не ждал, когда убьют.