Ювелир. Тень Серафима (СИ) - Корнева Наталья. Страница 60

Глава 16

Лорд Эдвард был великолепен в полном боевом снаряжении.

С помощью такого количества первоклассных драгоценных камней, что было на маге в эту минуту, он мог в одиночку стереть с лица земли целый город. При условии, разумеется, что другой заклинатель не стал бы чинить ему препятствий.

На запястьях правителя холодно посверкивали “Когти Ворона”, а в гладко зачесанных волосах гордо сиял “Властелин”, ночной кошмар всех врагов Ледума. Холодный северный ветер, дующий с гор, быстро приводил идеальную укладку в беспорядок, делая белые волосы похожими на хлопья свежевыпавшего снега, переливающегося в струях непрозрачного воздуха. Раздраженным жестом лорд Эдвард смахнул пряди со лба и нетерпеливо всмотрелся в ночь.

На лицо правителя были нанесены символические краски.

В прежние времена, с легкой руки служителей Церкви, сила магов считалась демонической. Драгоценные камни, единственный источник этой силы, добывались глубоко под землей, где, согласно некоторым представлениям, располагался подземный мир, называемый также адом. Таким образом, проведя напрашивающиеся нехитрые параллели, к магам стали относиться как к прислужникам темных сущностей, которым те даровали нечеловеческое могущество. Разумеется, в обмен на обещание неустанно сеять на земле зло, разрушения и производить тому подобные беспокойства. Ну и душу еще, в придачу.

Времена это были темные. Религиозный фанатизм процветал, как ни странно, даже среди самих магов. А потому, стремясь обезопасить себя от прихода демонов, явившихся за платой, они придумали весьма хитроумное средство. Совершая волшбу, в особенности темную и жестокую, маги наносили на лица грим, который должен был изменить внешность и помешать злобным демонам узнать их в обычной жизни.

Такие действия еще больше утвердили простых смертных в их мнении насчет колдунов и постепенно стали традицией. Сейчас об истоках её мало кто помнил, но всякий знал: если однажды доведется встретить того, чье лицо будет похоже на маску разъяренного демона, не жди пощады. Скорее всего, это будет последним, что увидишь в своей жизни, потому что маг, скрывающий своё лицо, приходил только за одним - убивать.

На бескровный лик правителя, напоминавший белую рисовую бумагу, наилучшим образом ложились цвета. Тем не менее, согласно древним обычаям, кожа была выбелена до такой степени, что черты лица сделались неразличимы и неузнаваемы. Поверх плотно наложенных белил были искусно начерчены черные дуги бровей, изогнутых с завораживающей легкостью. Глаза были сильно зачернены, что углубляло и заостряло и без того резкий взгляд, а уголки алого, будто омоченного в крови рта нарочито угрожающе загибались вниз. В целом, ритуальная маска несла в себе заряд сильных эмоций - ожесточения, безжалостности и гнева, придавая правителю Ледума вид устрашающий и грозный.

Одинокий силуэт человека, недвижно застывшего на высоком обрыве, едва угадывался на фоне могущества дикой природы, которая безраздельно царила в окрестностях. За спиной его чуть заметно покачивались от ветра непроглядные волны ветвей, словно кончики пальцев тянувшихся к людям длинных рук Виросы. Чуткость к малейшим колебаниям энергии и колоссальный опыт помогали магу слышать размеренное дыхание древних корней в земле, напоминавшее глубокое и спокойное дыхание спящего, ощущать движение жизненных соков в многолетних стволах и недавно родившихся листьях, различать голоса трав. Выносливость и жизнестойкость растений не имела себе равных. В них таилась огромная сила, позволяющая крохотному семени преодолеть силы гравитации и превратиться в мощное дерево, цветущее и плодоносящее сотни лет. Это было непостижимо. Сила, не поддающаяся контролю и, судя по всему, неисчерпаемая, выходила за пределы понимания мага. Древесные корни пронизали почву, уходя вглубь на многие метры и, очевидно, источник этой энергии крылся там же, где и источник силы драгоценных камней - глубоко в недрах земли. Происхождение этих сил имело одну природу, но всё же они радикально отличались друг от друга. Манипуляции с минералами напоминали работу механизмов, тогда как энергия, питавшая растения, была гораздо тоньше и не откликалась на прямое воздействие.

Кроме того, и самое главное для заклинателей - если камни отдавали энергию, то деревья, напротив, отнимали, вытягивали её из живых существ. Лес не любил чужаков. Даже кратковременное пребывание там приводило к слабости, головокружению и обморокам, а тех, кто имел неосторожность задержаться дольше, ждал сон, из которого уже не возвращались.

Потому-то обитающие в городах, да и Пустошах, только диву давались, как Лес до сих пор не истребил внутри себя всю жизнь. Ведь существуют в нем как-то оборотни и сильфы, звери и птицы, лесные люди… да и черт знает кто еще. Своих секретов они не раскрывали, но со стороны это выглядело так, будто у Виросы имеется какая-то договоренность с обитателями.

Лорд Эдвард шевельнул кончиками пальцев и медленно воспарил в воздухе, легко, словно бесплотный призрак. Ему было неприятно стоять на земле, столь отличавшейся от привычных поверхностей паркетных полов, на сырой, не прикрытой брусчаткой или мрамором почве, сквозь которую упрямо пробивалась жизнь. Земля казалась магу живой, несмотря на то, что она забирала мертвецов. Это была хищная, первобытная, дикая жизнь, в полноте своей не знающая ограничений и оценок. Он отдал ей стольких своих детей, что больше не желал иметь с ней никаких дел.

Он отдал ей самое дорогое - женщину, которую любил.

Величественная фигура правителя мало походила на человеческую - он казался воплощением демона смерти, явившегося за душами грешников. Одежда цветов преисподней - рдяный и угольно-черный в противовес традиционному белому - как нельзя более кстати подчеркивала и усиливала выбранный образ.

Лорд Эдвард пристально вгляделся в небо. Полосы тумана, наползающего из Виросы, делали ночь тусклой и невыразительной. Практически полный лик луны, неспешно восходящей над Ламиумом, казался блеклым пятном масла, разлитого нерадивой хозяйкой. Размытые очертания его отливали кровью, что считалось зловещим предзнаменованием. Однако правитель Ледума увидел в этом добрый знак. Для дела, что должно было совершиться, сегодняшняя мрачная ночь подходила идеально.

Полночь кружилась над ничего не подозревающим городом, спускаясь всё ниже, как выпустивший когти ястреб, готовый схватить добычу. Приближение её было неотвратимо. В назначенный час всё решится: у заговорщиков будет ровно шестьдесят секунд, чтобы впустить внутрь врага. Всего шестьдесят мгновений, которые обеспечат безусловный успех операции - или же её абсолютный провал.

Тонкие ноздри лорда затрепетали в предвкушении. Грядущие события волновали его, будоражили кровь в жилах, прогоняя скуку затянувшейся мирной жизни. Конечно, захват города был очень важен, стратегически необходим. Однако едва ли не больше результата правителя увлекал сам процесс: опасный, рискованный замысел его должен воплотиться в жизнь, принеся победу и сладкое чувство удовлетворения.

Первая часть сложного плана правителя уже реализовалась. Оборотни были здесь. Маг чувствовал их присутствие, темное присутствие в волнах тумана. Численность нелюдей потрясла его воображение, превзойдя самые смелые предположения. Старшие расы не так уж и бедствуют, как принято считать… Конечно, если бы не давление лорда Ледума, ничто не заставило бы разношерстные кланы, многие из которых открыто враждуют друг с другом, объединиться и выступить единым фронтом против какого-то одного города. Однако лорд Эдвард создавал опасный прецедент, который в будущем мог грозить осложнениями всей Бреонии. Разумеется, если среди нелюдей сыщется достаточно харизматичный лидер, которому удастся сломить амбиции прочих вожаков.

Справится ли с этой ролью Арх Юст? Этого не следовало исключать. У волка была душа бунтаря, которая, несомненно, не даст ему сидеть на месте, смирившись с положением своей расы. Впрочем, лорд Эдвард не склонен был тревожиться заранее - в любом случае, от этого жизнь в Бреонии станет только увлекательнее.