Второй (СИ) - Дзюба Татьяна Петровна "Ята Петри". Страница 30

– то-то и оно, понимаешь, я за ней не первый день наблюдаю, это я уже говорил, да? так вот. То что ты увидел дар– это хорошо. Но я его тоже чувствовал. И он не правильный какой-то. Я думал может ты хоть что-то навскидку сказать можешь. Все таки ты это видишь в реальности а я даже не по косвенным признакам– так сам не понимаю как чувствую. У нее с даром какие –то проблемы. Если бы с ней по ближе да чуть подольше пообщаться. Стало бы хоть понятнее.. Не видят ее прилипалы. Опять же старики эти. Может она не 'светлячок' по сути? Может у нее дар в какую-то другую сторону ушел.

– не знаю Второй. Я же не аналитик как Гия. Тебе бы его расспросить. Или Петровича. Или ребят из врачебного отделения. Они же о светлячках все вдоль и поперек знают. А я плохой помощник. Могу максимум рисунок ауры в фотошопе на ноуте изобразить. Прогоним по стандартам – что-то выясним. Хоть в какую сторону копать. С девушкой что делать думаешь?

– Не знаю пока. Но ни Гие, ни врачам пока показывать не буду.

Вот тут то я удивляюсь не на шутку– хотя и так день из одних сюрпризов и удивлений состоят.

– почему?– они же все таки специалисты. И быстрее все и…

– И жестче. Тебе здорово понравилось как из тебя дар тянули? Там в Клинике все на потоке. Особо никто церемониться не будет. Да и потом…Не хочу Петровичу говорить. Есть причины.

– какие?– мне это совсем не нравилось. В голове снова всплыло предупреждение Уруса на счет Второго, который ведет какие-то свои опасные игры. Урус говорил чтоб я не сильно доверял Второму и старался надеяться только на себя.

– как телохранитель– он специалист высокого класса. Но…Иногда он перестает быть телохранителем. И не дай бог тебе Ян остаться один на один с прилипалами в такую минуту. Он и пальцем не пошевелит.

Я не хотел об этом думать, но глядя сейчас на лицо Второго я реально вполне представил что так оно и могло быть. Он ведет свою игру. Это для него важнее чем распоряжения и приказы. Ему и сейчас намного интереснее копать дело незнакомой непонятной девушки чем думать о моей безопасности. Он же меня в город потянул прекрасно зная что может быть заваруха. И потянул не по распоряжению клиники или по заданию штаба – а по своей собственной инициативе. Но ведь он мне обещал? Обещал полную безопасность.

Ведь можно было понять меня когда я не хотел связываться с конторой, меня напрягала вся их работа. Но то что Второй в таком деле даже не хочет посоветоваться с Петровичем – мягко говоря настораживало. Есть же строгое правило– нашел светлячка– сдай в отдел.

Второй походил по Берлоге. Словно пытаясь собраться с мыслями. Нашел любимое кресло– развернул его в мою сторону уселся и обведя все пространство руками спросил

– тебе нравиться вот такая вот жизнь?

Я посмотрел на помещение, на отгороженный пожарным щитом угол где пристроился мой топчан, на некрашеные балки на покрытые известкой стены на собранную непонятно где старую разнокалиберную мебель и утварь.

– тебе все это нравится?– еще раз спросил Второй.

И не дождавшись ответа продолжил – Ты думаешь я не понимаю что ты чувствуешь? У тебя забрали жизнь, посадили на короткий поводок мнимой безопасности и заставляют играть по чужим правилам. Тебе некуда деваться и ты не можешь ничего изменить. Теоретически конечно все просто– выйди на поверхность постой максимум с час и все закончится. Тебя действительно потушат. Но…Разве это выход? Это точно такая же манипуляция с судьбой как и работа с даром.

Но с тобой уже ничего не поделаешь. Я тебя пас всего пять дней. Пять дней от того момента как почувствовал что у тебя дар. Ты сам знаешь чем закончились эти пять дней. Какое количество тварей пришло по твою душу. Тебя надо было или гасить сразу там на квартире или спасать. Спасли, только пока не понятно кто от этого больше выиграл – ты или Клиника.

А девушка светится уже больше полугода– это точно. И ничего, рядом ни одного паразита. Они ее не видят. Так может – пусть живет себе спокойно вдали от организации, магов и всей нашей братии вместе взятой? Может не надо портить ей жизнь хотя бы до выяснения всех подробностей?

Вот этого я от Второго точно не ждал. Что угодно– любые причины. Но не простая человеческая забота. Я на него смотрел и словно видел в первый раз.

Большой сильный человек, которого я считал солдатом, просто выполняющим чужие приказы. Не задумывающимся о последствиях. Действующим только по уставу. Второй который для меня был простым и понятным, без особых заморочек и рассуждениях о моральных принципах. Вдруг и сейчас оказался не Вторым.

Он сказал то что я думал на протяжении этих двух месяцев. Но мне было это говорить страшно. Потому что меня реально на поводке держали очень крепко.

– Хорошо. Не будем вмешивать Клинику. Давай сами сначала все поймем. А после будем делать выводы. Не списывай меня со счета. Я тоже хочу быть в этом деле. Вдруг ей удастся выкрутиться…

***

С того вечера прошло две недели. Все как то слишком быстро вернулось на круги свою. Я бродил по объектам – Второй воевал, делал свои дела или где-то пропадал по нескольку дней.

Точнее не так– я знал где он бывает. И что ищет и за кем наблюдает. Но никому этого не говорил. У нас со Вторым появилась маленькая почти семейная тайна. При любой свободной минуте он рассказывал мне о девушке. И очень скоро у меня появилось такое чувство что я ее реально знаю, я с ней знаком и живу ее жизнью.

А жизнь была интересная и многогранная. Пару раз когда Второй мог забрать меня досрочно от Уруса мы с ним ехали в тихий центр и наблюдали за окнами на первом этаже маленького покосившегося от старости и времени домишка. Окна выходили на улицу. В комнате по вечерам горела настольная лампа. В один из дней я видел как девушка сидит за письменным столом у окна, записывает что-то по старинке в тетрадку, иногда забывая обо всем улыбается, в задумчивости покусывая колпачок ручки. Она мне чем то напоминала мою одноклассницу Ленку Севастьянову в которую я был безответно влюблен лет в восемь. Не внешностью. А каким-то своим внутренним светом, тем как она хмуриться, улыбается, как смешно собираются морщинки вокруг глаз когда ей становиться весело. Она была такая настоящая и живая что думать ьо том чтобы прекратить все это совершенно не хотелось. А надо было. Стало слишком мало магов.

В один из февральских дней на объект примчались ребята из зачистки, не слова не говоря свернули операцию меня просто упаковали в машину и даже не взяв с собой абсолютно растерявшегося Уруса отвезли в Клинику. Мне стало до ужаса тоскливо. Что случилось и что происходило я не знал. На вопросы мне не отвечали. Влад пару раз показав кулак велел заткнуться и сидеть в машине смирно до определенных распоряжений. Сидели долго. Под дверью санатория. Ждали. И только после короткого звонка машину пустили на территорию.

Такое кол-во людей работающих в клинике я видел в первый раз– человек под сто. Во дворе явно что– то происходило. И достаточно неприятное. Растерянность и страх– вот первое что я понял когда посмотрел на толпу топая по дороге к особняку.